С другой стороны, в XVIII – XIX вв. в европейской мысли сформировался подход, в основе которого лежала идея активного преобразования, переделки природы, общества и человека на базе рационального метода познания мира. Доведенная до логического конца, она преобразилась в концепцию «покорения» природы, что привело к экологическому кризису в конце XX в.

Эта проблемы имеет не только прагматическое, но и гораздо более важное моральное значение, ибо в поступке, прежде всего, нужно видеть определенную моральную цель. В плане моральной оценки различают благодеяние и злодеяние, хотя, разумеется, есть и морально нейтральные действия, не подлежащие оценке в терминах добра и зла. Еще на заре цивилизации человечество выработало «золотое правило» нравственности. Оно встречается в учениях Конфуция, в древнеиндийской «Махабхарате», в буддизме, в Библии и Коране, в «Одиссее» Гомера и других литературных памятниках. Его наиболее распространенную формулировку: «(не) поступай по отношению к другим так, как ты (не) хотел бы, чтобы они поступали по отношению к тебе». Развивая эту идею, Кант считал, что человека никогда нельзя средством достижения каких-то целей, он сам должен быть целью общественного развития. «Категорический императив», сформулированный им, гласит: поступай только согласно такой максиме (правилу), руководствуясь которой ты в тоже время можешь пожелать, чтобы она стала всеобщим моральным законом (т. е. чтобы все люди могли ему следовать). Пределы деятельности человека обозначены достаточно точно – нельзя причинять вред и ущерб ни себе, ни другим людям, а основой всей жизни должна быть взаимная любовь в духе евангелических заповедей Христа. Человек не может также посягать на цельность Природы, не может в ней «хозяйничать» по своему произволу. Так или иначе, эта позиция требует признания либо Бога в качестве Творца, волю которого нельзя произвольно нарушать, либо абсолютных общечеловеческих ценностей, имеющих такой же статус.

Разумеется, все мудрецы отдавали себе отчет в том, что существует «хитрость разума» и ирония истории, выражающаяся в сентенции, что дорога в ад устлана добрыми намерениями. То, что цель и замысел, даже самые мудрые и прекрасные, трагические не соответствуют полученному результату, никогда не было тайной. Люди всегда старались понять, как и почему добрый замысел обращался во зло даже вопреки их воле; почему деятельность, направленная на созидание оборачивалась разрушением. Например, научно-техническая революция, способная обеспечить человечество средствами для благополучного существования, привела его на край пропасти из-за возникших глобальных проблем. Созидательный потенциал многих социальных революций, основанный на прекрасных идеях справедливости, зачастую оборачивался тотальным разрушением и человека и общества. Вот почему именно сейчас так остро стоит вечная проблема: пределы деятельности человека вмешательства его в природу, космос и самого себя. Все больше ученых, политиков, религиозных деятелей приходит к выводу о необходимости перехода человечества от безудержной экспансии к сознательному самоограничению во всех сферах деятельности. Еще более сложно ответить на третий вопрос Канта: на что я смею надеяться? Особенно актуально это сейчас для россиян, переживающих один из труднейших периодов в своей истории. Суть вопроса проста – можно ли надеяться на собственный разум, волю, труд, солидарность людей или же надо уповать на авторитет Творца, Бога, Космического разума, т. е. на надчеловеческую силу? Здесь мы сталкиваемся с проблемой соотношения человека и Бога, веры и разума, науки и религии. Трагизм многих жизненных ситуаций и страх неминуемо предстоящей смерти приводили к надежде на бессмертие в мире ином, мире загробном, где будет всем воздано по заслугам, где Божий Суд установит, наконец, высшую справедливость. Очевидно, что неопределенность исхода многих дел и начинаний людских, непредсказуемость событий и действие независящих от человека сил являются мощным основанием для надежды на Тайну, Чудо и Авторитет. Люди всегда поклонялись носителям тайны, чудотворцам и облеченным авторитетом, ибо в них видели надежду на спасение, если не в земном мире, то в небесном.

С другой стороны, вызревала и набирала силу тенденция, отвергающая надежду и упование на высшие силы. Свободомыслие и атеизм предлагали в качестве альтернативы надежду человека на самого себя, свои силы, на групповую солидарность. Еще в эпоху Возрождения была развита концепция человекобога, опирающегося на свои силы и потенции: «Человек человеку бог» или «Нет бога, кроме человека» (феербаховский атеизм); «Бог есть человек» (энгельсовский атеизм); «Человек есть высшее существо для человека» (марксовский атеизм); «Все для человека, все ради человека» (советский атеизм). В реальной жизни люди более всего связывали свои надежды с той социальной группой, к которой они себя относили. Прежде всего, это этнос, нация, группа единоверцев или семейный клан, короче говоря, о ком человек может сказать «мы». Вообще к ним могут быть отнесены все соотечественники или, как еще говорят, «люди доброй воли». Идеал общечеловеческой солидарности без апелляции к высшим силам получал все большую поддержку с ходом осознания себя человечеством единым целым, с нарастанием опасности глобальных проблем. В последние годы получало распространение мнения, что жителям Земли можно надеяться на помощь внеземных цивилизаций, пришельцев из Космоса, которые не допустят термоядерной или экологической катастрофы и научат неразумное человечество правилам Космической этики.

Четвертый вопрос Канта как бы резюмирует первые три, вбирая в себя все основные вопросы бытия и существования человека. Попробуем подытожить то, к чему пришла философия за почти три тысячи лет своего существования, отвечая на вопрос: что такое человек?

Человек – уникальное создание Вселенной. Если даже считаться с гипотезой о существовании «снежного» человека или гуманоидов – космических пришельцев, то надо признать, что вид Человек разумный – неповторимое творение. Он – продукт Природы, плод биологической эволюции. Но человек в своей истории в основном вышел из-под действия чисто биологических закономерностей. Вне общества человеческий детеныш остается животным, да еще самым неприспособленным к среде. Биологический «замок» человеческого мозга открывается только «ключом», находящимся в общении людей.

Человек производит орудия труда и использует их как свое «неорганическое» тело для производства материальных благ. Воспроизводя самих себя и орудия труда, создавая мир человека и мир вещей, люди вступают в общественные отношения, которые оказывают определяющее воздействие на их жизнь и деятельность.

Человек – существо общительное, создающее в ходе своего исторического развития особый тип общности, принципиально отличный от стаи или стада. Люди сознательно идентифицируют себя с племенем, родом, народностью, нацией, семьей, кланом, единоверцами, единомышленниками, сверстниками, участниками тех или иных событий и т. д. При этом возникает тот или иной тип ответственности, та или иная форма социальной организации, основанная на разных типах собственности и власти.