Переписка с епископом Антонием Храповицким В 1903 год митрополит Андрей написал Епископу Волынскому Антонию (Храповицкому): «Мы червонороссы, искренно и сердечно любим наш обряд греческий, наше славянское богослужение, и если с душевной горечью видим закравшиеся с течением времени некоторые новшества, то все же уповаем, что с помощью десницы Господней и нам удастся воскресить у себя вожделенную полноту обрядной древности» Епископ Антоний удивился доброму отношению «вождя украинского сепаратизма» (как называли его в русских газетах) к великорусскому народу, выслал ему свои сочинения и ,в ответ на приглашение, обещал приехать во Львов, если ему разрешат духовные власти. Митрополит во втором письме призывал Антония: «Нужно бы, чтобы верные Христовы, забывши внутренние раздоры, сплотились в одно воинство, дабы дружнее и легче отразить и сокрушить этот дух антихриста, который начинает заражать народы» В ответном послании владыка Антоний с сожалением сообщил, что духовное начальство запретило ему поездку во Львов из-за толков, что он хочет принять унию. Ему не рекомендовали даже близко подъезжать к границе. Выяснилось, что Синод не против визита Шептицкого в Почаевскую лавру, но требовалось испросить пропуск лично у К.П. Победоносцева. К сожалению, митрополит из-за болезни не стал продолжать переговоры о разрешении поездки в Россию. После возвращения с лечения, он писал владыке Антонию, что из всех отраслей Восточной церкви самой главнейшею ему представляется Русская Православная Церковь, в которой побуждаются новые духовные силы, но чувствуется какая-то тоска по потерянной вселенскости. Он призвал Антония выступать за возврату к патриаршему строю правления. Любопытна оценка митрополита Шептицкого Брестской унии, которая: «: хоть и как свята и велика была сначала, сбилась потом с истинного пути, пошла в службу к польской политике, и потеряла чрез это свою силу, свою идею. И так оставлена поляками, нетерпима русскими - она стала позорищем миру, и упала собственной бессильностью. Верю, что прежде чем уничтожило ее Русское правительство , она давно уже задавлена была и умерщвлена Польшей:И так мы, говоря о соединении России с католичеством вовсе не понимаем этого соединения тождественным с нашей униею; так как уния, по прежним понятиям и не мыслима». Будущее сближение церквей, по Шептицкому, может осуществиться только через их медленное самоусовершенствование. Реаниматор Унии В мае 1906 года митрополит получил письмо от статского советника д-ра Иосифа Добрянского, галичанина, жившего в Петербурге и греко-католика по вероисповеданию, в котором он сообщил о последствиях указа о веротерпимости. Добрянский говорил с неким лицом, приближенным к государю, о возможности существования униатской церкви в империи. Ему ответили, что правительство могло бы разрешить унию при условии ориентации ее иерархии на русскую политику и противодействие польской пропаганде. Добрянский предложил митрополиту попросить Римскую Курию начать переговоры с российским правительством о легализации униатства. В феврале следующего года митрополит Андрей получил от папы Пия X все необходимые полномочия для окормления греко-католиков в границах Российской империи. В апреле 1907 года Иосиф Добрянский, узнав поездке митрополита в Рим, и очевидно, догадываясь о положительном решении вопроса, предложил приобрести в юго-восточных губерниях несколько имений, где могли бы жить проповедующие униатские священники. Вскоре митрополит направил русскому правительству официальное ходатайство о разрешении ему приобрести в Витебской, Минской, Могилевской и Смоленской губерниях земельные участки для переселения туда галицких селян, страдающих от малоземелья. Российские власти отказали ему, очевидно полагая, что Шептицкий тем самым пытается возродить унию. В феврале следующего года 14 февраля на аудиенции в Риме папа подтвердил его полномочия как «администратора митрополии Киевской и всея Руси, а также архиепархий Владимирской, Полоцкой, Смоленской» и других епархий, которые были отсоединены от Католической церкви в результате наступления Российского государства на Киевскую митрополию. «За тря дня Бог дал мне больше, чем наша Церковь получила от Брестской Унии», - писал митрополит своему брату Казимиру По возвращении он отправил тайное послание «православному духовенству своих богоспасаемых епархий» в России по вопросу веры и обрядов, в котором призвал строго соблюдать византийский обряд. «Святая Русь, - писал он, - так сжилась с этим священным обрядом, сыны ее так возлюбили его, что после святой православной веры, нет и не должно быть ничего столь дорогого их благодарному сыновнему сердцу, как священный обряд, который есть драгоценное воплощение этой веры. Для приступающих к единству с Апостольским престолом он призывал не требовать «другого исповедания веры, кроме символа Никейско-цареградского» и «отречения от каких-либо исторических святынь Русской церкви» Осенью 1908 года митрополит Андрей негласно посетил подпольные общины восточного обряда в Петербурге и Москве. Побывав на Украине он убедился, что царское правительство весьма сильно опасается движения за самобытность Украины: священнослужителей, заподозренных в симпатии автономии украинской церкви переводили служить в русские епархии, приходское духовенство обязали доносить о «мазепинских» настроениях, авторитет государственного православия низок, верующие уходят в баптизм и костелы. 3 мая 1910 года в Департамент духовных дел МВД поступило донесение о поездке митрополита в Россию: «Шептицкий вообще явно и тайно направляет все свои усилия к восстановлению у нас унии, как переходной ступени к принятию склонным на сие лицами русского происхождения римско-католической веры.»

