Тегеран настаивает на разделе моря по принципу равных долей (20% каждому). При таком раскладе национальный сектор Ирана становился бы больше, нежели граница, которая пройдет в случае раздела по срединной линии. По мнению иранских официальных лиц, российско-казахстанско-азер-байджанские договоренности относительно раздела Каспия противоречат существующим юридическим документам, регламентирующим статус этого моря. Иран выступает за прокладку нескольких экспортных трубопроводов, по которым потечет ранняя и большая нефть. Помимо отложенного «иранского маршрута» прокачки нефти Иран лоббирует и ряд других проектов, в частности газопровод из Ирана в Армению.

Очевидно, что цель Ирана — обеспечить долю в каспийских нефтяных и газовых ресурсах, стать главной транзитной страной. Для ее достижения Иран демонстрирует высокий уровень прагматизма. Именно поэтому Иран, как и Россия, заинтересован в экономической и политической стабильности в этом регионе.

В начале 2001 г. Россия предприняла ряд энергичных шагов для сближения с Азербайджаном, чтобы «отбить» его у США и Турции. Если тенденция сближения сохранится, то это позволит Москве укрепить свои позиции на Каспии и в Закавказье, а в дальнейшем ей будет легче найти общий язык с Ираном. Свои разногласия с Тегераном по Каспию Москва с лихвой может компенсировать тесным военным сотрудничеством, что служит интересам обоих государств.[2]

Иран располагает крупнейшими военно-морскими силами в Персидском заливе. Каспий Тегеран рассматривал в качестве второстепенного в военно-морском отношении театра. В портах Ноушехр и Энзели, а также в Реште (недалеко от побережья) действуют учебные центры ВМС армии. На Каспии же расположена школа иранских боевых пловцов.

Всего ВМС Ирана имеют на Каспии около 90 боевых и вспомогательных единиц корабельного состава, преимущественно мелких. Иран способен в короткое время в 1,5 раза увеличить группировку своих кораблей на Каспии путем переброски катеров из Персидского залива (включая четыре катера на воздушной подушке).

При всех разногласиях между Россией и Ираном (особенно по статусу Каспийского моря) логично предположить, что именно Иран и Россия могут сплотить, скоординировать военно-политические усилия против попыток «третьей силы» закрепиться на Каспии. А она сюда уже практически вышла — об этом свидетельствует участие американских и британских компаний в разработке сухопутных и морских месторождений нефти и газа в азербайджанском и казахстанском секторах.

В отношениях между Москвой и Тегераном главными остаются проблемы укрепления региональной безопасности и двустороннего сотрудничества: об этом говорилось в Договоре об основах взаимоотношений между Россией и Ираном и в совместных заявлениях по вопросам терроризма, стратегической стабильности, урегулирования обстановки в Афганистане, укрепления безопасности в Центральной Азии, на Кавказе и в Каспийском регионе. А сейчас добавилась иранская ядерная программа.[3]

Россия возобновила военно-техническое сотрудничество с Ираном, которое с 1995 г. было заморожено. По оценкам российских экспертов, Москва от военно-технического сотрудничества с Ираном будет получать как минимум 300 млн долл. в год. Программа перевооружения иранской армии оценивается ими в 25 млрд долл. В ней предусмотрено приобретение российских самолетов, бронетехники, новейших средств связи, военно-транспортных и ударных вертолетов, тактических ракетных систем, дизельных подводных лодок и другого вооружения. Кроме того, во время визита президента Ирана речь шла о подготовке военных специалистов для этой страны в вузах России. Реализация новых военных контрактов между Москвой и Тегераном началась летом 2001 г.

А укреплять геополитическую дружбу с Ираном нам надо в силу объективных причин. Американцы свели к минимуму выходы России к Черному и Балтийскому морям, далеко отбросили от Индийского океана, загнали в глубь континента. Ослабли связи России с Центральной Азией и Закавказьем. Современное геополитическое положение государств Центральной Азии и Закавказья очень нестабильно, направленность их внешней политики во многом неясна.

Китай и Иран, как и Россия, объективно заинтересованы в ограничении влияния атлантизма в государствах Центральной Азии: кладовой природных ресурсов и рынке сбыта. Кроме того, Иран — это еще выход для России к теплым морям через так называемые страны-проливы. Занимая стратегическое положение по отношении к Пакистану — важному звену в «кольце анаконды» и к оккупации США Афганистана, Иран сможет помочь России прорвать удушающие объятья западной «змеи». Он может также противодействовать тем странам на Ближнем Востоке, которые находятся под контролем НАТО. Иначе подключение тюркоязычных народов на территории бывшего СССР к геополитическим усилиям Турции привело бы их к использованию в качестве «санитарного кордона» против Ирана и России. Мировая практика знала такие примеры.

Долгосрочные геополитические интересы Ирана и России во многом совпадают в армянском субрегионе, чем территория нынешней независимой Армении. С Ираном армян связывают многие исторические интересы: суть их лежит в основном в долговременном соперничестве Ирана и Турции, взаимная неприязнь к туркам делает Иран и Армению геополитическими союзниками. Вот почему Тегеран активно поддерживает интересы Армении и особый статус Нагорного Карабаха.

Не менее важно и то, что Армения, находясь в зоне российского влияния, может контролировать и активно воздействовать на реализацию проекта начала XXI в. — строительство нефтепровода Азербайджан — Грузия — Турция.

Схожи российско-иранские геополитические интересы в Таджикистане, который является единственной республикой Центральной Азии, где говорят на фарси (как и в Иране). В Душанбе действует фонд имама Хомейни, оказывающий значительную гуманитарную помощь Таджикистану. Помогает Таджикистану и Россия. Соединяют усилия двух стран-соседей в этой геостратегической точке еще и экономические интересы. Если сформулировать проблему экономических интересов России и Ирана относительно геополитически важных для них «стран-проливов», то она может прозвучать так: России важно не допустить влияния атлантизма на Иран и направить сырьевые потоки из государств Центральной Азии через иранскую территорию.

Геополитические отношения стран складываются из многих компонентов, среди которых немалую роль играет экономический. Иран — наш исторический сосед, страна с уникальным исламским государственным строем, где проживает более 69 млн. человек, а валовой продукт составляет 100—200 млрд. долл. Как никакая другая страна на Ближнем и Среднем Востоке, Иран располагает богатейшими природными ресурсами: одними из крупнейших месторождений в мире нефти и газа; большими залежами металлических руд (железа, меди, цинка, свинца, хромитов, марганца); огромными запасами строительного камня, гидроресурсов. Среднегодовой темп прироста ВВП превышает 5—7%. В основе его увеличения лежит рост производительных отраслей, прежде всего обрабатывающей промышленности, металлургии, энергетики, транспорта. Экономика страны планируется, особенно инвестиции. Почти '/4 ВВП реинвестируется в экономику, что говорит об инвестиционной привлекательности страны. Резко снижена детская смертность, а это один из показателей социального состояния общества. Врачебная помощь населению в основном бесплатная, уровень грамотности достигает 90%, т.е. он один из самых высоких не только в третьем мире, но и на планете.[1]