Одним из показателей ответственного отношения избирателей к выборам является уровень включенности в избирательный процесс, степень заинтересованности в результатах голосования. По полученным в сентябре 1995 данным, 11-15% избирателей собирались прийти на участки “по привычке”, за “компанию” и в связи с другими несодержательными мотивами. Еще 15-20% - чтобы досадить своим политическим противникам. Две оставшиеся трети избирателей намеревались голосовать, исходя из мотивов выполнения гражданского долга, желая лично поддержать “своего” кандидата (партию), не допустить такого положения, когда другие решают, кому быть у власти.[67]

Правда, нельзя забывать и о политической интуиции избирателя, о постепенном овладении им навыками участия в избирательной кампании, навыками ориентации в программах и заявлениях политических сил и кандидатов. В этом отношении прогресс, что называется, налицо. Если через год работы бывшего Верховного Совета СССР две трети опрошенных российских избирателей заявили, что не проголосовали бы опять за того же самого кандидата, то отношение избирателя к своему выбору в 1993 заметно отличается: опрос января 1994 года (через год после выборов) показал, что доля отказавшихся бы заново проголосовать за того же самого кандидата снизился до 40%.[68]

Подавляющее большинство опрошенных (81%) согласились, что оптимальным типом для России является партия, стремящаяся выразить интересы разных социальных слоев и групп людей. Как представляется, такой тип партии в значительной мере представлен партиями социал-демократической ориентации в странах Западной Европы. Этот тип соответствует менталитету большинства российского населения, но пока процессы дробления и дезинтеграции социальных интересов над процессами их консолидации, формирование подобного рода партий представляется проблематичным.

Первые расчеты активности голосования осуществлялись российскими специалистами просто: всех, кто заявлял, что будет голосовать, причисляли к таковым, и прибавлялась половина тех, кто колебался в своем решении. Затем делалась скидка на случайные потери голосов (5-7%). Вскоре, однако, выяснилось, что такой подход дает весьма приблизительные результаты. Тогда было предложено для прогнозирования активности голосования избирателей брать в расчет два показателя: наличие у человека интереса к политике и ощущение им прямого влияния политики на свою жизнь. Думается, что такой подход заслуживает внимания.

Но, при таком подходе внимание концентрируется на достаточно фундаментальных характеристиках политического сознания и культуры избирателя в основном со сложившимися, осознанными политическими установками. А таких в России пока не так уж и много, по данным социологических опросов до трети избирателей, принявших участие в голосовании на выборах 1995 за две недели до голосования еще не приняли окончательного решения, за кого голосовать, но и вообще пойдут ли они или нет к избирательным урнам. Ясно, что эта часть избирателей принимала окончательное решение об участии в голосовании, руководствуясь мотивами менее фундаментального характера (насколько хорошо и интересно была организована избирательная кампания в данном округе, насколько импонировал им конкретный кандидат и т.д.).

Понятно, что колеблющийся человек принимает решение не самостоятельно, а под действием извне. Вопрос, что это за воздействие ?

Результаты анализа выборов 1995 показывают, что влияние на окончательное решение этой категории избирателей лиц из ближайшего окружения (семья, друзья, близкие, коллеги по работе и т.п.), которые сейчас являются для большинства главными ориентирами стратификационной идентификации, оказалось более сильным. Исходя из этого, была предложена модель расчета активности голосования. Все избиратели делились на три категории:

а) те, кто постоянно принимает участие в голосовании;

б) те, кто постоянно игнорирует выборы;

в) те, кто занимает промежуточную позицию.

Предполагалось, что группа “в” является полем давления на нее со стороны групп “а” и “б”, а сила этого давления пропорциональна силе (ресурсам) и численности каждой из групп. Такой подход давал хорошие результаты прогноза количества принимающих участие в голосовании.[69]

Выборы 1995 года позволили сделать ряд выводов, об электоральном поведении граждан нашего общества.

· Большинство тех, кто пришел к избирательным урнам во время первых выборов в Государственную Думу не ассоциировали себя с какой-то партией.

· Голосовали избиратели не столько за политические программы, сколько за конкретных лиц, причем выбор они сделали в последнюю минуту на участке.

· 45% российских избирателей за неделю до выборов не знали, кому отдадут свои голоса, каждый второй сделал свой выбор либо непосредственно в день голосования, либо за пару дней до того.

· 41% из них в течение месяца между двумя опросами изменили своим привязанностям и голосовали вовсе не за ту партию, за которую собирались месяцем раньше.[70]

3.3 Политическое манипулирование.

Особенность современных российских избирательных компаний состоит в том, что в последние годы получили развитие информационные и имиджмейкерские технологии, направленные на манипулирование массовыми настроениями и действиями, превращение электората в объект манипулятивного воздействия. Задача облегчается тем, у большинства наших сограждан еще живы в памяти старые поведенческие стереотипы, привычки, традиции, умонастроения, представления и предрассудки.

Всех людей с известной степенью условности можно разделить на три основные группы по преобладающей психологической функции – интуиции, логике и сенсорике.[71] Меньшинство составляют те, кто в своем выборе руководствуются в большей степени интуицией как высшей интеллектуальной функцией. Таких в любой популяции всего около 1-3%. Тех, кем движет преимущественно логика, около 12-15%, они также склонны к рациональным действиям. Люди, принадлежащие к этим психологическим типам, подойдя к избирательной урне, «включат» мозг, чтобы просчитать последствия своего выбора. У «интуитивных» и «логиков» развита рефлексия – способность к анализу и самоанализу. А сама способность к рефлексии является мощным средством психологической защиты от манипулятивных технологий.

Третья группа (порядка 82-87%) – все остальные: «чувствующие» или «сенсорики», - люди, живущие преимущественно эмоциями и чувствами. Это самая многочисленная и самая беззащитная перед манипулятивным воздействием группа населения. Для них характерно поведение под влиянием непосредственной мотивации. Это люди ситуационного поведения, которое во многом определяется мотивом «хочу». Этот мотив определяет слабую, инфантильную, детскую позицию взрослых людей.

Информация является ориентиром поведения людей. Предвыборный вал противоречивой, неточной, недостоверной, ограниченной, неопределенной, эмоционально насыщенной информации блокирует и без того не очень развитую рефлексию «сенсориков». Поэтому они – благодарная публика для популистов, харизматиков, вождей и героев, особенно в периоды социального неблагополучия.