Это был человек непростой. С ранних лет (ему еще не было 10 лет) у него начался особый, мистический (или, если хотите, оккультный) опыт. Он стал видеть какое-то женское существо космического характера и переживал встречу с ним, как встречу с Душой Мира. Больше никогда Вл. Соловьев не верил, что мироздание - это механическое, что это агрегат вещества. Он видел Душу Мира! Первый раз это было в детстве, в церкви Московского университета. Второй раз он сознательно стал искать ее, он просил, чтобы она явилась. И это произошло во время заграничной командировки, когда он посетил Западную Европу после защиты диссертации. Он жил в Лондоне, работал в знаменитом Британском музее. Там он изучал древние тексты, старинные мистические учения (Якоба Беме и других). И во время напряженней шей работы в библиотеке он вдруг увидел лицо, то самое женское лицо, космическое, которое явилось ему в университетской церкви, когда ему было 8 лет. Это особый опыт. Он пытался писать его в стихотворении "Три свидания". Стихотворение написано с иронией, с само иронией, потому что он был человеком чутким, целомудренным и ранимым. Несмотря на все свое остроумие, несмотря на то, что он, казалось, был закован в латы какие-то, - на самом деле душа его была странницей, она очень зябко чувствовала себя в холодном мире. И когда он говорил о самом дорогом для себя, он намеренно говорил об этом с иронией. Вл. Соловьев решил, что в Египте, в древнем отечестве мистерий, великих религий, гностической теософии, он увидит все то, что составляет Душу Мира. И в Каире он уходит однажды из гостиницы и бредет по голой каменистой пустыне. В цилиндре, в своем европейском одеянии, он идет (и попадает в руки бедуинов), бредет наугад. Куда он шел, он сам не мог этого сказать, он заснул на холодной земле. И когда он проснулся, вздрогнув, он вдруг увидел (в тот момент, который называют фазовым состоянием, когда человек переходит от сна к бодрствованию) другой мир, совсем иной. Как будто бы с окружающего его мироздания сняли пелену. Вот почему он писал в одном из своих стихотворений: "Милый друг, иль ты не видишь, что все видимое нами - только отблеск, только тени от незримого очами". Это было его главное внутреннее переживание.

Когда он был в Египте, он был уже сознательным христианином. Более того, в эти юные годы у него возникает смелое и совершенно отвлеченное решение: создать систему, в которой вечная истина христианства была бы изложена на языке современной ему философии и науки. Возможно ли это? Возможность этого он видел в самом своем методе. Он начал писать книгу "Философские начала цельного знания" Затем Соловьев задумал написать историю религии. Своей невесте он говорил, что хочет написать историю религии, которая бы показала место христианства в мировом религиозном становлении. Но план этот не был выполнен.

Что было главным в его дальнейшем труде? Он стал свободным писателем и философом в 1881 году. Каким образом? Он, наследственный ученый, сын знаменитого Соловьева; он, магистр, а потом доктор, - не ему ли преподавать философию в университете? Но ведь он еще был и христианин, политический и общественный мыслитель! Когда был убит Александр II, он пишет царю Александру III письмо. Он выступает с речью, в которой говорит, что царь как христианин должен отказаться от смертной казни цареубийц, тех людей, которые убили Александра II. Именно как христианин. Не отрицая того, что это было преступление. Но на убийство отвечать другим - это для христианина не решение вопроса. И надо сказать, что это как-то сразу создало вокруг Соловьева нездоровую среду и ему пришлось бросить университет. И вот с тех пор, с 1881 года по 1900, когда скончался, он ведет образ жизни, может быть, немного похожий на образ жизни своего далекого предка, Григория Савича Сковороды. Он жил чудовищно! Я удивляюсь только, что он не умер раньше. У него не было дома, он питался, как попало, жил, но гостиницам, кочевал из города в город, из страны в страну. Как он мог писать столько?! - это остается до сих пор тайной. Он писал в каких-то номерах, иногда на обрывках бумаги. У него было много друзей, в частности он дружил с семьей покойного поэта Алексея Константиновича Толстого. В этой семье он встретил женщину, которую любил больше всех в течение многих лет. Но она была замужем, а когда муж ее умер, что-то в их отношениях надломилось, так он и остался один. Он вел аскетический, спартанский образ жизни. Но в этом не было ничего наигранного, ничего вымышленного, наоборот, он любил добрую компанию, любил, чтобы в этой компании было и вино. Разумеется, он не одобрял пьянства, но для интеллектуальных людей, говорил он, поднять свой дух за бутылкой вина - это только на пользу, здесь он ссылался всегда на пример героев платоновских диалогов, особенно платоновского диалога "Пир". И вот этот человек - у него ни кола, ни двора, все деньги, которые он зарабатывает, раздает, тут же, кому попало, ходит в одежде иногда с чужого плеча . Его часто принимают то за епископа, то за священника, а однажды мальчик в гостинице сказал: вот Боженька идет - Соловьев шел в старой шубе, у него была уже длинная борода, длинные волосы. Он был близорук - глаза, смотрящие в пространство. Иконописное лицо. Таинственный человек! Очень остро его описывает Андрей Белый, поэт, который видел его в детстве.

