Развитие права России вряд ли должно идти по пути официально-силового исключения из системы источников обычаев. Видимо, вскоре следует ожидать появления новых рыночных обычаев, которые будут регулировать отношения до и вместе с юридическими нормами.

В международном праве обычай представляет собой не только форму выражения традиционных норм, но и важный способ создания новых юридических обязательных правил поведения государств в тех вновь появляющихся областях межгосударственных отношений, которые требуют правового регулирования. Он является современным и активно функционирующим источником права. Поэтому следует иметь в виду, что концепция обычая в том виде, как она применяется в международной практике и рассматривается в доктрине международного права, имеет мало общего с представлениями об обычае, основанными на особенностях этого источника во внутренних, национальных системах права.[7]

Существуют обычаи получившие специальное признание в международных отношениях, например дипломатический этикет.

В 5- 11 вв. в Европе обычай играл большую роль, так как был признан королевскими и церковными судами, и заменял денежными возмещениями за причиненный ущерб имевшие ранее место кровавые поединки, испытания огнём или водой, клятвы.

Также необходимо сказать, что значимость и распространенность обычного права в средневековой Европе и послужили основой для формирования исторической школы права. Вот ещё откуда ведёт своё происхождение высказанная ранним Марксом идея о том , что законодатель как естествоиспытатель лишь открывает и формулирует правовые положения, а не создаёт их.[8]

Правовой прецедент. Прецедентом является такое поведение власти, которое имело место хотя бы один только раз, но может служить примером для следующего поведения этой власти. Иными словами, правовой прецедент - это решение юрисдикционных и административных органов по конкретному делу, которое впоследствии принимается за общее обязательное правило при разрешении всех аналогичных дел. Различают судебный и административный прецедент.

При прецедентной форме права судебные (а иногда и административные) органы фактически обладают властью создавать новые правовые нормы. Право в подобных случаях неизбежно отличается крайней сложностью и запутанностью, что, безусловно, может облегчать произвол со стороны недобросовестных должностных лиц. Проблема возможности прецедентной формы права занимает юристов уже много веков. Уже в древнем Риме выдающийся оратор Цельс утверждал «Права не устанавливаются исходя из случая»[9]. В силу разных причин теория и практика социалистического типа права не признавали прецедентную форму права. Официальная доктрина стояла на позиции - при режиме социалистической законности судебные и административные органы должны применять право, а не творить его.[10] Традиции, конечно, сильно довлеют над умами. Но надо разобраться - такая ли уж отсталая это форма права? Англия до сих пор не без успеха использует ее. В США судебные прецеденты создаёт Верховный Суд, рассматривающий дела имеющие общественно-политическое, конституционное значение. Решение Верховного суда всегда аргументировано, обязательно, авторитетно, всегда публикуется. Судебный прецедент создаёт не любой суд- это неверное, хотя и распространенное мнение. Судебный прецедент создаётся, как правило, высшим органом судебной системы. Без сомнения, в прецедентной форме права есть и положительные моменты. Но необходимо отметить , что ни в одной стране мира в настоящее время правовая система ни состоит полностью из правовых прецедентов. В тоже время, в так называемой англосаксонской правовой системе идёт процесс, при котором увеличивается удельный вес статусного права, а в романской правовой системе (Франция, Германия и т.д. ) увеличивается удельный вес прецедентного права. Надо изучить - в каких сферах, при каких условиях прецедентную форму права можно использовать в современной России. Следует подумать и о том, чтобы официально придать руководящим разъяснениям Пленума Верховного Суда РФ форму прецедентного права. Для этого надо тщательно "выписать" пределы их действия, условия (после надлежащей апробации) "перелива" в нормы права.[11]Так как и в настоящее время некоторые разъяснения Пленума Верховного Суда РФ приобретают характер судебных прецедентов, когда в них конкретизируются и детализируются общие нормы закона, когда раскрывается и устанавливается однозначное понимание оценочных понятий. Те же соображения относятся и к Высшему Арбитражному суду.

Результатом правоприменительной деятельности нередко является выработка правоположений, для которых характерна известная степень обобщенности и обязательности. Правоположения - концентрированное выражение юридической практики. В силу этого они в состоянии компенсировать естественное отставание норм права от динамики общественных отношений, могут устранять противоречия между относительным "консерватизмом" права и изменчивостью общественной жизни. В конечном счете разумное использование правоположений обеспечивает стабильность правопорядка, укрепляет законность, придает устойчивость проводимой государством политике. Правопололожения также приобретают обязательный характер, обеспечиваются авторитетом высшего судебного органа, его возможностями отменять все те решения , которые противоречат этим правоположениям.

В то же время нельзя забывать о принципе «Верховенства закона». Данный принцип подразумевает не только обязательность исполнения закона, но и соответствие подзаконных актов законам, соответствие законов субъектов федерации федеральным законам, соответствие всех нормативно- правовых актов Конституции как основному закону государства.

Юридическая наука (правовая доктрина) на определенных этапах развития права тоже служит его формой. Так, наиболее выдающимся римским юристам предоставлялось право давать разъяснения, обязательные в дальнейшем для судов. Формулы крупных юристов становились составной частью нормативно - правовых актов , кодексов, судебных прецедентов и т. д. Примером может служить Кодекс Юстиниана ( 6 в. н.э.) , в который вошли многие положения римских юристов- Ульпиана, Гая, Павла и др, составив целый раздел кодекса - дигесты, наряду с институциями самого императора Юстиниана. В английских судах трактаты известных юристов (Брактон, Гленвиль) были источниками права, на которые широко ссылались. Однако не следует полагать, что этот источник права ушел в небытие. В настоящее время продолжает выступать в качестве формы права мусульманско-правовая доктрина, что подтверждается законодательством арабских стран. Например, семейное законодательство Египта, Сирии, Судана, Ливана предусматривает, что в случае молчания закона судья применяет "наиболее предпочтительные выводы толка Абу Ханифы"[12]. Был период, когда и религиозные трактаты выступали формой права. Интересно отметить, что в английских судах при вынесении некоторых судебных решений можно и до сих пор встретить ссылки на научные труды отдельных юристов, хотя источниками права они уже не признаются. Эти ссылки приводятся как дополнительная аргументация, элемент формирования воли судьи, часть мотивации приговора или решения суда.