Область организации строительного дела в XVII в. нельзя назвать неизученной. Этому вопросу посвящены работы А.Н.Сперанского и Н.Н.Воронина, существует также ряд статей(1), где затрагиваются отдельные вопросы организации строительства в Древней Руси. Однако при этом мало освещенным оказался весьма важный (особенно для второй половины XVII в.) аспект: роль заказчика в строительном процессе и влияние условий заказа на сложение архитектурных форм. В то же время именно со второй половины XVII в. до нас дошли документы, позволяющие достаточно обоснованно судить об этой проблеме. Для примера можно взять судное дело Я. Г. Бухвостова с боярином П.В.Шереметевым, касающееся постройки церкви Спаса Нерукотворного в Уборах и опубликованное М.А.Ильиным(2).

Этот документ традиционно считается подтверждением авторства Я.Г. Бухвостова и свидетельством принадлежности ему всего замысла церкви — от общей ее композиции до декоративных деталей. До сих пор никто еще не обратил внимания, что в материалах «судного дела» содержатся данные, позволяющие определить точную долю участия в строительстве всех лиц, перечисленных в документах.

Строительство церкви Спаса в Уборах, согласно обычной для второй половины XVII в. практике, было отдано подрядом Я. Г. Бухвостову, именуемому в этих документах «крестьянином» или «подрядчиком каменных дел», и его «товарищам» М.Тимофееву и М.Семенову. Предварительно, как полагалось, была составлена порядная запись, к сожалению, нам неизвестная. Мы отчасти можем судить о ее характере по любой другой порядной XVII в., так как все они составлялись более или менее единообразно. Вероятно, в ней были довольно подробно оговорены архитектурные формы храма со сравнительно редкими ссылками на существующие постройки-образцы, поскольку заказчик П.В. Шереметев желал иметь достаточно оригинальное сооружение. Однако, заключив подряд, Бухвостов уехал в Переяславль Рязанский, не выполнив своих обязательств по строительству церкви в Уборах. Дело кончилось судебным разбирательством, в ходе которого была составлена новая порядная запись. Эта запись содержит два очень любопытных момента. Во-первых, Бухвостов указал в ней, что «резные всякие дела к той церкви к окнам и к дверям столбы и к окнам короштыни делали иные подрядные мастеры, а не мы, подрядчики». Во-вторых, то, что делали сами подрядчики, они делали не согласно своему индивидуальному замыслу, а «против образца, каков нам образец дан»(3). Кем был дан образец? Это не вызывает сомнений: самим боярином П.В. Шереметевым.

В процессе дальнейшего разбирательства выяснилось, что Я.Г.Бухвостов вообще не принимал участия в первом этапе строительства, переподрядив «иного каменных дел подрядчика Куземку Федорова Бакрова с товарищи». Сам Бухвостов в 202(1694)г. «у того де каменного дела в том селе спасском . не был и не присматривал для того, надеясь на тех каменщиков, на Куземку Бакрова с товарищи, для того что де то дело отдано было ему, Куземке, з записю» (выделено мной — И.Б.-Д.). Эта запись опять же не может быть истолкована как оригинальный архитектурный проект Бухвостова: ранее в том же документе говорится, что «взял он, Якушко, на него, Куземку, такову ж подрядную запись с зарядом, какову дал он, Якушко, на себя боярину Петру Васильевичу Шереметеву»(4) (выделено мной— И.Б.-Д.). Таким образом, Бухвостов переписал на Бакрова порядную, составленную Шереметевым. Бакров начал строить здание по образцу, оговоренному заказчиком, и успел выстроить «внутри от полу до перемычек вышина четыре сажени».

