Пообещав американцам провести выборы в срок, власти Ирака 1 ноября начали регистрацию избирателей на основе продовольственных карточек, по которым начиная с 1996 г. в Ираке распределялась гуманитарная помощь в рамках программы ООН «Нефть в обмен на продовольствие». Регистрационные анкеты на всю семью получал ее глава, на имя которого выписана продовольственная карточка (что уже само по себе предполагало возможность манипуляций во время выборов). Допускались к выборам все граждане Ирака, родившиеся до 31 декабря 1986 г., т.е. старше 18 лет.

В рамках программы подготовки к предстоящим выборам 7 ноября представитель правительства Ирака Хасан ан-Накиб объявил, что иракское руководство приняло решение о введении в стране режима чрезвычайного положения. Было объявлено, что его действие распространяется на все районы Ирака, за исключением Курдистана на севере страны. На следующий день начался штурм городов Фаллуджи и Рамади, а 9 ноября появились сообщения, что режим чрезвычайного положения реально действует в Ираке только в городах Фаллуджа и Рамади, которые в то время штурмовали коалиционные войска под руководством США.

Ситуация складывалась настолько сложно, что 8 ноября координатор внешней политики Евросоюза Хавьер Солана заявил, что шансы провести в Ираке национальные выборы в январе весьма невелики, поскольку ситуация в стране ухудшается13.

Операция по умиротворению суннитских очагов сопротивления была, конечно, завершена победой американцев. Общеиракского восстания не произошло, как и следовало того ожидать. Однако акты террора не прекратились. Тем не менее это уже не могло помешать проведению выборов, которые были намечены на 30 января 2005 г.

30 января 2005 г. в течение 10 часов в Ираке были проведены самые свободные и демократичные за всю историю этого государства исторические парламентские выборы.

Выборы в Ираке, конечно, проводились в условиях оккупации страны коалиционными силами, под контролем американцев, со множеством нарушений и при отсутствии международных наблюдателей. По официальным данным, действительными признаны в общей сложности 8,55 миллиона бюллетеней, что составляет 58% от общего числа зарегистрированных избирателей в Ираке. Получается, что правильно проголосовали 58% населения страны, а всего, следуя логике, участвовало в выборах еще больше иракцев. Тем не менее реально в выборах приняло участие фактически меньшинство населения Ирака: 20 – максимум 35% от общего числа избирателей. Последнюю цифру назвал, в частности, генеральный секретарь «Совета иракских племен» Раад Хамдани в интервью саудовской газете «Аль-Ватан», отметив при этом, что массовый характер выборы носили лишь в Курдистане и в Неджефе на юге Ирака.

По всей видимости, проводить выборы в Ираке было действительно нужно. Хотя бы потому, что требовалась какая-то новая точка отсчета истории страны. И именно этим рубежом должны были стать выборы. Очевидно, можно согласиться с точкой зрения, высказываемой некоторыми аналитиками, что «как ни парадоксально будет звучать – эти выборы нужны и суннитам и шиитам, американцам и движению сопротивления, партии «Баас» и тем движениям и организациям, лидеры которых прибыли в обозе американских войск».

Объявление выборов состоявшимися означает, что начинается узаконенная реализация ранее достигнутых договоренностей между американцами и политическими силами, представляющими, в числе прочего и интересы различных национальных и религиозных слоев иракского общества. На существование таких договоренностей неоднократно намекали в достаточно прозрачной форме и сами американцы, даже такие известные политические фигуры, как бывшие госсекретари США Генри Киссинджер и Джордж Шульц (в частности, сетовавшие на сложность понимания ими позиции аятоллы Али Систани)14. Дело в том, что после оккупации Ирака реальная власть в стране стала принадлежать коалиционной администрации, а также вооруженным формированиям различных партий и движений, в том числе тем, которые выступают против иностранного военного присутствия. Ряд населенных пунктов и целые районы контролируются оккупационными силами и назначенными ими властями только днем или в период проведения специальных операций. И с этими силами необходимо считаться, поскольку победить их военными методами невозможно. Единственный выход – договариваться с ними и усадить иракских светских и религиозных политиков различных ориентаций за стол переговоров. В какой-то мере это получилось. Были достигнуты определенные договоренности. В частности, выборы, по словам упомянутых выше американских политиков, были назначены на 30 января именно по настоянию одной из договаривающихся иракских сторон, представленной аятоллой Али Систани.

В Ираке появилась реальная возможность появления законно избранной власти в лице президента и парламента. Все структуры государственной власти будут создаваться уже на формально законном основании. Полиция и армия, пополнившиеся ранее в значительной мере за счет уголовной среды, что вполне закономерно в создавшихся условиях, смогут начать очищаться от уголовного элемента и использовать профессиональные кадры саддамовского режима (всем бывшим военнослужащим армии Саддама запрещено было занимать какие-либо посты в новой армии). Ирак снова станет полноправным членом международного сообщества, а его законодательная и исполнительная власти получат полное право издавать законы и заключать международные договоры на основе принятых международных норм. В том числе и договоры о присутствии на своей территории иностранных войск. Отныне будет иметь уже законный характер, подпадая под юридические нормы международного права, пребывание американских войск, от вывода которых США отказались после проведения выборов.

Законное основание для своей деятельности получат и те оппозиционные силы, которые намерены бороться за власть или расширение своих национальных или религиозных прав.

Иракцы голосовали за 275 членов Национальной ассамблеи, которым, в свою очередь, надлежало выбрать президента, его заместителей, также рассмотреть проект будущей конституции.

Депутатские мандаты, конечно, будут распределены согласно сложному этноконфессиональному принципу. С учетом того, что подавляющее большинство 26 млн. населения Ирака – арабы (75–80%), 15–20% (по американским данным) – курды, среди которых большинство суниты, но есть также шииты и езиды. На все остальные народы и этнические группы приходится 5% населения страны. В то же время большинство населения составляют мусульмане-шииты около 60% населения, в то время как сунниты – только около 20%.

В определенной мере на распределении скажутся и официальные итоги выборов, согласно которым «Объединенная иракская коалиция» аятоллы Али Систани получила 48% голосов. Второе место неожиданно получили курды. За блок (часто именуемый как «Альянс Курдистана») двух ведущих курдских партий – Демократическую партию Курдистана (ДПК) и Патриотический союз Курдистана (ПСК) отдали голоса 25,7%. Третье место (13,8%.) досталось блоку «Иракский список» премьер-минист-ра Айяда Алауи, опять же шиита. Сколько голосов получили сунниты – неизвестно. Харис Зари, возглавляющий Ассоциацию исламских улемов-суннитов, заявил перед выборами, что сунниты никогда не будут присутствовать в парламенте. Однако вполне возможно, что со временем его позиция изменится, если арабам-суннитам будут предложены устраивающие их условия.