Но вот в феврале 2003 г. он в который раз после терактов 11 сентября в США, организацию которых приписывают ему, вновь появился в эфире, угрожая Америке и ее союзникам смертью и разрушением. И это после массированных бомбардировок в декабре 2001 г. подземных убежищ в Тора Бора – районе его предполагавшегося местонахождения, когда американцы даже провели анализ ДНК нескольких погибших боевиков в попытке идентифицировать останки террориста № 1!

По всей вероятности, он выжил; его изображение вновь и вновь появлялось на экранах телевизоров, и звучат гневные обличения политики США. Реакция Дж.Буша была предсказуема: «Когда-нибудь мы выследим этих людей (бен Ладена и Омара – В.К.). Неважно, сколько времени это займет, но мы найдем их и предадим суду»4. Многие уверены, что бен Ладен действительно жив, хотя и не очень здоров, и скрывается, вероятно, в пограничной с Пакистаном полосе на территории Афганистана. Такую же точку зрения разделил и президент Пакистана Первез Мушарраф во время его визита в Москву в феврале 2003 г.

Что касается лидера талибов, «эмира правоверных» муллы Мухаммада Омара, то до последнего времени о его судьбе ничего не было известно. По слухам, он, как и его бывший «саудовский гость», скрывается где-то в горах на границе с Пакистаном. Однако 17 февраля 2003 г. из Пешавара пришло сообщение, что в редакции нескольких местных газет поступил текст обращения муллы Омара к афганцам с требованием начать джихад против США и поддерживаемого ими правительства Х.Карзая.

США пытались перенести боевые операции на пограничные территории Пакистана, где талибы и боевики «Аль-Каиды» нашли убежище и получают поддержку от местных исламистов, чему способствует ситуация в Северо-Западной пограничной провинции Пакистана и Белуджистане, где к власти в результате недавних выборов пришли фундаменталистские партии «Джамаат-е ислами» и «Джамиат-е улема-йе ислам». Последняя явилась идеологической и организационной базой появления движения «Талибан». Однако планы американцев натолкнулись на противодействие правительства Пакистана5, отношение которого к афганским экстремистам, мягко говоря, неоднозначное: президент Мушарраф провозглашает борьбу против экстремизма, в то время как среди сотрудников Межведомственной разведки Пакистана (ISI) есть немало влиятельных людей, которые поддерживают афганских талибов6.

Однако если говорить о проблеме безопасности в Афганистане, то в настоящее время остатки талибов и «Аль-Каиды» уже не представляют для нее главной угрозы. Так или иначе, они сместились на периферию военно-политической борьбы в стране. В большей степени безопасности угрожает власть локальных и региональных полевых командиров, которые заполнили вакуум, образовавшийся после свержения режима талибов. Это ведет к политическому разлому Афганистана, т.е. возвращает его в доталибский период, когда междоусобная борьба лидеров военно-политических группировок ввергла страну в политико-экономическую анархию и тем самым способствовала появлению «третьей силы» – талибов, выдвинувших лозунг прекращения гражданской войны.

Западные провинции Афганистана контролирует проирански настроенный таджик, губернатор Герата генерал Исмаил-хан, с которым борются несколько пуштунских полевых командиров. На севере страны отряды этнического узбека, заместителя министра обороны Афганистана генерала АбдуррашидаДустума (лидер партии «Джомбеш-е-мелли») периодически вступают в вооруженное противостояние формированиям таджикского военачальника, соратника министра обороны генерала Мухаммада Атта. Кандагар находится под контролем бывшего полевого командира, губернатора Гуль Ага Шерзая. Что касается юга и востока страны, то здесь ведут борьбу различные пуштунские командиры и вожди местных племен, основная цель которых – получить максимальный контроль за торговыми путями, что позволяет взимать пошлины и налоги, а также контролировать контрабанду наркотиков.

Многие полевые командиры укрепили власть, захваченную во время боевых действий, усилив ее контрабандой и операциями по продаже наркотиков. Все они командуют мини-армиями, подчиняющимися непосредственно им, а не центральному правительству, которое не контролирует ситуацию в стране в целом. Даже у министра обороны маршала Мухаммада КасемаФахима есть свои собственные вооруженные формирования, подчиняющиеся прежде всего ему лично. И пока кабульская администрация не сможет платить зарплату солдатам и офицерам, будет трудно, если вообще возможно, поставить под контроль различные силы в Афганистане и принудить их подчиняться требованиям Боннского соглашения.

Эти армии продолжают сражаться друг с другом в локальных вооруженных столкновениях, в результате гибнет немало мирных граждан, а тысячи других вынуждены покидать родные места на севере, западе и юго-востоке страны. Эти стычки сопровождаются массовыми казнями, грабежами и препятствуют процессу восстановления страны. В ряде случаев жертвами становятся национальные меньшинства. Некоторые полевые командиры используют силу для возрождения социальных ограничений, которые в свое время талибы накладывали на женщин и девочек, что идет вразрез с указами переходного правительства. Наглядный пример вооруженной междоусобицы: даже во время Боннской встречи, состоявшейся в конце ноября 2002 г. и посвященной годовщине Боннского соглашения 2001 г., на западе Афганистана, в районе авиабазы Шинданд шли бои между войсками «эмира Герата» генерала Исмаил-хана и его регионального соперника Амануллы-хана. В результате погибло 13 мирных жителей, а сотни других были вынуждены покинуть этот район.

Существующая ныне в Афганистане система «удельных княжеств», подкрепляемая действиями США и других международных участников событий, отнюдь не способствует стабильности в стране. Нельзя исключать, что напряженность в отношениях между полевыми командирами может перерасти в открытый конфликт и поставить под угрозу весь мирный процесс.

Непростую роль в процессе борьбы за власть афганских локальных и региональных лидеров играют США. Когда Вашингтон на Боннской конференции 2001 г. дал обязательства внести свой вклад в будущее Афганистана, то приоритетной задачей здесь были объявлены демократизация общества и обеспечение прав человека. Пока действия американцев показывают, что эти и другие обязательства не носят глубинного характера. После свержения режима талибов США избрали стратегию поддержки полевых командиров, что позволяет им уйти от прямой ответственности за безопасность и права человека.

И хотя талибы в свое время поставили страну под жесткий военный контроль, подорвав, таким образом, «феодальный сепаратизм» моджахедов, США и их союзники постарались восстановить эту систему как часть своей стратегии по отстранению талибов от власти. Действительно, региональные и локальные полевые командиры оказали существенную помощь американцам во время разгрома основных сил талибов. Американцы и в дальнейшем пытались использовать их для проведения наземных операций. Многие из этих командиров до сих пор получают оружие, деньги и политическую поддержку от США и некоторых из соседей Афганистана. И зачастую используют американскую помощь для сведения счетов со своими соперниками и укрепления собственной власти.