В резолюции Катарской встречи выражалась озабоченность в связи с тем, что в ходе военной операции в Афганистане пострадают мирные жители. Вместе с тем, ОИК не осудила начатую операцию, подтвердив свою прежнюю позицию осуждения террористических актов в Нью-Йорке и Вашингтоне. Надо сказать, что информация об этой встрече достаточно скудна. На интернет-сайтах ОИК она еще не появилась. Из высказываний отдельных участников, сделанных для прессы, становится ясно, что руководители мусульманских государств в целом смирились с неизбежностью действий Запала против Афганистана. Но они постарались дистанцироваться от них, настойчиво предупреждая против распространения атак и налетов на другие страны, прежде всего арабские. Еще одна характерная черта реакции, как до, так после встречи в Катаре. – это подчеркиваемое мусульманскими лидерами желание или пожелание, чтобы борьбу с терроризмом возглавляла ООН как наиболее представительная и демократичная из международных организаций. Весьма настойчиво эту мысль проводит Лига арабских государств, ее генеральный секретарь, бывший министр иностранных дел Египта Амр Муса. Он еще в конце сентября заявил, что Лига не примет участия в антитеррористических действиях США. Среди участников встречи в Катаре были и несогласные. Это Сирия, Ирак и Иран. Они подвергли критике развернутую США военную кампанию. Ирак и Сирия выразили опасения, что она может быть распространена на другие государства.

За прошедшие с Катарской встречи две декады в реакции мусульманских стран не произошло заметных сдвигов и изменений. Нужно к тому же учитывать, что наряду с известиями о кампании в Афганистане, правящие круги мусульманских стран осведомлены и о том, что можно считать ответными действиями террористов – случаями заболевания сибирской язвой в США. По поводу кампании в Афганистане у мусульманских стран остались те же факторы обеспокоенности – ее побочным эффектом и расширением сферы антитеррористических действий.

Более того, в связи с тем, что операция явно не приносит быстрых результатов, увязает, как многие и предполагали, в хитросплетениях внутриафганской политики и сложностях военной обстановки, обеспокоенность правящих кругов возрастает.

Что касается жертв и безвинно пострадавших, то этот аргумент становится важным фактором мобилизации оппозиционно настроенных к властям масс во многих мусульманских странах. Прежде всего это касается стран с недостаточно прочными позициями власть имущих, с элементами кризиса и анархии, широко распространенной коррупцией, недовольством масс и части политической элиты. Ирония ситуации состоит в том, что наибольшие сомнения в прочности режима вызывает как раз то мусульманское государство, Пакистан, которое в наибольшей мере втянуто в нынешнюю афганскую войну. И хотя положение властей представляется нам не столь драматичным, все же нельзя исключить постепенной эрозии режима, фактического раскола страны с разрастанием всего пятна нестабильности вширь и включения в зону конфликта Индии. Другие два мусульманских государства, непосредственно связанные с военными действиями – Узбекистан и Таджикистан, – также не относятся к числу наиболее благополучных и испытывают давление со стороны исламистов.

Перспективы ухудшения обстановки в беднейшем ареале Центральной Евразии заставляют руководителей ряда мусульманских стран призывать США к тому, чтобы ограничить время и интенсивность бомбардировок. С неоднократными призывами такого рода обращался (видимо, не от хорошей жизни) президент Пакистана генерал Мушарраф. Настроение глав других мусульманских государств и правительств в целом аналогично. К тому же 17 ноября наступил священный для мусульман месяц поста рамадан. Мушарраф и другие лидеры мусульманских стран призывали США сделать перерыв в военных действиях на период рамадана. США (в частности, министр обороны Рамсфельд) возражали, ссылаясь на то, что мусульмане воюют и в рамадан. Действительно, в месяц поста мусульмане, бывает, воевали друг с другом, но одно дело воевать между собой, другое, когда немусульмане в священный месяц нападают на мусульман. Решение вопроса о военных действиях со второй половины ноября должно стать еще одним рубежом в анализе реакции мусульманских стран на нынешнюю военную антитеррористическую кампанию.

Понятно также, что чем дольше продолжатся не приносящие видимых военных и политических результатов бомбардировки, тем сильнее будет внутреннее давление в мусульманском мире. Длительная неудача, растягивание всей операции до весны будущего года способны вызвать озлобление и протесты со стороны мусульман во многих странах и в разных частях света. Такая перспектива отразится, по-видимому, и на позиции руководителей мусульманских государств. Тем более, что наряду с кажущейся неразрешимостью афганской проблемы не сдвигается с места решение другой, для арабо-мусульманского мира главнейшей проблемы – палестинской.

Озабоченность мусульманских руководителей, как говорилось выше, вызывает и перспектива столкнуться с необходимостью реагировать на новые атаки против других членов мусульманского сообщества государств. В числе наиболее вероятных кандидатов – Ирак. Хотя Саддам Хусейн – не самая влиятельная и популярная фигура среди лидеров арабских стран, его антиамериканизм вполне разделяется радикалами-исламистами и вполне популярен среди масс населения. К тому же Ирак в отличие от Афганистана – страна арабская, и нападение на нее будет особенно болезненно переживаться в сердцевинной и в самой богатой части исламского мира, в его арабском ареале.

За осуждением террористической акции против Америки (атаки на США) последовала сдержанная, но одобрительная реакция большинства мусульманских стран на международную антитеррористическую кампанию, развернутую по инициативе и под руководством США.

Такую реакцию можно объяснить, во-первых, наглядностью и очевидностью последствий акций террора, во-вторых, угрозой наказания со стороны США и Запада в случае несогласия и, в-третьих, посулами и обещаниями, прежде всего, в области отмены экономических санкций и предоставлением льгот в торгово-экономической области (политика кнута и пряника или по-английски «морковки и палки»).

В случае успеха операции по устранению Бен Ладена, его подпольной сети и оттеснению талибов от власти в Афганистане благожелательная в отношении антитеррористической кампании реакция мусульманских государств не изменится и, скорее всего, произойдет консолидация тех сил в мусульманском мире, которые выступают за постепенное проведение либерально-демократических реформ и преобразований.

Неудача, т.е. долгое отсутствие результатов операции в Афганистане, способно привести к противоположному эффекту. Брожение в мусульманских странах возрастет, может быть поколеблена позиция режимов, поддерживающих США и союзников. Мусульманские государства усилят критику Америки за ее политику на Ближнем Востоке. Позиции консервативно-радикальных, решительно настроенных политиков в мусульманских странах усилятся, и это приведет к размежеванию и разладу среди сторонников антитеррористической борьбы. Усиление антиглобалистских настроений в мусульманском мире может сопровождаться похожими процессами в других частях незападного мира и привести к свертыванию глобализационных тенденций и возникновению новых коалиционных союзов, к регионализации как альтернативе глобализации.