Икона «Благословенно воинство» помимо большого количества прародителей, которые призваны показать значительность подвига Ивана IV, еще имеет ряд символических изображений. Так, водоем слева, исследователи склонны рассматривать как «ясли Христовы» в Римском царстве, иссякший источник, как завоеванную турками Византию, т.е. утративший свое значение «Второй Рим», а меньший по размерам бассейн с текущей через него рекой ,как преемник двух первых, «Третий Рим» - Москву ( Голубинский, «История русской церкви, т.II ).

Таким образом, если теснейшая связь власти Ивана Грозного с его предками раскрывается в рельефах царского места, то в иконе «Благословенно воинство» получает дальнейшее истолкование смысл его особой миссии на земле.

Эмоциональный строй иконы позволяет ее связывать непосредственно с моментом празднования победы над Казанью и торжественным въездом воинов в Москву.

Апофеоз воинской славы, право на бессмертие и пребывание в Небесном Иерусалиме всего русского воинства, сочетается с непосредственным прославлением личной доблести Ивана IV. Об этом свидетельствует главенствующее место его изображения на иконе, венчание его венцом славы, обращение к нему архангела Михаила.

Мысль о бессмертии, как награде за воинский подвиг, присуща не только иконе «Благословенно воинство», но и всем памятникам того времени, связанным с прославлением воинского долга русских князей.

Обширный пласт представляют собой иконы христологического цикла, заказанные после пожара.

В процессе анализа идейной стороны замысла всего иконного заказа, прежде всего, становится ясной его общедогматическая направленность.

Иконы, заказанные новгородцам, такие как «Троица» в деяниях ( т.е. раскрытие основного догмата христианского вероучения в его непосредственной связи с библейскими рассказами), «Символ веры» ( «Верую во единого Бога-отца…»), «Хвалите Господа с небес» (тема хвалы природы создателю) и две иконы - «София Премудрость» и «Достойно есть» ( тема, так называемого, «божественного домостроительства» и почитание Богоматери) – все эти иконы, неизвестные нам в настоящее время, представляют собой символическое вступление к иконам собственно христологического цикла, исполнявшимся псковскими мастерами.

Земная жизнь Христа, его страдания и воскресение представлены иконами «Распятие в Евангельских притчах»( Музей Московского Кремля), и «Обновление Храма воскресением» (ГТГ). Второму пришествию Христа и теме воздаяния посвящена икона «Страшный суд» ( место хранения неизвестно ).

Лейтмотивом, объединяющим все эти три иконы христологического цикла, является , как уже отмечалось исследователями, идея единства Христа и Бога-отца во все моменты искупительной жертвы.

Своеобразной идейной кульминацией не только икон хритологического цикла, но и всего цикла догматических икон, явилась «Четырехчастная» икона, которая вызвала столь бурное общественное возмущение и протест дьяка Московского посольства Ивана Михайловича Висковатого по поводу новшеств, допущенных в привычных иконографических схемах заказчиками и мастерами, осуществлявшими восстановительные работы. «Четырехчастная» икона смущала новизной символики, отвлеченностью понятий и непривычностью свмой системы образов.

Формы проявления этого протеста не имеют аналогий в предшествующей эпохе средневекового русского искусства.

«Дело дьяка Висковатого» было вынесено на Московский собор еретиков 1554г. Одним из главных вопросов недовольства Ивана Висковатого был вопрос о единстве Христа и Бога-отца.

Как видно из Никоновской летописи, многие были согласны с Висковатым и выступали против нарушения традиций православной иконографии. Это стало поводом к столкновениям на соборе 1554г. Летописец называет основных «колебателей» традиций : Матвея Башкина, еретика Артемия, который «унижает» Христа, рассматривая его, лишь как человека, угождавшего Богу. Висковатый обвинял в «неправой» вере и в сочувствии еретикам так же и Сильвестра.

На соборе Ивану Висковатому была дана епитимия «…к его душевному исправлению».

Для того, чтобы лучше понять сущность недовольства «Четырехчастной» иконой, необходимо ближе познакомиться с ее композицией и символикой.

Следует обратить внимание на апокалипсические мотивы в этой части иконы. Симметрично фигуре Христа-воина представлена смерть, выезжающая на апокалипсическом звере. Она вооружена косой, за плечами у нее колчан со стрелами. Она попирает множество мужских и женских фигур в разных одеяниях, среди которых можно различить царей, смердов, юношей и стариков. В этой груде тел различаются и женские фигуры. Их терзают звери и хищные птицы.

В знак того, что эта кара ниспослана божеством, в воздухе парит Серафим с обнаженным мечом. Таким образом, поясняется мысль: Христос победил смерть, поразил силы ада, возвратил человечеству сыновство по отношению к триединому божеству. Через него человечество познало Троицу. В то же время смерть, как воздаяние за зло, вводится в композицию в качестве напоминания о Страшном суде.

Над фигурой Христа-воина и над изображением смерти помещены фигуры архангелов. Они стоят наверху груды лещадок, отделяющих нижнюю часть композиции, посвященную теме победы над смертью, от верхней, изображающей апофеоз единородного сына, представленного в типе Эммануила, восседающего на силах.

Каждый из архангелов помещен на фоне здания. Позади архангела, в котором можно предположить Гавриила, изображен трехглавый храм со сложной системой трехъярусных позакомарных покрытий. Одним крылом архангел указывает вверх на храм, в котором, вероятно, можно увидеть Небесный Иерусалим.

Другой архангел изображен в двухцветной одежде, в отличие от Гавриила, одетого в белые одежды и узором. Крылья его опущены вниз.

Всю среднюю часть композиции занимает круг, поддерживаемый двумя ангелами. В круге восседающий на серафимах Христос – бог-слово. Голова его, напоминающая голову рублевского ангела из «Троицы», повернута в три четверти к Идеальному храму. Над ним, в небольшой сфере, изображен святой дух в виде голубя. И весь этот круг как бы входит в лоно обнимающего его бога-отца. По обе стороны изображены ангелы, несущие солнце и луну.

Все эти метафорические образы и надписи призваны показать свершение искупительной миссии второго лица Троицы и возвращение его в лоно отца. Таким образом, тема свершения, тема покоя ( «почи…в день седьмый») связывает две верхние композиции иконы.

В правой верхней части иконы возражения Висковатого вызвало изображение Христа в военных доспехах, сидящего вверху креста. Макарий в защиту такой иконографии упомянул на соборе слово Иоанна Златоуста, который описывал это изображение Христа следующим образом: Христос «облекся в броню правды, и возложил шлеме, и приемлет нелицемерный суд, и направит гнев на противника, а противник этот – дьявол, бесы и еретики…И убьет их Господь духом уст своих». Вероятно Макарий очень дословно трактовал это описание Златоуста.

Все четыре части иконы, которые в отдельности представляют собой замкнутый цикл догматических представлений, в целом могут уподобиться богословскому трактату о троичности, «выраженному в лицах», и вместе это сжатое повествование об основных событиях Ветхого и Нового Заветов, включая и Апокалипсис.