На рубеже 18-19 веков в Англии, где впервые начался современный экономический рост, доминировали представления о том, что государственные расходы следует ограничить: люди сами должны решать как им вести свои дела и куда тратить собственные средства. Традиция заложенная Смитом в его труде «Исследование о природе и причинах богатства народов», закрепленная Дж.С.Миллем в «Началах политической экономии», определяла в качестве важнейших задач государства обеспечение защиты от внешних угроз и поддержание закона и порядка. История Английского парламентаризма второй четверти 19 века не знает серьезных разногласий по поводу необходимости ограничивать государственные расходы и соответственно налоговое бремя. Государственные расходы существенно возрастали во времена больших войн, финансировавшихся главным образом за счет займов. Когда наступал мир, они погашались. Во время первой мировой войны налогообложение резко увеличивается. Экономический кризис 1930-х годов расширяет масштабы вмешательства государства в экономику. Наиболее быстрый рост налогов наблюдается во время второй мировой войны, а в послевоенный период попыток снизить налоговое бремя почти не предпринимается. Государственная нагрузка на экономику продолжала расти вплоть до конца 1980-х годов (до 50% ВВП и выше), либеральные тенденции смогли лишь остановить рост налогов. В социалистических странах налоговая нагрузка была традиционно высока - на уровне, близком к 50% ВВП, то есть предельным для наиболее развитых стран. В восточноевропейских странах она остается на высоком уровне, в том числе вследствие необходимости выполнять социальные обязательства, присущие странам ЕС. В странах СНГ трансформационный кризис был продолжительнее, налоговое бремя зафиксировалось на более низком уровне. Вопрос о непосредственном влиянии государственных расходов на темпы экономического роста остается пока нерешенным, однако для каждого уровня душевого ВВП существуют пределы налогообложения, при приближении к которым рост тормозится.[1]

В журнале "Вопросы экономики" была опубликована статья А. Илларионова и Н. Пивоваровой "Размеры государства и экономи­ческий рост"' с детальным обсуждением того, как размеры государ­ства (его доля в ВВП) влияют на темпы экономического роста. В ней написано, что: размеры государства и экономический рост связаны нелинейной зависимостью. В стране с населением менее 1 млн. человек увеличение размеров государства приводит, как правило, к повышению темпов экономического роста, в странах с населением более 1 млн. чел. - к их снижению. Для России критическим уровнем государственных расходов, при которых прекращается устойчивый экономический рост, является уровень в 36-38% ВВП, а оптимальным, при котором обеспечивается максимизация темпов экономического роста, - полоса значений в пределах 18-21% ВВП.[2] В качестве единственного способа повышения экономического роста авторы предлагают существенное сокращение государственных расхо­дов без каких-либо оговорок о том, по каким статьям это надо делать.

А. Илларионов и Н. Пивоварова доказывают, что именно сокращение государственных расходов является фактически единственным методом повышения экономического роста.

Но академик РАН Р. Нигматулин отмечал, что обоснование ими данного положения оши­бочно.[3] Темп экономического роста есть функция многих переменных и факторов. Некоторые из них даже нельзя выразить численно, в частности, уровень честности в бизнесе и в государственных орга­нах, национальные традиции, бережливость, самочувствие нации и многое другое. Построение зависимостей экономического роста от одной числовой переменной (макроэкономического параметра) по данным разных стран, характеризующихся большим количеством макроэкономических параметров и нечисловых характеристик, вли­яющих на экономику и существенно между собой различающихся, должно дать и дает огромный разброс точек.

Прежде чем давать количественные рекомендации для России, нельзя ограничиваться только статистикой тех или иных стран, необходимо вникнуть в суть экономических механизмов, работающих в разных странах. Это можно проиллюстрировать на следующем примере: Нигматулин, Новяроков, Абалкин, Львов, Макаров, Ивантер и другие считают, что для повышенного темпа экономического роста в нынешней России необходимо увеличить внутренний спрос, повышая долю опла­ты труда в ВВП (х2) до 50%, а потом и до 60%. Но для роста экономики Китая, например, это необязательно, хотя там доля оплаты труда в ВВП еще ниже, чем в нынешней России, и составляет около х2 = 20%. Дело в том, что экономика Китая ориентирована на обслуживание мирового рынка товарами потребления низкой и средней технологической слож­ности. Китаец может и привык жить на 30-50 долл. в месяц. Это пре­имущество китайских природных условий и традиций и позволяет развивать экономику, ориентируя ее на экспорт, с низкой долей опла­ты труда в стоимости продукции, чтобы на выручку от экспорта и под кредиты под экспорт модернизировать свои производства. Китай побеждает на мировом рынке дешевизной своих товаров в большой степени за счет очень дешевой, но "послушной" и аккуратной рабочей силы. То же относится и к Таиланду, рассмотренному А. Илла­рионовым и Н. Пивоваровой в группе, к которой отнесена Россия. Рос­сийский житель должен иметь около 200 долл. в месяц, и российская экономика не может конкурировать с китайской по обслуживанию ми­рового рынка товарами потребления низкой и средней технологичес­кой сложности. В отличие от Китая в России недоплаченное за труд и значительная часть природной ренты вместо того, чтобы идти на вос­производство производительных сил, присваиваются новой буржуази­ей, которая все это тратит на предметы роскоши или вывозит за рубеж.

Экономика России в отличие от Китая должна "раскрутиться" за счет обслуживания собственного внутреннего рынка такими товарами. Поэтому надо особенно заботиться о поддержании спроса на внутреннем рынке. Сегодня в конкурентной борьбе на мировом рынке Россия имеет шанс завоевать достойное место только в секторе вы­сокотехнологичной продукции с большой долей интеллектуальных затрат. Потеряв выпестованные последними столетиям, образова­ние и науку, разрушив созданные в XX столетии "кровью и потом" нашего народа высокотехнологичные отрасли (что властная "элита" России делает упорно 12-й год подряд), Россия потеряет и шанс на выход на мировой рынок, и статус великой державы, и свой привыч­ный уровень жизни, и свою цивилизацию.

Однако важна не только доля оплаты труда в ВВП, но и ее струк­тура или равномерность ее распределения, характеризуемая, в част­ности, децильным коэффициентом. Если повышать долю оплаты тру­да и долю доходов только относительно богатым людям, то это не увеличит спрос на отечественную продукцию - богатые будут поку­пать импортные товары. Важна и структура производительных сил. В 1980-е годы доля оплаты труда у нас стала высокой - на уровне х2 ~ 50-60%, но она не соответствовала тогдашней структуре произво­дительных сил. Аномально большая доля производительных сил, в том числе и оплачиваемого труда (около 40%), была занята не в сфе­ре производства товаров потребления, а в сфере военной продукции. Но все 60% ВВП, выплаченных населению в виде денег (включая и тех, кто производил "нетоварное" оружие), оно направляло на покуп­ку товаров потребления, которых было меньше, чем денег у населения, и страна жила в условиях постоянного дефицита.