а) качественная определенность объектов, являющихся структурными элементами и их непосредственная связь со структурой. Элемент, “в отличии от произвольно выделенной части”, всегда выступает как “качественно-специфический компонент состава”;

б) однопорядковость, однородность и институциональная совместимость структурных элементов. Ибо если эти условия, и, в особенности, условие институциональной совместимости, не выполняются, то “среда либо разрушает включенный в нее объект, либо остается индифферентной по отношению к нему и никакого единства между ними не возникает”;

в) относительная устойчивость и изменчивость структурных элементов политической системы общества, равно как и других систем, их определенная статичность и динамичность;

г) связь и обусловленность каждого из структурных элементов политической системы общества всеми другими ее элементами и функционированием системы в целом”;

д) проявление структурных как своего рода основы, “на которой развиваются все остальные элементные свойства и структурные связи”. Кроме названных особенностей, отличающих структурные элементы политической системы общества и других систем от объектов, не являющихся таковыми. Следует указать также на множественный характер элементов политической системы общества. Названные особенности и черты дают общее представление об элементах любой исследуемой структуры и системы, включая политическую систему общества. Они являются родовыми признаками, позволяющими в каждом отдельном случае проводить определенную грань между объектами, выступающими в качестве структурных элементов той или иной искомой системы, и объектами, не обладающими признаками таковых. Независимо от того, к какому виду исследуемых систем относятся те или иные структурные элементы, являются они составными элементами материальных или так называемых идеальных систем, складывающихся из идей, понятий, связей, представлений и отношений, они всегда обладают своей качественной определенностью, однопорядковостью, совместимостью, относительной устойчивостью и изменчивостью, непосредственностью своих связей со структурой, известной автономией и другими признаками, свойственными всем без исключения структурным элементам.

Исходя из этих общих признаков, можно в принципе говорить о том, является ли тот или иной объект структурным элементом рассматриваемой системы, образует ли он в процессе взаимосвязи и взаимодействия с другими подобными ему объектами ему объектами систему. Однако не следует при этом забывать, во-первых, о том, что речь идет лишь об общих признаках структурных элементов, об их родовых, свойственных каждому структурному элементу чертах, а, во-вторых, что понятие “элемент”, так же как и ряд других связанных с ним понятий, имеет относительный характер и получает реальный смысл лишь в соотношении с понятием структуры. Это означает, что одни и те же объекты, обладая общими родовыми признаками структурных элементов, по отношению к одним системам, могут выступать в качестве элементов их структуры и в то же время по отношению к другим не могут.

3. Заключение.

Существует немало работ, в которых раскрываются (и при этом нередко преувеличиваются) методологические возможности и черты теории политической системы. Однако вместе с тем нельзя не заметить, что в буржуазной литературе за последние годы появляется все больше публикаций, содержащих довольно критические высказывания в адрес теории политической системы и ставящих иной раз под сомнение ее методологические возможности. Довольно типичным в данном случае является высказывание М. Вайнштейна о том, что “принятие учеными на вооружение концепции системы вовсе не означает разрешения каких бы то ни было из существующих теоретических проблем. Оно означает лишь условное определение тех рамок, в пределах которых могут вестись дискуссии о политической жизни в целом”.

Нередки также замечания ряда политологов и социологов (особенно тех, кто выступает против представления о теории политической системы, как о глобальной и методологически универсальной концепции) о том, что применение различных вариантов теории политической системы следует ограничивать лишь определенными сферами политической жизни, в которых “они могли бы быть в максимальной степени полезными”, и целями, которым они служат и ради достижения которых они, собственно, и существуют. “Будучи далеко не совершенным инструментом научного познания, - скептически отзывается о методологических возможностях теории политической системы американский политолог П. Нэттл, - концепция системы, даже в ее самом узком смысле, находится под угрозой стать яблоком раздора между ее сторонниками и противниками” и проявляться лишь как минимально полезная концепция ввиду ее противоречивого понимания и толкования.

В адрес теории политической системы, рассматриваемой в методологическом плане, западными авторами высказывается немало и других критических замечаний. Однако они отнюдь не свидетельствуют о методологической несостоятельности или об отсутствии в ней, каких бы то ни было рациональных зерен и достоинств.

Конкретные пути эволюции политической системы различны в разные эпохи и в разных обществах. Однако принцип ее пространственно-временных изменений постоянен. Такими же инвариантными являются принципы ее организации, или принципы политической организации общества. Политическая система в каждый данный момент или период ее истории предстает как конкретная политическая ситуация, относительно протяженная во времени и стабильная. От состояния общественных отношений, уровня развития общества зависит, будет ли эта ситуация статичной или подвижной, а, следовательно, будет ли динамичной и сама политическая система или нет. Динамизм политической системы отличен от нестабильности, он определяет способность системы развиваться, адаптироваться к изменениям в обществе и его внешнем окружении, в смешанных организационных системах и реагировать на эти изменения. Жесткие статичные системы неизбежно вынуждены противодействовать развитию общества, вступать с ним в конфликт, прибегать к насилию и выживать, в конечном счете, за счет общества. “В древности, в отдельных регионах, подобные стабильные системы (деспотичного азиатского типа, связанные с так называемым азиатским способом производства) существовали неограниченно долго и разрушались главным образом в результате нашествий извне и гибели государства”.

В Новое время срок жизни таких систем, как правило, очень ограничен и завершается общественными и политическими кризисами, революциями или глубокими реформами. Ускорение исторического процесса и глубокие преобразования материальной и духовной жизни современного человечества привели к образованию нового динамичного типа политической организации общества, с более свободными отношениями между частями и элементами политической системы, между государством и обществом, с развитым социальным контролем политической жизни и регулярно действующими правовыми, политическими и культурными механизмами общественных преобразований. Динамическая стабилизация таких систем обеспечивает им большую жизнеспособность и долговечность.