Мотивы агностицизма, принципиальной непознаваемости ок­ружающего нас мира стали ведущими в «Критический период», составляя специфику того, что называют кантианством.

Проблемы теории познания стоят в центре философской сис­темы Канта и его многочисленных последователей. В предисло­вии к «Критике чистого разума» Кант пишет: «я должен был ограничить область знания, чтобы дать место вере». Исходя из этой главной для него задачи, философ разработал очень слож­ную гносеологическую конструкцию.

Процесс познания включает в себя три этапа, три ступени: чувственное познание, рассудочное познание, разумное позна­ние. Все наше знание начинается с опыта, с работы органов чувств. На них воздействуют находящиеся вне человека предме­ты внешнего мира, или, как их называет Кант, вещи в себе. Философ не дает однозначного определения этого понятия. Во многих местах «Критики чистого разума» он недвусмысленно заявляет, что вещи в себе существуют объективно, т.е. незави­симо от человеческого сознания, хотя и остаются непознаваемы­ми. Такое понимание вещи в себе как основы всех явлений, как фактической причины человеческих ощущений, как объективной реальности, является у Канта доминирующим, что позволяет ква­лифицировать его как материалистическое. Но у него встреча­ются и другие толкования. Под вещью в себе он разумеет по­граничное, предельное понятие, замыкающее круг возможных человеческих представлений и ограничивающее притязания людей на познание мира, а также Бога, бессмертие души и сво­боду воли. Очевидно, что последние толкования вещи в себе противоречат первому и являются идеалистическими.

Ощущения, вызываемые действием вещей в себе на чувствен­ность, по мнению Канта, ни в чем не похожи на оригиналы. Они принадлежат только к субъективным свойствам чувственности, являются ее модификациями и не дают знания об объекте. На­пример, приятный вкус вина не принадлежит к числу объектив­ных свойств чувств того субъекта, который наслаждаемся им. Цвета тоже не являются свойствами тел, они только модификация чувства зрения, подвергающегося некоторому действию со стороны света. Следовательно, хотя ощущения и вызываются воздействием «вещей в себе» на человеческую чувственность, они ничего общего не имеют с этими вещами. Ощущения — не образы, а символы вещей.

Подобная точка зрения, которую, как известно, наиболее об­стоятельно выразил Д. Юм, называется агностицизмом. Согла­шаясь с Юмом, Кант добавляет нечто свое. Хотя наше знание начинается с опыта, из этого вовсе не следует, что оно целиком происходит из опыта. Знание, по Канту, имеет сложный состав; и складывается из двух частей. Первую часть философ называет; «материей» знания. Это поток ощущений, или знание эмпири­ческое, даваемое a posteriori, т.е. путем опыта. Вторая часть — , форма — дается до опыта, а priori и должна целиком готовой находиться в душе, в субъекте.

Таким образом, наряду с агностицизмом характерной чертой теории познания Канта является априоризм. Встает вопрос о том, откуда берутся априорные, т.е. доопытные формы чувственности и все иные априорные формы, о которых говорил Кант. Философ был вынужден признать, что ответить на этот вопрос он не в силах: «этого вопроса разрешить нельзя, так как для его. И разрешения, как и для всякого мышления, мы уже нуждаемся в этих свойствах».

Понятие априоризма — важнейшее положение учения Канта, на нем он основывал возможности достижения необходимого и достоверного знания. Кант разделял общий предрассудок раци­онализма, который недооценивал роль опыта, роль чувственного познания в процессе достижения всеобщего и необходимого зна­ния. По мнению Канта, опыт никогда не может придать сужде­ниям истинной и строгой всеобщности, а лишь предполагаемую и сравнительную всеобщность. Вместе с тем он считал, что ма­тематическое знание носит безусловно необходимый характер. Выйти из этого затруднения он пытался при помощи априориз­ма: только априорные суждения носят всеобщий характер, до­стоверны и объективны. Для Канта понятия «априорный», «не­обходимый», «всеобщий», «объективный» тесно переплетаются и употребляются как равнозначные. В то же время он отказывался признавать априорное знание врожденным.

Если «материя» знания носит, по Канту, опытный, апостери­орный характер, то форма чувственного познания внеопытна, априорна. До восприятия предметов опытного познания в нас должны существовать «чистые», т.е. свободные от всего эмпири­ческого, наглядные представления, которые являются формой, условием всякого опыта. Такими «чистыми», т.е. априорными наглядными представлениями выступают пространство и время. По мнению философа, пространство и время — это формы именно чувственности, а не рассудка, это представле­ния, а не понятия. Кант аргументирует это следующим образом: понятие дискурсивно и включает в себя различные виды, напри­мер понятие «человек» включает в себя различные виды людей. Но этого нельзя сказать о пространстве и времени. Существует, как думал Кант, одно-единственное время и одно-единственное пространство. Следовательно, пространство и время — это еди­ничные представления интуитивного характера.

Пространство вовсе не представляет собой свойства каких-либо вещей в себе, время также не принадлежит вещам в себе ни как их свойство, ни как их субстанция. Кант, таким образом, отнимает у пространства и времени всякое притязание на реаль­ность, он превращает их в особые свойства субъекта.

Кант полагал, что своим учением об априорных формах чув­ственности и рассудка он спасает науку от юмовского скептицизма и субъективизма. Но на деле априоризм есть лишь одна из разновидностей субъективизма. Говоря о том, что существует одно-единственное пространство, он опирался на физику и кос­могонию своего времени, которые знали действительно одно, а именно эвклидово пространство. Через четверть века после смер­ти Канта русский ученый Н.И. Лобачевский показал, что свой­ства пространства зависят от свойств материи и что эвклидова геометрия вовсе не является единственно возможной. Возникли и другие системы неэвклидовой геометрии. Теория относитель­ности покончила и с метафизическим представлением об абсо­лютной независимости времени, показав, что общие свойства ма­терии определяют свойства и пространства, и времени. Следова­тельно, существует множество форм пространства и времени, что опровергает главный аргумент Канта в пользу их априорности. Первая ступень познания — область чувственности — характеризуется способностью человека упорядочивать хаос ощущений при помощи субъективных форм созерцания — пространства и времени. Таким путем, по мысли Канта, образуется предмет чувственности, или мир явлений. Следующая ступень — это область рассудка. Опыт есть продукт деятельности, с одной стороны, чувственности, с другой — рассудка. Ни одну из этих способностей нельзя предпочесть другой. Без чувственности ни один предмет не был бы нам дан, а без рассудка ни один бы не был мыслим. Мысли без содержания пусты, а наглядные представления без понятий слепы. Знание, таким образом, возникает из двух условий: чувственности и рассудка. Суждения восприятия, полученные на основе чувственности, имеют лишь субъективное значение — это простая связь восприятий. Суждение восприятия должно приобрести «объективное», по выражению Канта, значение, т.е. получить характер всеобщности и необхо­димости и стать благодаря этому «опытным» суждением. Это происходит, по Канту, путем подведения суждения восприятия под априорную категорию рассудка. Приводится пример: «Когда, солнце освещает камень, он становится теплым». По словам Канта, мы имеет простое суждение восприятия, в котором еще, не выражена причинно следственная зависимость между солнечным теплом и нагреванием камня. Но если мы скажем: «Солнце согревает камень» то тут к суждению восприятия добавляется рассудочное понятие, или категория причины, которое и превращает данное суждение в опытное.