В некоторых странах и культурах ценностно-рациональные действия могут быть доминирующими и их рациональный компонент, соответственно, распространяется на все сферы жизни, включая политическую. Пример тому – политика «пролетарского интернационализма», направленная на то, чтобы сделать революционные ценности отдельной социально-политической группы ценностями и нормами государств, этносов и других культур.

Россия до недавних пор была именно такой страной, в которой ценностно-рациональные действия преобладали даже в политической сфере. Политика «доброго царя» или «отца нации с твердой рукой», «героя-спасителя» или политбюро компартии основывалась на доминировании ценностно-рациональных действий, причем и руководителей, и руководимых. Не формально-рациональные правила, а воля политического лидера и его окружения формировала и проводила в повседневную жизнь конкретные политические решения, которые не являли собой прагматизм: многочисленные кампании трудно было предвидеть, рационально просчитать.

Исследуя исторически ранние общества, социолог отмечает, что в них преобладали традиционные и аффективные действия. Их сущностный признак – отсутствие господства формально-рационального начала. В политике аффективные действия выражаются в неправовом снятии чиновника с должности под влиянием страхов или зависти, в неадекватном выполнении служебных обязанностей из-за нахлынувших страстей и эмоций. Действительно, любой политик или чиновник – прежде всего человек, он имеет те или иные слабости, и человеческие страсти ему не чужды. Поэтому аффективные действия всегда влияли и неизбежно будут влиять на политику, характер принимаемых решений любого общества.

Вебер, анализируя современное ему капиталистическое общество, определяя при этом и судьбу капитализма в принципе, отмечает, что это общество характеризуется не столько свободой спекуляций, завоеваниями и другими авантюрами, сколько тенденцией увеличения целерациональных действий, рационализацией жизни в целом, достижениями максимального успеха и прибыли, прежде всего, через рациональную организацию труда и производства. «Стремление к предпринимательству», «стремление к наживе», к денежной выгоде…само по себе ничего общего не имеет с капитализмом, - писал он. – Это стремление наблюдалось и наблюдается у официантов, врачей, кучеров, художников, кокоток, чиновников-взяточников… Капитализм может быть идентичен обузданию этого иррационального стремления, во всяком случае, его рациональному регулированию».

По Веберу, рационализация есть всемирно-исторический процесс. В современном индустриальном обществе утверждается рациональность сама по себе, формальная рациональность становится господствующей тенденцией. Рационализируются мировоззренческие установки, концентрированное выражение которых воплощено в протестантской этике, поскольку экономический успех был возведен ей в религиозное призвание. Рационализируются социальные действия людей и их образ жизни в целом. Соответственно, рациональные действия людей конструируют и рациональную социальную реальность в виде возрастающей рационализации всех общественных и политических институтов, а также способа ведения хозяйства, управления экономикой.

Если использовать веберовскую методологию при анализе современного российского общества, то его исторический уровень следует определять не по экономическим и политическим структурам как таковым (независимым от государства и предприятий, наличия множества политических партий и т.д.) и даже не по стремлениям людей к предпринимательству или политическому успеху, а по тенденциям формально-рационального регламентирования экономической и политической жизни, по тому, насколько целерациональные действия стали типичными в поведении и управляющих, и управляемых.

3.2. Бюрократия и границы рационального

Свои теоретико-методологические подходы к рациональности Вебер использует для анализа отдельных структур общества, исследуя степень их рациональности. Он анализирует власть и бюрократию через призму совокупности индивидов, выполняющих определенные социальные действия. Повторяющиеся типичные целерациональные действия способствуют формированию таких институтов общества, которые побуждают индивидов к свободному принятию собственных решений на основе рациональной организации жизни общества.

Воплощением рациональности Вебер считает правовое государство, функционирование которого целиком базируется на рациональном взаимодействии интересов граждан, подчинении их закону, а также общезначимым политическим и моральным ценностям. Правовое государство развивается на основе целерациональных и ценностно-рациональных действий управляющих и управляемых. Техническим механизмом, позволяющим осуществлять управление, основанное на целерациональных действиях, Вебер считал бюрократию, полагая, что все другие управленческие альтернативы неизбежно предполагают некомпетентность и иррациональность.

Создавая идеальную модель бюрократии, социолог представлял ее в виде совокупности индивидов, выполняющих рациональные действия, нацеленные на достижения успешных результатов, имеющих общественную значимость и полезность. Социолог был убежден, что в рационально-организованном обществе управлять должны люди профессионально подготовленные, имеющие специальное образование, поскольку от них требуется компетентность. Только в этом случае от них можно ожидать целерациональных действий и, соответственно, эффективного управления страной. Вообще Вебер считал рациональную бюрократию воплощением рациональной формы всякой организации общества. По мнению Вебера, ее основными чертами являются:

- разделение труда среди членов бюрократической структуры;

- строгая иерархичность, соподчиненность различных бюрократических органов;

- определенная служебная компетенция;

- наличие свода строгих правил и инструкций;

- безличный характер деятельности, т.е. отсутствие «человеческого» подхода к проблеме;

- наличие аппарата чиновников, рассматривающих свою службу как единственную и главную профессию;

- ориентация на личную карьеру;

- подчинение строгой единой служебной дисциплине и контролю.

Разумеется, Вебер описывает идеальный тип рационального управления, а не существующую реальность. В его основе лежит идеализация реального положения вещей, что представляет лишь вектор движения, исходя из того, что все управляющие будут совершать только целерациональные действия. Аффективные личностные пристрастия, личная преданность и т.д. – полностью исключены. Сам Вебер прекрасно осознавал, что в поведении чиновников есть много непоследовательного и бездумного, что они далеко не всегда отчетливо формулируют и проводят в жизнь свои принципы с твердой последовательностью.

Тем не менее, властвующие в любом случае стараются добиться осуществления власти через легитимное господство, под которым понимается добровольное принятие власти, одобрение, ее «внутреннее оправдание». Подчинение может быть основано на самых разных мотивах: страхе за жизнь и свое имущество, на личной зависимости или вере в авторитет правителя. Иными словами, мотивы и действия людей, включенных в процесс господства, в разных странах и культурах также разделяются Вебером по степени их рациональности.