Гегель, разумеется, видел начало кризисных явлений в соци­альном функционировании современного ему буржуазного общест­ва. Искусство как бы раздваивалось: его предметно-чувственное и духовно познавательное начала теряли между собой их первона­чальную естественную связь. Первое уже не могло играть той роли какую оно играло в искусстве древности. Человечество поднялось на слишком высокую ступень в рациональном познании мира. Но, поскольку духовное содержание ушло вперед, стало столь сложным, что не могло быть уже воплощено в адекватную чувственно-образ­ную форму, познавательная функция искусства теряет и свое преж­нее значение.

В самом искусстве, как средстве познания, начинают играть все большую роль философские, рационалистические структуры. Считая упадок искусства в индустриальную эпоху исторически не­избежным и разумным, Гегель оправдывал противоречия капитали­стического развития. Он звал человечество навсегда примириться с условиями индустриальной цивилизации, которые он рассматри­вал как вечные, единственно разумные условия жизни.

По существу, Гегель подошел к мысли не о том, что искусство должно отмереть вообще, а о том, что его социальные функции ко­ренным образом изменяются, идеологизируются и усложняются. Познавательная функция уже не может быть столь специфична ис­кусству как на его первых двух исторических ступенях. Но далее, констатировал Гегель, искусство не соответствует более «духу вре­мени». «Дух нашего современного мира, — писал он в своей «Эстети­ке», — точнее говоря, дух нашей религии и нашей, основанной на разуме культуры, поднялся, по-видимому, выше той ступени, на ко­торой искусство представляет собой высшую форму осознания абсо­лютного» (Гегель Г. В. Ф. Эстетика. Т. 1.— С. 16).

И хотя историчность и диалектичность мышления Гегеля под­водили его к пониманию многофункциональности искусства, опре­деляющим стало стремление видеть в искусстве лишь специфичес­кое чувственное выражение некоего универсально-логического иде­ала. «Искусство имеет своей задачей, — подчеркивал Гегель в «Лекциях по истории философии», — раскрыть истину в чувствен­ной форме, в художественном оформлении» (Гегель Г. В. Ф. Лекции по истории философии // Гегель Г. В. Ф. Т. 12. С. 60). При этом исклю­чалась возможность обнаружить прямую зависимость искусства от материальной жизни общества. Более того, по мысли Гегеля, обще­человеческие, гуманистические тенденции в содержании искусства вступают в противоречие с идеологическими нормами существовав­ших в тот исторический момент социальных отношений.

В своей «Эстетике» Гегель глубоко анализирует древнегрече­скую трагедию, скульптуру и архитектуру, средневековый эпос, ви­зантийскую живопись, искусство Ренессанса, классицизма, тем са­мым оказывая воздействие и на осмысление теории художественно­го творчества.

Огромное влияние оказала гегелевская эстетика и на совре­менников великого философа. Это способствовало появлению новых имен, эстетических школ и направлений, в основном позитивистско­го плана. Неогегельянцами называли себя К. Розенкранц, автор «Эс­тетики безобразного» (1835), А. Руге, написавший «Новую предварительную школу эстетики» (1837), и Ф. Г. Фишер, чей труд «Эстетика или наука прекрасного» представляет собой достаточно развернутое сочинение.

Заключение

Немецкая классическая эстетика конца XVIII — начала XIX вв. внесла существенный вклад в развитие мировой эстетической мыс­ли. Ее главными достижениями, бесспорно, являются рассмотрение проблем эстетики и искусства с точки зрения историзма, активнос­ти и диалектичности сознания.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ:

1. Асмус В.Ф. Иммануил Кант. – М., 1973. – 216 с.

2. История эстетической мысли. В 6-и тт. Т. 1-4. – М., 1984 – 1987. – 288 с.

3. Либинзон З.В. Фридрих Шиллер. – М., 1976. – 304 с.

4. Радугин А.А. Эстетика: Учеб. пос. для вузов. – М.: Центр, 1998. – 240 с.