Сокращение вооружений. В настоящее время как Россия, так и США имеют более 6000 единиц стратегических вооружений, а по соглашению СНВ-2 это число должно снизиться до 3000-3500. Конечно, и эти цифры превосхо­дят наши нужды. Теперь мы, как и Россия, находимся перед лицом совер­шенно другой угрозы и все еще остаемся по существу на позициях холодной войны. В России есть более 2000 целей для нанесения нами там ядерного уда­ра. Конечно, такое количество никому не нужно, и только анахроничная прак­тика определения этих целей, унаследованная от времен холодной войны, может оправдать американский ядерный арсенал числом более 1000-1500 боеголовок в недалеком будущем. Новая администрация должна пойти на смелый шаг по одностороннему сокращению американского арсенала до уров­ня, соизмеримого с изменившимися обстоятельствами. Из-за старения своих вооружений и финансовых затруднений русские, вероятно, снизят этот уро­вень где-то к 2010 г., поэтому они предложили этот уровень для Договора СНВ-3. Президент Буш заявил о важности отхода от парадигмы холодной войны и о рассмотрении односторонних мер. Это прозвучало в обращении к нации о внешней политике, сделанном в Библиотеке Рейгана после избрания Буша на пост президента. В этом есть своя неоспоримая логика. Если между­народная система больше не определяется американо-советской конфронта­цией, то зачем Соединенным Штатам и России оставаться в рамках этих ус­таревших ядерных взаимоотношений? Более отдаленной задачей для Соеди­ненных Штатов и России будет трансформация их ядерных взаимоотношений в следующем десятилетии. Суть этого мероприятия - значительно сократить арсеналы, которые не находились бы в состоянии боевой готовности (как это сегодня наблюдается в Англии и Франции)[44].

Односторонние меры по сокращению ядерных арсеналов вызывают озабо­ченность тех, кто занимается контролем над вооружениями, потому что без договоров существует риск потери режима контроля, который важен и для содействия сокращениям, и для поддержания доверия. Мы предлагаем, одна­ко, чтобы Соединенные Штаты и Россия предприняли энергичные меры для большей прозрачности в двусторонних ядерных отношениях с тем, чтобы усилить стратегическую стабильность. Даже если бы администрации Буша и Путина резко сократили бы свои ядерные арсеналы до уровней, составляю­щих одну десятую часть от времен пика холодной войны - т.е. около 1000 бое­головок - ядерное устрашение по-прежнему определяло бы стержень амери­кано-российских стратегических отношений. Мы должны понимать, что сни­жение до гораздо более низких значений, не говоря уже о снижении до нуля, является не сиюминутным предложением, поэтому нам придется довольно продолжительное время жить в этом мире ядерного устрашения. И все же нет достаточного основания для сохранения немедленной боеготовности на уровне холодной войны, а также оперативного положения, дающего возмож­ность нанести массированный контрудар за несколько минут. Преднамерен­ный удар какой-либо из сторон сегодня фактически невозможно вообразить. Самая непреодолимая угроза в нынешнем десятилетии - это непреднамерен­ный или случайный ядерный конфликт. Соединенным Штатам и России сле­дует предпринять совместную инициативу для того, чтобы оттянуть время, необходимое для начала ядерного удара, с минут до часов, а затем - с часов до дней. Для этого потребуются кропотливые переговоры, результаты которых обеспечат большую прозрачность и доверие в отношениях, и помогут также в контроле над сокращениями вооружений.

Сегодня самая большая опасность распространения происходит от возмо­жной утечки вооружений и или материалов деления ядра из бывшего совет­ского арсенала. Самое эффективное сотрудничество в области безопасности эры Ельцина-Клинтона имело место за счет программы Нанна-Лугара (Cooperative Threat Reduction Program), названной по имени ее авторов в Се­нате. До сих пор результатом этой программы была дезактивация систем дос­тавки почти 5000 ядерных боеголовок, превращение трех бывших советских республик в безъядерную зону, уменьшение опасности сотен тонн ядерных материалов и обеспечение занятости для тысяч ученых, занимавшихся воо­ружениями, которые были частично безработными из-за недостаточного фи­нансирования. Все это - менее, чем за 0,25% оборонного бюджета США; по моему мнению, это очень рентабельное вложение средств. И все же предстоит сделать гораздо больше.

Если Соединенные Штаты готовы тратить десятки миллиардов долларов в последующие 20—30 лет для создания национальной системы противоракетной обороны для противостояния угрозе, которая еще не существует, то Соединенным Штатам следует быть более чем готовыми потратить более значительную часть этой суммы для сдерживания уже существующей угрозы.

Как об этом последние пару лет говорили проблема противоракетной обороны имеет вероятность быть следующей крупной про­блемой в американо-российских отношениях. Русские считают, что Договор по ПРО, подписанный 29 лет назад, остается краеугольным камнем стратегичес­кой стабильности в мире. Позиция США при сильной поддержке Республи­канской партии основывалась на том, чтобы доказать, что Договор по ПРО является анахронизмом, пережитком холодной войны, который более не спо­собствует нашим интересам безопасности в тех изменившихся условиях, с которыми мы сталкиваемся сегодня. Этот аргумент защищался с почти рели­гиозной страстью приверженцами каждой позиции, и как сказал один муд­рый раввин, "вы оба правы"[45].

Ряд государств выделяет значительные ресурсы на программы баллисти­ческих ракет, и, конечно же, возможно, что через 10-15 лет будет больше го­сударств, которые будут в состоянии нанести ущерб Соединенным Штатам путем доставки оружия массового уничтожения на баллистических ракетах. Вашингтону следует уделить этой проблеме больше внимания; не сделать этого было бы безответственно. С другой стороны, последствия решения США выйти в одностороннем порядке из Договора по ПРО будут, вероятно, весьма дестабилизирующими для международной системы. Усилия по сокращению вооружений и усилия, направленные на обеспечение безопасности американо-российских ядерных отношений будут, по всей вероятности, поставлены под угрозу. Китай, скорее всего, решит создать больше ядерных ракет раньше, чем это предусмотрено в нынешних планах модернизации; до сих пор он был весьма сдержанным в развитии своих ядерных сил. Активность Китая окажет влияние на Индию с последующим воздействием на Пакистан. То, что делает Китай, может заставить Японию поставить под вопрос доверие к американ­ской ядерной гарантии - Токио может очень быстро создать ядерные силы, если решится на это. Неудача достичь соглашения с Россией о будущем Дого­вора по ПРО, безусловно, приведет к более тесному сотрудничеству в области безопасности между Россией и Китаем - этого мы, конечно же, не хотим, и по этому поводу сами русские испытывают двойственное чувство. Потом сущест­вуют союзники в Европе, которые без всяких исключений выразили свою поддержку сохранению Договора по ПРО с Россией.

Короче, мы рискуем поставить под угрозу наши самые важные союзниче­ские отношения и способствовать более глубокому сотрудничеству между на­шими серьезнейшими потенциальными противниками, а также, вероятно, разрушить режим нераспространения, если мы не отнесемся к проблеме ядерной обороны с величайшей мудростью и искусной дипломатией