«Какой мерзавец!»

В августе 1914 в первые дни Мировой войны, митрополит написал секретный меморандум австрийскому правительству о необходимости создания украинского государства. Основная идея этого документа - в случае занятия австрийской армии воссоздать независимость Украины в духе ее казацких традиций под протекторатом Вены. Решение церковного вопроса он брал на себя. Он планировал как Митрополит Галицкий и всея Руси-Украины, объявить о непризнании власти Святейшего Синода, сместить с кафедр епископов москвофилов и назначить сторонников украинской ориентации. Далее он писал: «: Рим согласился бы на эти распоряжения и назначения. Восточные патриархи которые были бы оплачены властью, также бы одобрили их. Оставляя народу все, что могло бы быть ему дорого, с точки зрения обрядов и обычаев, повышая уровень клира, избавляя его от тяжелого ярма синода и консистории, от которой он так много страдает, и обращая клир от полицейской и политической деятельности к чисто церковной и христианской сфере, можно быть уверенным в полном согласии. Таким образом, единство Украинской церкви будет сохранено или воссоздано, а ее отделение от Российской церкви будет решительно и фундаментально проведено. Канонические методы для такой процедуры приемлемы с католической точки зрения и с точки зрения восточного православия, они законны, логичны и не требуют выяснения: Православие церкви не было бы уничтожено. Оно должно быть сохранено во всей его полноте. Было бы только необходимым очистить его радикальным способом от московских влияний.» Митрополит Андрей не оставил своей паствы при приближении российских войск. 23 августа после занятия Львова он произнес проповедь в Успенской церкви Львова с призывом к народу сохранять верность Апостольскому престолу и проявлять миролюбие к россиянам. «У них служение такое же самое, как и у нас, они называют себя православными и мы - православные:» 19 сентября арестован военными властями по обвинению в антироссийской агитации и выслан в глубь империи. Мужество митрополита пробудило к нему симпатии в среде российской интеллигенции, знавшей, что синодальные епископы всегда оставляли свои кафедры и первыми отъезжали при приближении войск неприятеля. В прессе звучали требование о его освобождении. 27 июля 1916 года министр внутренних дел Штюрмер сообщил Царю об обретении при разборе архива Шептицкого копии пресловутого меморандума австрийскому правительству. Штюрмер отверг мысль «о возможности преждевременного освобождения столь важного для нас заложника». Государь просмотрел эту записку и собственноручно написал «Какой мерзавец!» Несмотря на то, что писатель Владимир Короленко в московской газете «Русские ведомости» выступил в защиту митрополита, условия содержания были ужесточены и митрополита перевели в Суздальский Спасо-Евфимиев монастырь в тюрьму для религиозных преступников. Возвращение В марте 1917 года решением Временного правительства митрополита освободили из-под стражи. Он посетил Киев , Москву, Петербург, где его встретили украинцы и белорусы, учившиеся в римско-католической семинарии и академии. В апреле в Киеве он разговаривал с руководителями украинской Центральной рады М. Грушевским и В. Винниченко, которые отнеслись к нему весьма прохладно и отказали в официальном представлении. Хорошо встретили его селяне на съезде кооператоров. Выступавшие сравнивали приезд Шептицкого со въездом в Киев Богдана Хмельницкого после побед над Польшей. Вернувшись в Петроград он разыскал свой архив, который ему вернул академик А. Шахматов. Свои документы об особых полномочиях он предъявил латинским иерархам в России и 29-31 мая созвал Собор российской греко-католической церкви, назначив своим экзархом в России иеромонаха студита Леонида Федорова 10 сентября митрополит вернулся на свою кафедру, где занялся сбором средств для жертв войны. В связи с тем, что синодальные священники покинули свою паству в Холмщине, Волыни и Подляшье, которые были заняты войсками Австро-Венгрии, владыка Андрей направил туда своих священников. Украинские офицеры на австрийской службе сообщали оттуда о доброжелательном отношении селян к восстановлению унии. Оккупационные власти тоже не препятствовали. 