3) Научно-техническая помощь – гранты, субсидии для получения бесплатных консультаций, инженерной помощи, поставки оборудования, разработки экономических, финансовых, технических программ, стажировки и обучения за границей. Цель – создание условий для экспорта капиталов посредством развития рыночных отношений, необходимых инвестиций капитала. Создает условия для получения прибылей.

Вывоз капитала тесно связан с интернационализацией хозяйственной жизни капиталистических стран, является ее следствием и одновременно стимулом роста.

2. ЭКОНОМИЧЕСКИЙ И ТЕРРИТОРИАЛЬНЫЙ РАЗДЕЛ МИРА МЕЖДУ СОЮЗАМИ КАПИТАЛИСТОВ

Монополистические союзы капиталистов, картели, синдикаты, тресты, делят между собою прежде всего внутренний рынок, захватывая производство данной страны в своё, более или менее полное, обладание. Но внутренний рынок, при капитализме, неизбежно связан с внешним. Капитализм давно создал всемирный рынок. И по мере того, как рос вывоз капитала и расширялись всячески заграничные и колониальные связи и "сферы влияния" крупнейших монополистических союзов, дело "естественно" подходило к всемирному соглашению между ними, к образованию международных картелей.

Это - новая ступень всемирной концентрации капитала и производства, несравненно более высокая, чем предыдущие. Посмотрим, как вырастает эта сверхмонополия.

Электрическая промышленность - самая типичная для новейших успехов техники, для капитализма конца XIX и начала XX века. И всего более развилась она в двух наиболее передовых из новых капиталистических стран, Соединённых Штатах и Германии. В Германии на рост концентрации в этой отрасли особо сильное влияние оказал кризис 1900 года. Банки, к тому времени достаточно уже сросшиеся с промышленностью, в высшей степени ускорили и углубили во время этого кризиса гибель сравнительно мелких предприятий, их поглощение крупными. "Банки, - пишет Ейдэльс, - отнимали руку помощи как раз у тех предприятий, которые всего более нуждались в ней, вызывая этим сначала бешеный подъём, а потом безнадежный крах тех обществ, которые были недостаточно тесно связаны с ними".

В результате концентрация после 1900 года пошла вперед гигантскими шагами. До 1900 года было восемь или семь "групп" в электрической промышленности, причём каждая состояла из нескольких обществ (всего их было 28) и за каждой стояло от 2 до 11 банков. К 1908-1912 гг. все эти группы слились в две или одну. Вот как шёл этот процесс: Знаменитое А.Е.G. (Всеобщее общество электричества), выросшее таким образом, господствует над 175-200 обществ (по системе "участий") и распоряжается общей суммой капитала приблизительно в 1 1/2 миллиарда марок. Одних только прямых заграничных представительств оно имеет 34, из них 12 акционерных обществ, - более чем в 10 государствах. Ещё в 1904 г. считали, что капиталы, вложенные немецкой электрической промышленностью за границей, составляли 233 миллиона марок, из них 62 млн. в России. Нечего и говорить, что "Всеобщее общество электричества" представляет из себя гигантское "комбинированное" предприятие с производством - число одних только фабрикационных обществ у него равняется 16 самых различных продуктов, от кабелей и изоляторов до автомобилей и летательных аппаратов.

Но концентрация в Европе была также составной частью процесса концентрации в Америке. Вот как шло дело:

Таким образом сложились две электрические "державы": других, вполне независимых от них, электрических обществ на земле нет", - пишет Гейниг в своей статье: "Путь электрического треста".

И вот в 1907 году между американским и германским трестом заключён договор о дележе мира. Конкуренция устраняется. Вс. эл. К° (G.E.С.) "получает" Соединённые Штаты и Канаду; "Вс. об-ву эл." (А.Е.G.) "достаётся" Германия, Австрия, Россия, Голландия, Дания, Швейцария, Турция, Балканы. Особые - разумеется, тайные - договоры заключены относительно "обществ-дочерей", проникающих в новые отрасли промышленности и в "новые", формально ещё не поделённые, страны. Установлен взаимный обмен изобретениями и опытами.

Понятно само собою, насколько затруднена конкуренция против этого, фактически единого, всемирного треста, который распоряжается капиталом в несколько миллиардов и имеет свои "отделения", представительства, агентуры, связи и т.д. во всех концах мира. Но раздел мира между двумя сильными трестами, конечно, не исключает передела, если отношения силы - вследствие неравномерности развития, войн, крахов и т.п. - изменяются.

Поучительный пример попытки такого передела, борьбы за передел, представляет керосиновая промышленность.

"Керосиновый рынок мира, - писал Ейдэльс в 1905 году, - и теперь ещё поделен между двумя крупными финансовыми группами: американским "Керосиновым трестом" (Standard Oil C-y) Рокфеллера и хозяевами русской бакинской нефти, Ротшильдом и Нобелем. Обе группы стоят в тесной связи между собою, но их монопольному положению угрожают, в течение вот уже нескольких лет, пятеро врагов"73:

1) истощение американских источников нефти;

2) конкуренционная фирма Манташева в Баку;

3) источники нефти в Австрии и

4) в Румынии;

5) заокеанские источники нефти, особенно в голландских колониях (богатейшие фирмы Самюэля и Шелля, связанные также с английским капиталом).

Три последние ряда предприятий связаны с немецкими крупными банками, с крупнейшим "Немецким банком" во главе. Эти банки самостоятельно и планомерно развивали керосиновую промышленность, например, в Румынии, чтобы иметь "свою" точку опоры. В румынской керосиновой промышленности считали в 1907 году иностранных капиталов на 185 млн. франков, в том числе немецких 74 млн.

Началась борьба, которую в экономической литературе так и называют борьбой за "делёж мира". С одной стороны, "Керосиновый трест" Рокфеллера, желая захватить всё, основал "общество-дочь" в самой Голландии, скупая нефтяные источники в Голландской Индии и желая таким образом нанести удар своему главному врагу: голландско-английскому тресту "Шелля". С другой стороны, "Немецкий банк" и другие берлинские банки стремились "отстоять" "себе" Румынию и объединить её с Россией против Рокфеллера. Этот последний обладал капиталом неизмеримо более крупным и превосходной организацией транспорта и доставки керосина потребителям.

Борьба должна была кончиться и кончилась в 1907 году полным поражением "Немецкого банка", которому оставалось одно из двух: либо ликвидировать с миллионными потерями свои "керосиновые интересы", либо подчиниться. Выбрали последнее и заключили очень невыгодный для "Немецкого банка" договор с "Керосиновым трестом". По этому договору, "Немецкий банк" обязался "не предпринимать ничего к невыгоде американских интересов", причём было, однако, предусмотрено, что договор теряет силу, если в Германии пройдёт закон о государственной монополии на керосин.