Нельзя не подметить, что эта заметка больше смахива­ла на досрочный некролог, нежели на рассказ о тяготах службы Якова Мельникова. И в самом деле: хоть отправка 43-й мотоциклетной роты особого назначения из Москвы на фронт задерживалась, исключить эту возможность не мог никто. Меж тем тягот службы Мельникову действи­тельно хватало и в первопрестольной. Тайные отлучки Якова на ночные тренировки стали известны недоброжела­тельно настроенному поручику, и вот уже подан рапорт с требованием отправить его в действующую армию, на фронт!

Требование поручика было удовлетворено.

И тут грешно не упомянуть имя человека, сыгравшего в жизни Мельникова, быть может, спасительную роль. Иной поручик - спортсмен Алексей Михайлович Потаракин - подал иной рапорт. «Неужели ничто истинно яркое, талантливое, самобытное в нашем народе не дорого нам? Неужели мы без сожаления готовы отправить под пули того, кто уже принес и еще больше принесет в будущем славу России? »

Мельникова вернули в роту с вокзала.

В январе 1917 года он вновь стал чемпионом России. Как справедливо заметил Аниканов, последним чемпионом Российской империи. Впрочем, годом позже именно Яков Мельников открыл список победителей первенств молодой Советской республики.

А еще через год, в феврале 1919-го, на катке «Девичье поле» в Москве стартовал второй чемпионат РСФСР. В разгаре была гражданская война, царили голод и разру­ха, но три тысячи зрителей (нашим дням на зависть!) со­брались вокруг катка.

Соперник Мельникова на пятисотке - Найденов.

Никита Найденов . Имено день знакомства с ним счи­тал Мельников первым днем своей спортивной биографии. В далеком одиннадцатом году Найденов - в то время уже знаменитый - доверил Якову ответственнейшее дело, о котором лишь мечтали мальчишки округи: носить его че­модан. Вскоре они станут друзьями. Чуть позже - сопер­никами.

Старт! - и Мельников стремительно уходит вперед. Результат - 46,9. Это - победа. Но Найденов жаждет ре­ванша. Впереди - забег на 5000 метров. И вот судьи фик­сируют: 9.08. Это время Найденова дает ему отличный шанс на победу. Правда, двумя забегами позже Николай Иванов повторяет этот результат - секунда в секунду. Но как пробежит Мельников? В прогнозах все единодушны: успеха Якову не видать. Дело в том, что едва завершил бег Иванов, с неба повалил густой снег. Брошенные кем-то слова «хуже некуда» как нельзя точно характеризовали со­стояние льда.

И лишь один человек ни в грош не ставил прогнозы - Яков Мельников. Он пошел по заснеженной дорожке мощ­но и стремительно. В миг финиша даже привыкшие к сюрпризам Мельникова судьи разглядывали секундомеры не­доверчиво и удивленно: 8.45,2! Так быстро в тот год не бе­гали ни в одной стране мира.

Следующий день соревнований стал днем новых триум­фов Мельникова. На дистанции 1500 метров - 2.25,8 (ре­корд Москвы), на 10 000 - 17.48,7 (рекорд страны). И не фантастика ли, что этот, второй результат был улучшен лишь через 19 зим - Евгением Летчфордом?

В декабре 1922 года Мельникова и братьев Василия и Платона Ипполитовых вызвали . в Народный Комиссари­ат иностранных дел. Повод был по тем временам беспре­цедентным: конькобежные федерации Норвегии и Шве­ции - устроители чемпионатов Европы и мира 1923 го­да - уведомляли Правительство РСФСР о том, что при­глашают троих советских бегунов к участию в этих соревнованиях, причем принимают все расходы на себя. Это уточнение оказалось нелишним - финансовые воз­можности советского спорта были . Едва не написал «скромными». Однако это определение прозвучало бы идиллически. Проще говоря, денег не было вообще.