28 февраля 1918 года митрополит в своей речи в венской Палате Господ по случаю заключения Брестского мира добивался включения Холмщины в состав провозглашенной Украинской Народной Республики. В июне Гетман Украины Скоропадский потребовал от православных архиереев провозгласить автокефалию православной церкви. Прозвучало мнение о возможности избрания Шептицкого Патриархом Украинской православной церкви, митрополит ответил, что примет только свободное избрание большинством голосов (без давления власти). Позже глава Директории Владимир Винниченко так видел будущее церкви в Украине: «Созовем синод епископов, архимандритов и представителей мирян с Украины и посоветуем им принять унию, а Шептицкого поставим во главе. Еще и договоримся с Римом, чтобы его сделать патриархом Украины: :Отгородим Украину стеной Унии от Москвы раз и навсегда.» Призрак Святого Юра 12 октября 1918 года митрополит Андрей подписал уведомление Украинского парламентского представительства о создании самостоятельного украинского государства в границах Австро-Венгрии, позже он был избран членом Национальной рады Западно-Украинской Народной Республики. В самом начале польско-украинской войны 19 ноября владыка Андрей был интернирован по приказу своего родного брата польского генерала в митрополичьих палатах на Святоюрской горе и несколько лет пребывал под домашним арестом. С того времени он стал официальным врагом польского народа, «призраком Святого Юра», как называли его в газетах. В июне 1919 года он приютил в своей резиденции своих давних заочных знакомых митрополита Антония Храповицкого, архиепископа Евлогия и епископа Никодима. Он предоставил им свою личную часовню для совершения литургии, снабдил средствами для отъезда на Запад. «Вы увидели нас в первый раз в жизни, а встретили как родных, руководясь заповедями Спасителя» - написали ему православные архиереи До митрополита доходили тревожные вести с Волыни и Подляшья, которые были присоединены к Польше: власти запретили преподавать украинский язык в школах, действовала лишь небольшая часть православных храмов, остальные были либо закрыты, либо переосвящены в костелы, в православии не осталось даже кандидатов на священство, латинское духовенство требовало проповедовать по-польски. В ноябре его при вмешательстве Римской курии выпустили в Западную Европу для сбора средств жертвам войны. 17 февраля 1921 года он выступил на конференции в Папском Восточном институте «Роль монашества для проблемы Унии.» В марте папа Бенедикт XV назначил его апостольским визитатором для украинцев греко-католиков в Южной Америке. Он посетил Европу и Америку, где встречался с политиками, защищал интересы украинцев в Польше, призывал способствовать созданию независимого украинского государства в Галиции За его деятельностью следила польская полиция. Митрополит получал предупреждения с угрозам физической расправы по возвращении в Львов. 8 марта 1922 года в Париже участвовал в переговорах с президентом Совета послов Жулем Камбоном о предоставлении Западной Украине независимости. 15 марта на основе международных соглашений Восточная Галиция была закреплена за Польшей. В июле составил духовное завещание папе Пию Xi с просьбой благословить на мученическую смерть за единство Церкви. «Всю свою жизнь я молил Бога благодати умереть исповедником веры католической. Хотел бы я умереть от рук врагов этой веры, но принимаю смерть так, как Господь мне ее дает, и я заранее прощаю тем, от которых я ее приму.» 23 августа польские власти вновь арестовали его и поместили под домашний арест в один из монастырей в Познани. Благодаря личной просьбе папы митрополита Андрея освободил и разрешили вернуться во Львов.