Важным аспектом внутренней национальной безопасности является состояние здоровья населения, качество и продолжительность жизни. Эти вопросы в значительной мере определяются тем, насколько полно­ценно питание населения.

Известно, что США в 1973—1974 гг. в ответ на нефтяное эмбарго, объявленное странами ОПЕК, рассматривалась возможность использо­вания “продовольственного оружия”. До сих пор поступления от эк­спорта американского продовольствия позволяют США частично урав­новешивать затраты на импорт энергоносителей. При этом сельское хозяйство остается крупным потребителем энергоресурсов: на него при­водится около 17% всех затрат. Не меньшее значение имеет энергообес­печение сельского хозяйства и в России. Экспорт энергоносителей поз­воляет оплачивать импортные закупки кормов и продуктов питания.

ФАО определяет национальную продовольственную стратегию как политику, которая позволяет стране достичь “наиболее высокой степе­ни самообеспеченности в продовольствии в результате интегрирован­ных усилий по увеличению производства жизненно необходимых про­дуктов, улучшения системы снабжения и потребления продовольствия, ликвидации недоедания и голода”. По мнению экспертов ООН, вопро­сы национальной продовольственной безопасности во всех странах мира (где в подавляющем большинстве развивается рыночная экономика) имеют общегосударственное значение и являются предметом политики правительств, формирующих политические, экономические и социаль­ные условия, благоприятные для решения проблем обеспечения насе­ления продовольствием. Степень вмешательства государства зависит от эффективности аграрного бизнеса в той или иной стране. Во многих государствах Европейского союза и Японии, где преобладают средние и мелкие фермы (5—10 га земли), а проблема самообеспеченности про­довольствием еще до конца не решена, наблюдается активное вмеша­тельство правительства в сельскохозяйственное производство. Об этом свидетельствует, в частности, тот факт, что различные виды государ­ственной финансовой помощи — субсидии, гарантирование цен и заку­пок сельскохозяйственных продуктов, услуги и т. д. — составляли до последнего времени, по расчетам специалистов, около 50% фермерско­го дохода в государствах ЕС и примерно 70% в Японии.

Продовольственная стратегия любого государства должна заключаться в достижении оптимальной для национальных условий комбинации политических, экономических, социальных, культурных, психологичес­ких и прочих факторов, направленных на наиболее полное снабжение населения продуктами питания, исходя из медицинских норм потреб­ления калорий, аминокислот и микроэлементов. Причем роль прави­тельства заключается не в подмене объективных экономических про­цессов, а в разработке долгосрочных целей продовольственного обеспе­чения страны и мер социально-экономического регулирования.

Правительства промышленно развитых стран мира придают общего­сударственное значение развитию национального сельского хозяйства и обеспечению населения продовольствием. За последние полвека в этих странах широко применялись разнообразные меры государственного регулирования сельского хозяйства. Причем допустимый размер импор­тной зависимости каждое государство определяло исходя из объема ва­лютных ресурсов и масштабов неудовлетворенного платежеспособного спроса населения на продукты питания. Для развитых стран Запада не существует единых критериев продовольственной безопасности, вклю­чая желательный уровень самообеспеченности. Выработка этих крите­риев зависит от экономического потенциала конкретной страны, природно-климатических условий, уровня развития науки и техники, тра­диций в питании.

Все формы государственной поддержки аграрному сектору экономики. в странах ОЭСР оценивались в начале 1990-х годов в среднем 11—14 тыс.

долл. в год на одного полностью занятого фермера (не менее 2,2 тыс. рабочих часов за сезон). Этот показатель варьировал от 2—3 тыс. долл. в Швейцарии до 33 тыс. долл. в Норвегии. По странам ЕС помощь в среднем составляла 8—10 тыс. долл. в год на одного фермера, в США — 20—27 тыс. долл. В пересчете на 1 га сельскохозяйственных площадей (включая заливные луга и постоянные пастбища) правительственная помощь в странах ОЭСР в указанный период составляла 140—160 долл. (от 3 долл./га в Австралии до 100—120 долл. в США, 500—600 долл. — в странах ЕС, 3 тыс. долл. — в Норвегии и 9 тыс. долл. — в Японии).

По расчетам специалистов ОЭСР, аграрная политика правительств стран, входящих в эту организацию, в последнее время сопровождалась ежегодным перемещением финансовых средств в сельское хозяйство (в виде государственных расходов и переплаты потребителям за регулиро­ванные на искусственно высоком уровне цены на продовольствие) в размере 250—290 млрд. долл., в США — 70—80 млрд. долл. Перемещение таких огромных средств, вносящее коррективы в механизм функциони­рования рынка сельскохозяйственных товаров, затрагивало в той или иной мере основную часть аграрного производства: от 69% (стоимос­тного объема) в США до 85% — в Канаде.

В большинстве промышленно развитых стран, экономика которых развивается на основе рыночных механизмов, стоимость произведен­ной сельскохозяйственной продукции наполовину и более складывает­ся из различных форм бюджетных и других финансовых вложений го­сударства в аграрный сектор экономики. Во второй половине 1990-х годов такое состояние дел будет сохраняться при постепенном сокра­щении бюджетных расходов на поддержание сельскохозяйственного производства и торговли. При этом в отдельных странах мира степень вмешательства государства в эту сферу экономики будет различной. В некоторых из них государство устанавливает уровень закупочных цен, покупает и продает продукты сельского хозяйства, контролирует цены и объемы импорта продовольственных товаров. В то же время в Австра­лии и Новой Зеландии роль государства сводится в основном к косвен­ным мерам регулирования. Так, в Австралии правительство выплачива­ет фермерам субсидии на потребление горючего, оказывает финансо­вую помощь в развитии сектора услуг, включая исследовательские рабо­ты, гарантирует налоговые скидки. Посредством тарифных барьеров государство создает “благоприятный режим” для местного производства риса, сахара, молочных и ряда других продуктов сельского хозяйства.

В отличие от тихоокеанских соседей правительство Японии более внимательно относится к данному вопросу. В этой стране открыто при­знается, что от состояния продовольственного снабжения населения зависит обеспечение национальной безопасности. Достигнутую 50%-ную самообеспеченность продовольствием, во многом благодаря государствен­ной финансовой помощи фермерам, руководство страны считает необ­ходимым поддерживать и в дальнейшем. С этой целью оно проводит, в частности, политику жестких ограничений на ввоз продовольствия в страну (например, импорт риса до последнего времени был запрещен полностью).

Согласно закону о продовольственном контроле, правительство Япо­нии регулирует цены и торговлю рисом, ячменем, пшеницей. Государ­ство покупает и продает рис (по ценам в 6—8 раз выше международ­ных). Цену устанавливает правительство по рекомендации Совета по ценам на рис. Японское агентство по продовольствию, являющееся частью министерства сельского хозяйства, лесоводства и рыбного хо­зяйства, имеет эксклюзивное (монопольное) право определять размеры импорта зерновых.