Организаторы принимали на себя все расходы, но . Оплачивались лишь нужды спортсменов, о тренерах же в письмах не было сказано ни слова. И тренеры не поехали. Это, как оказалось, сыграло едва ли не решающую, при­чем плачевную, роль в распределении мест. Не поехал и заболевший В. Ипполитов.

И вот - Норвегия, Хамар, чемпионат Европы.

На пятисотке Платон Ипполитов и Мельников старто­вали соответственно в пятой и шестой парах. Результат Ипполитова оказался неожиданно слабым - 48,1. Обеску­раженный, он ушел в раздевалку и долго не мог успоко­иться. Мельникову же уверенность не изменила - 45,3. По итогам первого дня (сумма дистанций 500 и 5000 мет­ров) он занимал третью строчку в таблице.

День второй. На полуторке Яков блестяще финиширо­вал, улучшив свой личный рекорд, - 2.24,2. Десять участ­ников первенства тщетно пытались превзойти этот резуль­тат, пока норвежец Харольд Стрем не сбросил 0,2 секунды. И наконец, сильнейший в мире средневик финн Клас Тунберг передвинул Мельникова на третье место. Третьим ос­тавался он и по сумме, и потому имел все шансы на «брон­зу» чемпионата Европы.

Дистанция 10 000 метров. Мельников принимал старт в шестой паре - с Тунбергом.

Здесь-то и сказалось отсут­ствие тренера! Яков решил ориентироваться на своего со­перника, осторожно следовал за ним более восьми минут. Затем вышел вперед, бросился в отрыв. Финн сильно от­стал, и Мельников вел борьбу только со временем. Но - повторим не в первый и, увы, не в последний раз - некому было дать мудрый совет, подсказать график бега! И Мель­ников, обогнав Тунберга почти на круг, все же чуть-чуть не­дотянул до результата, дававшего ему право на большую бронзовую медаль в многоборье.

Спустя неделю мировая конькобежная элита встрети­лась на льду Стокгольма. Интерес к чемпионату мира был необычайным. Среди претендентов на награды теперь на­зывали уже и Мельникова.

В спринте он был четвертым. Но уже на следующей дистанции 5000 метров преподнес сюрприз - да какой! Все сильнейшие зарубежные мастера - первоклассные стайеры - были повержены. По сумме Мельников вышел в лидеры. Назревала сенсация. Но . Это злополучное «но» вновь обращает нас к печальным воспоминаниям об ос­тавшихся дома тренерах. Ошибочно выбрав график бега на полуторке, Мельников не рассчитал свои силы и лишил­ся даже малых шансов на успех в многоборье. Только уда­ча (третье место) на дистанции 10 000 метров позволи­ла ему - в утешение - завоевать большую бронзовую ме­даль.

Впрочем, отчего же в утешение? То был, без сомнения, великий успех спортивного посла молодой Страны Сове­тов. Трудно, разумеется, строить предположения о том, сколь удачными оказались бы последующие выступления Якова Мельникова на мировых и европейских форумах, ибо участие наших спортсменов в этих состязаниях пре­рвалось, к сожалению, на четверть века. Иным поколениям советских конькобежцев пришлось доказывать миру силу отечественной школы.

И все же не следует забывать, что Яков Мельников в двадцатые-тридцатые годы еще не раз удивлял мировое конькобежное сообщество феноменальными результатами. В 1928 году на Всесоюзной спартакиаде он преодолевает 10 000 метров за 17.38,8 - в течение шести лет на чемпи­онатах мира и Европы никто не бежал быстрее! В 1934 го­ду на той же дистанции он выходит победителем в споре со сверхпредставительными соперниками - чемпионами мира норвежцами Микаэлем Стаксрудом, Иваром Баллангрудом и Хансом Энгенстангеном. Спустя год Стаксруд и Энгенстанген приезжают в Ленинград - специально на матч с Мельниковым! И вновь победа за советским конько­бежцем.