Упоминаемые перемычки — это арки апсиды и боковых частей, открывающиеся в центральный четверик: их высота от пола действительно 4 сажени (около 8,5 м). Из этого понятно, что необычная пространственность интерьера церкви в Уборах, обусловленная большой высотой и стрельчатыми очертаниями арочных проемов примыкающих боковых частей, появилась благодаря не Бухвостову, а Бакрову (если не Шереметеву, что тоже вполне допустимо). Затем Бакров оставил работу: Шереметев предполагал ранее возводить восьмерик прямо от сводов апсиды и приделов, но потом решил сделать четверик более высоким. В результате «учинилась в том церковном деле сверх записи прибавка большая», и хотя заказчик готов был оплатить дополнительные работы, Бакров не взялся за их производство. Причиной был отнюдь не недостаток знаний или таланта у зодчего: мастер, сумевший создать такую оригинальную арочную конструкцию, конечно, не остановился бы перед этой относительно несложной задачей. Как справедливо отметил М.А.Ильин, введение дополнительной части четверика «значительно увеличивало высоту здания, следовательно, и объем работ. Именно из-за последнего Бакров «со товарищи» покинул постройку»(5).

Что же происходило дальше со строительством в Уборах? Второй этап постройки действительно проходил под руководством Бухвостова: «в том де селе Спасском он, Якушка, был и то де каменное строение, наняв, иных каменщиков окроме ево, Куземки Бакрова и товарищев ево, то дело делал»(6). Он возвел основной объем церкви, кроме папертей, в 1695 г., что и было зафиксировано осмотром летом 204 (1696) г. Однако в 1696 г. строительство опять остановилось, потому что «в то де время ево, боярина Петра Васильевича, в той вотчине в селе Спасском не было, и без ево де, боярского ведома того дела доделывать было невозможно, и тому де делу остановка была недель з девять, а как де он, боярин Петр Васильевич, в тое свою вотчину в село Спасское приехал, и ево де, Якушковы каменщики у того дела были и дело по ево, боярскому приказу, что указано было, делали, а он де, Якушко, у того дела в то время не был»(7) (выделено мной—И.Б.-Д.). Итак, третий этап проходил при участии каменщиков, нанятых Бухвостовым, и руководстве Шереметева, в то время как Бухвостов вообще не показывался на строительной площадке.

Подведем итоги. Нижняя часть церкви в Уборах была выстроена К.Ф.Бакровым; основной объем, начиная от приделов, — Я.Г.Бухвостовым; паперти и отделочные работы — не упомянутыми поименно каменщиками; резное белокаменное убранство _ не известными Бухвостову мастерами. Так кому же церковь в Уборах обязана своим художественным замыслом, несомненно продуманным и цельным? Единственный человек, участие которого заметно на всех этапах затянувшегося строительства,—это заказчик П.В.Шереметев.

Приведенный пример активного влияния заказчика на строительство—не исключение для второй половины XVII в. Руководящая мысль заказчика запечатлелась почти во всех порядных этого времени. Например, порядная запись на постройку надвратной церкви Новоиерусалимского монастыря обычно приводится для доказательства первенствующей роли Бухвостова в ее строительстве, несмотря на то что он передал заказ другим подрядчикам. Действительно, в этом документе буквально через строчку встречается уточнение: «по указу». На этом основании историки архитектуры считали, что «указ» должен был исходить от Бухвостова как основного мастера строительства. Однако,если внимательно прочитать текст, обнаруживается любопытное обстоятельство: «по указу» предлагалось делать не конструктивно важные или сложные в исполнении части церкви, где, казалось бы, особенно нужен «указ» опытного архитектора, а только балясины и шею с главой, т. е. именно второстепенные детали. Кроме того, «по указу» изготавливались колонки для окон, а именно: «быть растескам .кирпичным, или по указу каменным»(8). Почему же Бухвостов должен был указывать мастерам, без всяких указаний выстроившим целую церковь, каменные, или кирпичные колонки км следует изготовить? Этот вопрос не входил в его компетенцию: такие частности решал заказчик, и только от заказчика зависело, какой материал — дешевый кирпич или дорогой белый камень — выбрать для своей постройки.