В обществах с преобладанием «органической» солидарности коллективное сознания сохраняются, но сфера его действия уже, его предписания становятся более общими и неопределенными. Развитие разделения труда обеспечивает переход от первого типа солидарности ко второму. В свою очередь, развитие разделения труда обусловлено ростом «объема» обществ, т. е. народонаселения, и их «плотности», выражающейся в интенсификации контактов и взаимодействий между индивидами. Последние факты вызывают потребность в разделении труда, представляющим «смягченную форму» борьбы за существование, так как вследствие увеличения населения и его плотности вновь появляющиеся индивиды вынуждены либо эмигрировать, либо покончить самоубийством, при нормальной социальной эволюции, создавать новые функции, т. е. разделять труд. Если разделение труда не создает солидарности, оно является аромическим и представляет собой факт социальной политологии.

Согласно Дюркгейму, Россия и Китай, относятся к обществам с «механической» солидарностью, т. е. с неразвитым разделением труда. Причина, с его точки зрения, состоит в том, что для развитого разделения труда и исчезновения «сегментарного» типа солидарности «недостаточно, чтобы в обществе насчитывалось много людей; необходимо еще, чтобы они были в довольно тесном соприкосновении, чтобы быть в состоянии воздействовать и реагировать друг на друга».

Э. Дюркгейм предсказал, что общество будет безнадежно деградировать, когда разделение труда в нем будет основано на протекционизме, родственных связях, привилегиях, происхождении и прочих формах противоестественного социального отбора. И наоборот, общество может процветать в условиях свободного соревнования трудовых достижений, умов, талантов, нравственных достоинств. Существенное условие социальной эффективности и успешного функционирования разделения труда, всех форм плюрализма - безусловное признание всеми членами общества определенного минимума объединяющих общих ценностей, образующих то, что Дюркгейм называл «коллективным сознанием». Придумывать их не нужно, их необходимо лишь коллективно отобрать из ценностей, уже функционирующих в общественном мнении, и из социокультурных традиций.

Мораль в истолковании гениального социолога неотделима от социальной солидарности и также постоянно находилась в центре его исследовательских интересов. Доказывая в своей книге, что разделение труда порождает солидарность, он одновременно доказывал, что оно выполняет нравственную функцию.

Дюркгейм считал, что нравственность не следует выводить из искусственно формируемых этических учений, навязывая их затем обществу. Нравственность следует черпать из самой социальной действительности, проясняя ее средствами науки, «Социальный вопрос» для Дюркгейма был не только экономико – политическим, но нравственно – религиозным вопросом. Мораль он понимал как практическую, действенную, реальную силу; все же, что не имеет нравственного основания, с его точки зрения носит временный и непрочный характер. Именно поэтому он считал, что политические революции сами по себе не затрагивают основ социального строя, если не выражают глубинных нравственных ценностей общества и не опираются на них.

Дюркгейм внес важнейший вклад в понимание общества как ценностно-нормативной системы. С его точки зрения, социальное поведение всегда регулируется некоторым набором правил, которые являются обязательными и привлекательными, должными и желательными. Правда в этом вопросе его теория уязвима в некоторых отношениях. «В работах Дюркгейма религиозные предписания и, моральные нормы рассматриваются так, как если бы они поддавались только одному способу истолкования членами общества, - справедливо облегает Э. Гидденс. – Ни одна и та же совокупность символов и кодов, таких, например, как христианские догматы, может быть и обычно становится объектом разнообразных и антоганистических истолкований, вовлекаясь в борьбу групп с противоположными интересами».

Очень интересные выводы делает Э. Дюркгейм из своего исследования о природе самоубийств «Самоубийство» (1897).

Действительные причины самоубийств – общественные силы, изменяющиеся от общества к обществу , от группы к группе, от религии к религии. Они исходят от групп, а не от изолированных индивидов. Вот тут всплывает основной предмет Дюркгеймовской социологии, а именно общества в себе – это нечто чужеродное по отношению к индивидам. Существуют феномены или илы, опорой которых служит коллектив, а не просто сумма индивидов. Последние совместно порождают феномены или силы, объясняемые лишь объединением индивидов. Существует особые социальные феномены, повелевающие индивидуальными феноменами. Наиболее поразительный или наиболее красноречивый пример – именно то из социальных течений, которое увлекает индивидов на путь смерти, при этом каждый из них верит, что слушается лишь самого себя, в то время как он лишь игрушка коллективных сил.

Какими же средствами можно укрепить процесс вовлечения индивида в коллектив, тем самым предотвратив самоубийство? Дюркгейм последовательно останавливался на семье, религиозной и политической группах, в особенности на государстве, и пытаясь доказать, что ни одна из этих трех групп не представляет собой близкого к индивиду социального окружения, которое обеспечивало бы ему безопасность, целиком подчиняясь его требованиям солидарности.

Единственная общественная группа, которая может способствовать вовлечению индивидов в коллектив – это профессиональная группа, или, говоря языком Дюркгейма, корпорация.

Э. Дюркгейм – выдающийся французский социолог, его самой большой, важной и глубокой книгой стала «Элементарные формы религиозной жизни» (1912).

Цель данного сочинения заключается в разработке общей теории религии на основании анализа первичных и наиболее простых религиозных институтов. Следующая формула уже намечает одну из ведущих идей Дюркгейма: на основе изучения примитивных форм религий. Сущность религии раскрывает тотемизм. Все выводы, сделанные Дюркгеймом в результате изучения тотемизма, исходят из предположения, что можно выявить сущность общественного феномена путем наблюдения за самыми элементарными его формами.

Если на протяжении истории, фетишизируя тотем или Бога, люди никогда не поклонялись ничему другому, кроме коллективной реальности, преображенной верой, то выход из тупика возможен. Наука о религии раскрывает возможность перестройки верований, необходимых для консенсуса, не потому, что она в состоянии породить коллективную веру, а потому, что она оставляет надежду на то, что общество будущего будет еще способно порождать богов, ведь все боги прошлого никогда не были не чем иным, как преображенным обществом.

В этом смысле «Элементарные формы религиозной жизни» демонстрируют Дюркгеймово решение антитезы науки и религии. Обнаруживая глубокую реальность за всеми религиями, наука не воссоздает религии, а доверяет способности общества поклоняться в каждую эпоху тем богам, в которых оно нуждается. «Религиозные интересы суть лишь символическая форма общественных и моральных интересов.»