Современники оставили массу воспоминаний о нем: его глазах, которые меняли цвет, смехе, который одним казался гомерическим, радостным, а другим казался каким-то демоническим; противоречиях его жизни, любви его к каламбурам. И этот человек, загадочный, странный, бездомный, пишет книгу, которую он назвал "Великий спор". Он говорит о том, что Запад с Востоком уже давно спорят! Упрощенно говоря, восточное познание – человек ничто, Бог все! Бесчеловечный, грозный Бог! А на Западе - безбожный человек, духовно вытесняется человеческое "я" вперед. Затем Соловьев пишет книгу "Духовные основы жизни", Он пишет о вере, любви, посте - три элемента. И как пишет? Просто, ясно. На языке, который не был специфически клерикальным, каким-то архаичным, церковным в кавычках, на том самом языке, на котором он писал свои кристально ясные философские книги, свою публицистику.

Как говорили многие современники, иные люди (а их было немало) начинали свое знакомство с традицией Святых Отцов, с писаниями Святых Отцов именно с книги Владимира Соловьева "Духовные основы жизни". Он читает в Петербурге лекции о Богочеловечестве. Богочеловечество - еще одна родная ему мысль! Для материализма, позитивизма история мира и природы - это все земное, человеческое. Для тех, кто отрицает значение «земного», для крайней духовности - все это ничтожно. Христианство не отвергает материю и плоть, природу, оно освящает ее, потому что это творение Божье, и Бог воплотился в мире. Естественно, после этого он задумывается над проблемой, о которой я уже упоминал: над проблемой единства христиан. На первый взгляд, эта проблема проста. Для тех, кому она не ясна, можно использовать элементарную притчу. Вот, скажем, умирает какой-то человек. Его дети безумно любят его. И расстаются с ним со слезами. Они говорят: "Отец, какая твоя последняя воля? Все, что ты скажешь, - мы выполним". Это естественно и закономерно. И он говорит: "Дети, у меня к вам только одна просьба, чтобы вы жили в единстве между собой, не оскорбляли Друг Друга, не отделялись Друг от друга. Чтоб вы сохранили семью". Отец умирает. А у детей находятся объективные причины, может, вполне серьезные . Почему они все перессорились? Почему они ненавидят друг друга? Почему они не хотят знаться друг с другом? Время от времени кто-то из них вспоминает, что отец ведь им заповедал другое . И вот тогда-то дети и видят, что они его оскорбили. Они нарушили его завет, его волю. Предсмертный завет Христа нам, христианам, хорошо известен. Каждый в Библии прочтет эти слова, когда Господь Иисус молится перед смертью: "Да будет все едино: как ты, Отче, во Мне, и Я в Тебе, так и они да будут в Нас едино, - да уверует мир, что Ты послал Меня". Как Отец и Сын едины, так чтоб все были едины. Вот мысль Христа. Это Завет Его. Но Завет нарушен, нарушен совершенно очевидно. По объективным причинам. Все виноваты, каждый по-своему. Может, больше виноваты одни, может, больше виноваты другие . Люди Запада говорят, что больше виноват Восток в своей гордыне, люди Востока говорят, что виноват больше Запад в своем властолюбии, и так далее. Но что нарушен Завет - это уже очевидно. Вот так размышлял Соловьев и . задумал найти путь для преодоления христианского разделения. Но сначала он поставил перед нами, перед христианами, весьма важный вопрос. Он сказал: а что такое наша вера христианская? Что это - идеология? Отвлеченная философия? Или что-то для личного употребления? Ни в коем случае! Тогда бы она не была частью всеединого замысла Божьего. Это касается нашей жизни во всех ее аспектах и проявлениях, в том числе и социальном. Люди должны научиться жить на земле по - Божьи. Подчиниться Божественному зову - это и есть теократия, боговластие. Но как они могут это сделать, если они все во вражде и разобщении? Соловьев изучает Библию, изучает древнееврейский язык (греческий, латинский он уже знал). Он читает Ветхий Завет. Он переводит значительные его куски заново. Он объясняет, что замысел Божий о том, чтобы люди жили по - Божьи на земле, восходит к самому началу, что не просто для утешения сердца дан завет Господний и не просто для того, чтобы успокоить надорванное сердце, а для того, чтобы и в обществе, в конце концов, начинали проявляться и осуществляться высокие Божественные предначертания. Конечно, нельзя отрицать, что у Соловьева, тридцатилетнего молодого Соловьева, здесь был элемент утопизма. Ему казалось, как