После проведения прямых выборов в Национальное собрание избирательная кампания на этом не кончилась. Начался дележ зарезервированных 60 женских мест и десяти мест для немусульман, а также борьба за независимых кандидатов, коих набралось около 30 человек. Почти все эти места достались лидирующим партиям, и в первую очередь ПМЛ(К). Позиции партии еще более укрепились: ее фракция в Национальном собрании увеличилась с 76 до 118 депутатов, а ПНП – с 62 до 81. Третий лидер – исламистский блок – получил 60 мест. ПМЛ(Н) провела в парламент 20 депутатов, ОНД – 17, Национальный альянс – 16. В высший законодательный орган страны попали представители еще 10 политических партий, набравших от 5 до 1 депутата.

Но и после всех этих операций ПМЛ(К) не имела возможности сформировать собственное правительство. Начался довольно долгий период поисков союзников. Планировались различные коалиции, порой самые удивительные, например, с ММА или с ПНП. И что интересно, на задний план отступали принципиальные разногласия предвыборного периода относительно референдума, законности президентской власти П.Мушаррафа, введенные им поправки и т.д. Главное, вокруг чего велись споры и торговля, – это о главе правительства. Каждая партия хотела, чтобы ее представитель занял пост премьер-министра.

В конечном счете, ПМЛ(К) удалось создать коалицию, в которую, кроме нее, вступили Народный альянс, ОНД, несколько фракций ПМЛ, группа депутатов-членов ПНП, депутаты от Полосы племен. Коалиция насчитывает 172 депутата, т.е. немногим более половины депутатского корпуса. 16 ноября П.Мушарраф был приведен к присяге в качестве президента страны на последующие пять лет. Затем правящей коалиции удалось провести на важный пост спикера своего представителя Чоудри Амир Хусейна, а 21 ноября кандидат коалиции Мир Зафарулла Хан Джамали, политик из Белуджистана, стал премьер-министром Пакистана (повторилась история с избранием главой правительства при М.Зия-уль-Хаке малоизвестного на федеральном уровне политического деятеля). Важные посты министров обороны и внутренних дел заняли диссиденты из ПНП. Министрами иностранных дел, юстиции и по правам человека, торговли, образования и др. стали представители ПМЛ(К). ОНД от участия в правительстве отказалось, но потребовало помощи в борьбе с отделившейся еще в 1992 г. группой своих членов. Правительство активизировало против них военно-полицейские акции по вытеснению из городов, главным образом из Карачи; одновременно решение проблемы рассматривается в плане эмиграции раскольников из Пакистана.

Так завершился четвертый военный режим в Пакистане.

Готовясь к восстановлению конституционно-парламентских институтов и разделу своей власти с представительными органами, П.Мушарраф заявлял, что главное уже сделано, страна идет в правильном направлении, а ему остается лишь следить, чтобы правительство следовало этому курсу, и играть в бейсбол. Последнее, на мой взгляд, может остаться лишь пожеланием. Уже начало действия «пакистанской демократии» показало ее неподготовленность, острые внутренние противоречия, слабость и т.д. Если при военных властях план «Путь к демократии» выполнялся четко и в установленные сроки, то уже начало «демократического процесса» затянуло его осуществление больше, чем на месяц (после всеобщих выборов в октябре и в течение ноября не были созданы правительства провинций, не избран Сенат, не состоялась объединенная сессия двух палат парламента, на которой должен был выступить президент и т.д.).

Но главное, конечно, не в этих организационных неурядицах, хотя под ними скрыты причины глубинного характера. Главное, на мой взгляд, в том, что страна за минувшие годы не продвинулась в деле приобретения норм, опыта и традиций демократии. В плане способностей и возможностей развития демократического процесса Пакистан находится в самой начальной его стадии.

В более практическом плане опасность будет исходить от обычной для Пакистана политической нестабильности. Уже после выборов 10 октября 2002 г. обстановка была столь неустойчивой, что были предложения провести новые всеобщие выборы. Созданная правительственная коалиция слаба и шатка. Такой ее элемент, как ОНД, имеет привычку вскоре покидать коалицию. Можно представить, что при нынешнем незначительном большинстве правящей коалиции уход 17 депутатов может поставить ее на грань катастрофы.

Как показывает опыт последнего периода правления Зия-уль-Хака, практически неизбежны расхождения между президентом и премьер-министром (несмотря на кажущуюся несоизмеримость двух фигур). Во-первых, глава правительства и его окружение по ряду проблем могут расходиться с президентом. Во-вторых, премьер для увеличения собственного политического веса будет стремиться к определенной самостоятельности, даже оппозиционности главе государства. Подобное развитие событий 14 лет назад привело к конфликту между двумя высшими государственными руководителями.

Наконец, надо иметь в виду исламский фактор, который играет в современном Пакистане очень большую роль. Причем значение его не уменьшается. А в ближайшем будущем, по-видимому, будет увеличиваться – если жесткие военные условия не смогли остановить исламистский напор, то гражданскому правительству это удастся еще меньше. Тяжелое экономическое положение страны, напряженность с Индией все больше будут толкать Исламабад к США, другим странам Запада, что будет вызывать ярость исламистов, усиливать их борьбу в массах.

В целом послевоенный период в Пакистане представляется крайне сложным и нестабильным. Острые политические кризисы будут сотрясать страну. Неизбежны досрочные роспуски представительных органов и досрочные их выборы. Такая ситуация вновь может привести армию к власти, к появлению в Пакистане очередного, пятого военного режима. Вряд ли в такой обстановке генералу-президенту удастся вдоволь поиграть в любимый им бейсбол.

пакистан исламизация общество демократический

Список источников и литературы

1. Ганковский Ю.В., Гордон-Полонская Л.Р. История Пакистана. – М., 1961, с. 84–91.

2. Итоги развития и перспективы Исламской Республики Пакистан // Мусульманские страны у границ СНГ. – М., ИВ РАН-Крафт, 2001, с. 29–45.