В 2004–2005 гг. известный российский специалист в области истории и теории международных отношений А.Д.Богатуров ввел в научный оборот и обосновал новый термин для обозначения сформировавшегося в Евразии нового геополитического региона и новой подсистемы международных отношений – Центрально-Восточной Азии38. Этот регион предстает перед нами, по словам российского ученого, как единое политико-стратегическое пространство от Закаспия до Тихоокеанского побережья Китая. По его мнению, формированию нового региона способствовал ряд факторов, таких как: резкая активизация политики США и ряда наиболее близких Вашингтону партнеров по блоку НАТО на Среднем Востоке, выработка нового мощного ориентированного на Центральную Азию вектора политики КНР, превращение Индии и Пакистана в «нелегальные» ядерные державы, а также рост значения энергетической составляющей региональных отношений39.

По его словам, ядро этого региона составляет «связка» Пакистан – Афганистан – Таджикистан – Узбекистан. «Взаимопроникающее» расселение таджиков и узбеков в сопредельных районах Узбекистана и Таджикистана определяют повышенную активность как минимум первого в дела второго. Вовлеченность общин афганских таджиков и узбеков, проживающих на севере Афганистана, во внутриафганские схватки за власть в Кабуле обусловливает прочную связь Афганистана с Узбекистаном и Таджикистаном. В то же время Афганистан не может рассматриваться в качестве автономного игрока региональной арены. Проблема «Великого Пуштунистана» намертво связывает его с Пакистаном40.

Кроме того, Таджикистан и Узбекистан сложно рассматривать в отрыве от других стран Центральной Азии, т.к. после распада СССР они сохранили определенную культурно-исто-рическую близость, экономические взаимосвязи, общность транспортных артерий. На этом пространстве возникли новые объединяющие их региональные институциональные структуры (ЭКО, ШОС и др.).

Включение же Китая в эту региональную подсистему, по словам А.Д.Богатурова, обусловлено возникновением нового западного и северо-западного вектора политики обеспечения национальной безопасности КНР и превращением его в одно из важнейших направлений внешней политики Пекина, отразившегося, в частности, в создании Шанхайской организации сотрудничества (ШОС).

Все эти теоретические концепции, включающие Пакистан в тот или иной геополитический регион, являются отражением объективных процессов, происходящих в этой части Азии. В то же время такое многообразие взглядов на принадлежность Пакистана к тому или иному геополитическому региону отражает неустойчивость формирующейся в Азии геополитической конфигурации. Пакистан находится на стыке уже сложившихся геополитических регионов: ближневосточного, центрально-азиат-ского, АТР и т.д. В связи с усиливающейся активностью региональных и внерегиональных игроков эти подсистемы имеют тенденцию к экспансии. Тяготение Пакистана то к одной, то к другой подсистеме пока носит переменчивый характер.

Как представляется, в настоящее время в регионе происходит становление новой системы партнерств с участием Индии, Китая и США. В основном эти партнерства носят двусторонний характер. При этом каждая «связка» двух государств заинтересована в создании противовеса усиливающемуся третьему. Так, «связка» США-Индия предполагает сдерживание Китая как растущего макрорегионального центра силы, Индия-Китай – оппозицию доминированию в глобальных и региональных международных отношениях США, США-Китай – в какой-то мере также подразумевает сдерживание динамично развивающейся Индии. Ситуация напоминает биполярное противостояние СССР и США, когда складывание антагонистических военно-политических блоков имело своей целью сдерживание потенциального противника. Современная же ситуация в Азии с участием трех государств с перспективой увеличения их числа, на наш взгляд, позволяет говорить о складывании «многополюсного сдерживания» в рамках отдельного региона, т.е. системы перекрестных партнерств и союзов, направленных на поддержание определенного равновесия сил сотрудничающих акторов.

Пакистан из этой системы пока выпадает главным образом из-за остроты Кашмирской проблемы, пока не позволяющей сформировать партнерские отношения с Индией. Тем не менее в отношениях Пакистана с США и Китаем достаточно велика военно-технологическая компонента, благодаря которой Исламабад рассчитывает на поддержание достаточной обороноспособности для защиты от потенциальной агрессии Индии. В этой связи президентом Пакистана П.Мушаррафом была выдвинута концепция «минимального сдерживания», в соответствии с которой в случае нарушения баланса сил в регионе Пакистан должен стремиться к его восстановлению, не провоцируя при этом гонки вооружений41.

Вместе с тем в Пакистане весьма распространено мнение, что американо-пакистанское партнерство основано на ситуативных интересах Вашингтона и после нормализации обстановки в Афганистане США опять оставят Пакистан «один на один» со своими проблемами. Поэтому Пакистан последовательно стремится расширить круг своих стратегических партнеров. Отчасти этим и объясняется, в частности, его стремление вступить в ШОС42.

С другой стороны, по всей видимости, осуществляя военно-техническое сотрудничество с Пакистаном, Вашингтон стремится не только к укреплению его оборонного потенциала с целью обеспечения безопасности на пакистано-афганской границе, но и к поддержанию баланса вооружений между Пакистаном и Индией. Таким образом, и в этом случае можно говорить о наличии связки Пакистан-США, стремящейся к сдерживанию Индии (на это же во многом нацелена и связка Пакистан-Китай). Точно так же связка Индия-США предусматривает и сдерживание Пакистана. Косвенно об этом свидетельствует решение США, принятое в марте 2005 г., о продаже стратегических бомбардировщиков как в Пакистан, так и в Индию. Поставки Ф-16 в Пакистан должны были начаться уже в конце 2005 г., однако, по соглашению сторон, эти сроки были перенесены в связи с большими затратами Пакистана на ликвидацию последствий сильнейшего землетрясения, потрясшего Южную Азию в октябре 2005 года. Решение Вашингтона открыть для сотрудничества с Индией и сферу ядерной энергии также было, хотя и в гораздо меньшей степени, уравновешено готовностью начать с Исламабадом диалог по энергетической безопасности.

Думается, что интересы США в сохранении партнерских отношений с Пакистаном будут сохраняться не только в связи с обстановкой в Афганистане. Скорее наоборот, Вашингтон будет стремиться ко все большему вовлечению Исламабада в систему своих взаимоотношений с другими региональными странами. При этом режим П.Мушаррафа, выступающий с весьма умеренных позиций, соответствует стратегическим интересам США. «Фасадная демократизация» Пакистана будет лишь способствовать развитию пакистано-американских отношений.

Пакистану, для того чтобы не оказаться слабым звеном в этом четырехугольнике, видимо, придется приложить еще большие усилия для укрепления отношений с Индией. Хотя на данном этапе с трудом верится в возможность снижения остроты проблемы Кашмира как раздражителя двусторонних отношений на долгосрочный период. С 1 января 2006 г. вступило в силу Соглашение о свободной торговле СААРК. Ход его осуществления во многом будет показателем тех пределов, до которых Пакистан и Индия смогут развивать сотрудничество. Пока же Пакистан все еще отказывается предоставить Индии режим наибольшего благоприятствования в двусторонних торгово-экономических отношениях.