Возвращаясь к проблеме Иран – Европа, можно с полной уверенностью констатировать, что для Европы Иран не является враждебным государством, и с ним вполне можно сосуществовать при проведении соответствующей политики. Для многих же в США само существование Ирана в его нынешнем состоянии неприемлемо, и единственным выходом видится его трансформация.

Хотя и в Объединенной Европе желали бы большей либерализации шиитского режима в ИРИ. Именно поэтому негативную реакцию в ЕС вызвали итоги февральских парламентских выборов в Иране. Поражение реформаторов, то есть сторонников ослабления роли священнослужителей в политической и социально-экономической сфере, породило чувство разочарования в Европейском союзе, который, действуя в пику Соединенным Штатам, в последнее время приложил много сил, чтобы восстановить нормальные отношения с Ираном. Глава МИД Великобритании Джек Стро, который перед выборами побывал в Тегеране и провел там переговоры в надежде расчистить путь британским компаниям, желающим вложить капиталы в иранскую экономику, после выборов безапелляционно констатировал, что выборы «с самого начала были ущербными».

В опубликованном в Брюсселе заявлении глав МИД стран ЕС сказано, что выборы «нанесли удар по демократии в стране», в результате чего отношения Евросоюза с Тегераном могут оказаться под угрозой.

Однако, по всей вероятности, особых обострений в ирано-западноевропейских отношениях на почве итогов прошедших выборов не произошло и не произойдет. Об этом свидетельствуют и позитивные итоги многочисленных встреч, переговоров и бесед иранских высокопоставленных политиков со своими коллегами из стран ЕС, которые имели место в последнее время.

Состоявшийся в январе 2004 г. официальный визит в Иран верховного представителя ЕС по внешней политике и безопасности Хавьера Соланы дал мощный импульс развитию ирано-европейских отношений. Решение об этом визите было принято в ходе заседания лидеров стран-членов ЕС в Брюсселе в декабре 2003 г. В ходе этого важного для сторон визита Х.Солана обсудил с руководством Ирана возможности укрепления связей между этой страной и Европейским союзом. Х.Солана выразил надежду на то, что между Ираном и Европейским союзом установятся «прочные и крепкие отношения». «Для европейцев Иран является естественным партнером, с которым, надеюсь, у нас будут крепкие отношения», – заявил Х.Солана. Позитивную инерцию этого официального визита не смогли притормозить и парламентские выборы.

Уже после февральских парламентских выборов в Иране министр иностранных дел ИРИ Камаль Харрази посетил Италию, Бельгию, Ирландию, Францию, Великобританию. Как сообщает иранская сторона, встречи проходили в дружественной атмосфере.

Например, президент Франции Жак Ширак назвал Иран важным партнером Франции и высоко оценил атмосферу доверия ирано-французских отношений, способствующих укреплению региональной безопасности.

Премьер-министр Италии Сильвио Берлускони заявил, что Иран призван играть стабилизирующую роль в Ираке и во всем ближневосточном регионе. В отношениях ЕС – ИРИ итальянская позиция характеризуется «готовностью к конструктивному диалогу». Берлускони подтвердил намерение Италии способствовать сближению Ирана с Евросоюзом, в частности, в сфере торговых и экономических обменов. Премьер предложил кандидатуру Рима в качестве места проведения международной конференции доноров по Баму, иранскому городу, разрушенному недавним землетрясением. Берлускони также принял приглашение, переданное ему Харрази, посетить Иран с официальным визитом в текущем году.

Министр иностранных дел Италии Франко Фратини в ходе встречи с главой МИД Ирана заявил, что необходимо ускорить переговорный процесс между Ираном и ЕС по экономическим вопросам. По словам итальянского министра, Иран и ЕС вышли на качественно новый уровень отношений. Он выразил надежду, что стороны используют весь имеющийся потенциал для достойного развития сотрудничества.

Позитивные оценки результатов поездки министра иностранных дел ИРИ были отмечены и в других европейских столицах.

В ходе визита Харрази в Европу были обсуждены проблемы иранских ядерных программ и ожидания Тегерана в этой области, в частности, перед заседанием Совета управляющих МАГАТЭ в Вене.

Как считают и в Тегеране, и в Брюсселе, достигнут прогресс в расширении торгово-экономического сотрудничества в рамках Иран – Евросоюз.

В последние дни апреля несколько омрачились ирано-германские отношения. Причиной послужило решение берлинских властей установить в районе Берлина – Шарлоттенбург памятную доску с именами четырех иранских курдов, которые были убиты в 1992 г. во время взрыва ресторана «Миконус». На доске написано: «Убитые правящим иранским режимом погибли за свободу и права человека».

Официальный Тегеран очень болезненно отреагировал на решение берлинских властей. Посол Германии в Иране Пауль фон Мальтзан был вызван в иранское внешнеполитическое ведомство, где ему был выражен резкий протест. По некоторым данным, в Тегеране закрыт германский культурный центр, функционировавший с 1996 г.

Германия не стала усугублять ситуацию, и, как заявил в иранском МИД германский посол, «правительство Германии сожалеет об этом ошибочном шаге, который предпринят местными властями Берлина. Германия надеется на то, что случившееся не нанесет ущерба важному ирано-германскому сотрудничеству».

И, действительно, вряд ли данный казус сыграет разрушительную роль в ирано-германских отношениях. Выступая 15 апреля на конференции «Взаимоотношения и сотрудничество Ирана и Германии» посол ФРГ в ИРИ сказал: «Иран обладает огромным научно-техническим потенциалом, и сотрудничество по линии науки и образования между Ираном и Германией будет расширяться». Кроме того, посол отметил, что «согласившись на требования МАГАТЭ, выдвинутые во время визита министров иностранных дел трех активных членов ЕС – Великобритании, Германии и Франции – в июне 2003 г., Иран открыл дорогу для улучшения взаимоотношений с Европейским Союзом».

Таким образом, за последний год наблюдается активизация отношений между Ираном и Европейским союзом как единой структурой, а также явный прогресс в двусторонних связях Ирана со странами Западной Европы.

Отношения между ИРИ и ЕС базируются на взаимных экономических, а также, не в последнюю очередь, и политических интересах.

Иран, бюджет которого формируется в основном за счет валютных поступлений от экспорта сырой нефти, крайне нуждается в передовых технологиях западноевропейских стран для форсированного развития несырьевых отраслей национальной экономики, что поможет ему освободиться от опасной нефтяной зависимости. Кроме того, Иран заинтересован в капиталовложениях в нефтеперерабатывающую и нефтехимическую отрасли, которые позволят экспортировать уже не сырье, а продукты его переработки. Немалое значение имеет и политический аспект. Укрепляя свои отношения с Европейским союзом, Иран все активнее выходит из изоляции. Его мировой авторитет растет прямо пропорционально успехам на «западноевропейском фронте».