свойственно юности нетерпеливой, что это возможно хоть завтра! В частности, он придумал такой проект. Он считал, что самая мощная власть на Востоке - русский царь, самый мощный духовный центр на Западе - римский папа. Вот если они протянут друг другу руки, если Московское царство (или Петербургское) окажется в духовном единстве с всемирным церковным государством, с Римом, то христианство будет неодолимо, и будет возможно строить на земле вот такую теократию. Соловьев не только писал об этом - он даже пытался предпринимать практические шаги. Много ездил по западным странам, сблизился со сторонниками соединения Церквей. Он не хотел оставлять эту идею в отвлеченном виде, как некую мечту, а пытался осуществить ее. Идея Соловьева . Папа римский сказал об этом: прекрасная идея, но нужно только чудо для того, чтобы она осуществилась. Надо сказать, что Соловьев был абсолютно одинок в этом и на Востоке. Его православные собратья стали относиться к нему с крайним недоверием. Его статьи и книги (касающиеся богословских вопросов) перестали печатать, цензура их не пропускала, ему пришлось издаваться за рубежом. А на Западе его считали мечтателем, хотя относились к нему с любовью. Говорили: как можно соединить два мира, расколовшихся полностью, восточно-православный мир и западно-католический! Соловьев оказался пророком, потому что несколько десятилетий после его смерти совершенно независимо началось, хотя и не уверенно, но упорно, движение к взаимопониманию христиан разделенного мира. В отношении социальном он был всегда сторонником демократии и справедливости. Его блестящие статьи в защиту свободы совести актуальны полностью и сегодня. Он считал, что христианство православное унижено, унижено у нас в стране тем, что его защищает цензура, государство. Соловьев выступал против гонений на старообрядцев, против гонений на сектантов. Он говорил, что если истина действительно реальна и настоящая, если люди, которые исповедуют, верят в нее, то разве нужно прибегать к цензуре, насилию, подавлению. К цензуре, насилию, подавлению прибегает только тот, кто в глубине души не верит в свою идею. Он, кстати, говорил и о "правде социализма" (это буквальные его слова). "Правда, социализма" - частичная, правда. Слово "социализм" он понимал очень широко, считал, что да, необходимо добиваться лучших экономических условий для жизни человека. Но он же был убежден (и доказывал это), что одних экономических преобразований совершенно недостаточно. Что на самом деле человек не может быть счастлив, если он материально обеспечен, а духовно нищ и обделен. Все попытки решить частным образом вопрос:, либо материально, либо духовно, вызывали в нем протест. Крайний аскетизм, который говорил: будем восходить на небо и махнем рукой на землю, находил в его лице резкого противника. Свобода. Труд. Любовь. Деятельность. Созидание, активное участие человека. Что такое идея богочеловечества? Бог не один творит мир, а человек участвует в мировом творении. Колоссальная ответственность здесь возникала. И слово "Богочеловечество" для него не случайно, оно ведь взято из церковного обихода. Ибо для нас Иисус Назарянин есть Богочеловек, а раз Он Богочеловек, значит, Он освящает самим фактом. Своего пребывания (Бога) на Земле земной труд, земную жизнь, земную человеческую личность. Размышляя о судьбах своего отечества, которое Соловьев очень любил, и, полемизируя со славянофилами, он хотел для своей страны не просто силы, мощи государственной, а чего-то иного. Об этом Соловьев говорит в своем стихотворении, которое называется "Свет с Востока". Начинается это стихотворение картиной столкновения двух миров: на Грецию движутся (около 500-го года до Р. X.) войска завоевателя Ксеркса, огромное войско. Греческое войско немногочисленно и не может ему противостоять в открытом бою, но греки хитростью заманивают воинов Ксеркса в узкое Фермопильское ущелье. Персы не могут в нем развернуться во всей своей мощи, и там их встречает царь Леонид со своими воинами (их всего было 300 человек). Молодежь, я думаю, смотрела, у нас лет десять назад шел фильм о них "Триста спартанцев". Греки не дали пройти гигантской армии Ксеркса, они умерли все в этом ущелье, и Ксеркс, не зная, сколько там еще стоит воинов противника, вынужден был повернуть. И вот для Соловьева это историческое событие двух с половиной тысячелетней давности стало символом столкновения двух миров.