2001 год был ознаменован очередным сокращение доходов местных бюджетов. Произошло это в связи с принятием второй части Налогового Кодекса России, который отменяет ключевой для муниципалитета в местный налог на содержание жилищно-социальной сферы (1,5% с оборота предприятий), централизации в федеральном бюджете всего НДС, введения «плоской» шкалы подоходного налога. В целом сокращение собственных доходов муниципальных бюджетов составила не более 26 млрд. руб. (или почти 10%).

Как можно убедиться, ни о какой финансовой самостоятельности органов местного самоуправления не может идти и речи. Они полностью зависят от решений федеральных и региональных органов власти и от отчислений от налогов, дотаций и субвенций, которые они получают сверху. Некоторое исключение составляют только два-три десятка крупных республиканцев, краевых и областных центров, где собственные доходы позволяют формировать более или менее сбалансированные бюджеты. Но они не определяют общей картины (напомним, что в России на 2001 год было 12215 муниципальных образований).

В результате такой бюджетной системы подавляющее большинство российских органов местного самоуправления в состоянии самостоятельно сформировать не более 30% своих доходов, а остальные 70% получает в виде отчислений и дотаций, определяемых органами государственной власти субъектов Федерации.

Два пути. Сегодня многие чиновники и эксперты активно заговорили о «неудачном эксперименте» с созданием в России института местного самоуправления, об «ошибочном» отделении местного самоуправления от государственной власти в действующей Конституции 1993 года. Сильны настроения «достроить» «вертикаль власти» до самого нижнего этажа, вернуться к практике назначения руководителей городов, районов и поселков вышестоящими начальниками. На нынешние муниципалитеты списываются все неприятности с электричеством и теплом, низкий уровень медицинских и образовательных услуг и так далее.

Думается, что эти обвинения чаще всего несправедливы. Органы местного самоуправления умудрялись все эти годы нести практически непосильную для них нагрузку, будучи обременены множеством своих и чужих обязательств и при этом не имея даже самых минимальных средств для их выполнения. Остается вторая альтернатива – укрепление и развитие местного самоуправления.

Местное самоуправление – самый близкий к людям и самый доступный для их непосредственного контроля уровень власти. Там лучше всего видны наиболее эффективные направления распоряжения ограниченными средствами. Наконец, на этом уровне власти труднее всего украсть общественные деньги. Только на местном уровне рождается сильное устойчивое гражданское общество. Отказ от демократии и самоуправления на самом массовом и близком к гражданам уровне власти имел бы драматические последствия для будущего России.

Ясное разграничение расходных полномочий между уровнями власти на годы вперед. Закрепление за местными бюджетами отдельных налогов, достаточных для формирования их доходов в размере не менее 70% от объёма минимальных расходных полномочий. Полное финансирование из федерального бюджета и бюджетов субъектов Федерации расходных полномочий, переданных федеральными законами и законами субъектов Федерации на местный уровень. Увеличение доли доходов (и прежде всего собственных) местных бюджетов в консолидированном бюджете страны не менее, чем до 25%. Таковы самые первые и самые важные шаги, которые необходимо предпринять на этом пути. Такая реформа вне всяких сомнений привела бы в течение ряда лет к реальному улучшению условий жизни наших людей, повышению качества общественных услуг, укреплению традиций политической демократии и институтов гражданского общества, росту эффективности бюджетных расходов.

Заключение.

Современная российская модель местного самоуправления, правовые основы которой закрепила Конституция и принятые за последние годы федеральные законы, не имеет глубоких корней в отечественной истории. Хотя мы имеем многовековой богатый опыт самоорганизации населения на местах, и России всегда была свойственна децентрализация власти с самыми широкими правами местных руководителей, при этом власть местная практически никогда не оставалась обособленной от центральной власти, не имела своей исключительной компетенции, в вопросы которой была бы не вправе вмешиваться общегосударственная воля.

Сегодня мы говорим о праве населения самостоятельно и под свою ответственность заниматься местными делами, определять структуру органов местного самоуправления - организационно и по компетенции обособленных от органов государственной власти. Несмотря на то, что западные концепции, порой, искусственно смотрятся на российской почве, самого глубокого уважения заслуживают попытки взять все лучшее из зарубежного опыта, адаптировать его к нашей действительности. Важным шагом здесь стала ратификация Европейской хартии местного самоуправления.

Одна из серьезнейших проблем, стоящих сегодня перед российскими законодателями, - разграничение компетенции органов государственной власти и органов местного самоуправления.

На наш взгляд, в этом разграничении следует выделить два уровня.

Первый уровень является базовым. Здесь разграничение компетенции государственной и муниципальной власти осуществляется государством законодательным путем. Местное самоуправление относится к институтам публичной власти. Вместе с тем, это власть подзаконная. Муниципальная власть не обладает суверенитетом, она самостоятельна в рамках закона и в пределах заданной законом компетенции. Вопросы местного значения, составляющие основу предметов ведения местного самоуправления, определяются федеральными законами и законами субъектов Федерации.

Второй уровень разграничения компетенции государственной и муниципальной власти факультативен. Статья 6 Федерального закона "Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации" говорит о праве муниципальных образований принимать к своему ведению иные вопросы, не исключенные из их ведения и не отнесенные к ведению других муниципальных образований и органов государственной власти. Но это отнюдь не безбрежно расширяет компетенцию местного самоуправления. Государство, законодательно задавая круг вопросов местного значения, одновременно определяет финансово-экономическую базу местного самоуправления. Органы местного самоуправления вправе вводить на своих территориях только те налоги и сборы, и в тех размерах, которые установлены законом. Не говоря уже о том, что сегодня большинство муниципальных образований живет на дотации государства. Поэтому крайне редко в уставах муниципальных образований можно увидеть иные вопросы, не определенные законом, а самостоятельно отнесенные к местному ведению.

Другой факультативный элемент системы разграничения компетенции государственной и муниципальной власти - взаимный обмен полномочиями. Федеральными законами или законами субъектов Федерации органам местного самоуправления могут передаваться отдельные государственные полномочия. На наш взгляд, органы местного самоуправления должны принимать эти полномочия к исполнению не в добровольном, а в обязательном порядке при условии передачи им необходимых материально-финансовых средств. На наш взгляд, возможна и передача отдельных полномочий органов местного самоуправления по решению вопросов местного значения органам государственной власти при соблюдении ряда условий. Важнейшие из них: добровольность, передача таких полномочий только в интересах местного населения, только в установленном законом порядке, при соблюдении ряда условий. На уровне федерального законодательства такой правовой механизм пока отсутствует, хотя в субъектах Федерации сделаны попытки его введения.