Важно обратить внимание на то, что, развиваясь в рамках технологии, инженерия все больше стано­вится стихийной, неконтролируемой и во многом деструктивной си­лой. Постановка инженерных задач определяется теперь не столько необходимостью удовлетворить ближайшие человеческие желания и потребности (в энергии, механизмах, машинах, сооружениях), сколь­ко имманентными возможностями становления техносферы и техно­логии, которые через социальные механизмы формируют соответст­вующие этим возможностям потребности, а затем и "техногенные" качества и ценности самих людей.

В связи с этим можно говорить и о более сложном процессе фор­мирования особого типа современного человека с научно-техничес­кой ориентацией. Это проблема известной теории двух культур - тех­нической и гуманитарной.

Отрицательные последствия инженерной деятельности вносят свой вклад в три основных вида кризиса: разрушение и изменение природы (экологический кризис), изменение и разрушение человека (антропо­логический кризис) и неконтролируемые изменения второй и третьей природы: деятельности, организаций, социальных инфраструктур (кри­зис развития).

Влияние технического развития на человека и его образ жизни менее заметно, чем на природу. Тем не менее, оно существенно. Здесь и полная зависимость человека от технических систем обеспечения (начиная с квартиры), и технические ритмы, которым должен подчи­няться человек (производственные, транспортные, коммуникацион­ные — начало и окончание программ, скорости процессов, кульмина­ции), и потребности, которые исподволь или явно (например, с по­мощью рекламы) формируют технические новации.

Выяснилось, что человек и природа не успевают адаптироваться к стремительному развитию технической цивилизации. И раньше одни технические новшества и изменения влекли за собой другие. Например, развитие металлургии повлекло за собой создание шахт и рудников, новых заводов и дорог и тому подобное, сделало необходимым новые науч­ные исследования и инженерные разработки. Однако до середины XIX в. эти трансформации и цепи изменений разворачивались с та­кой скоростью, что человек и отчасти природа успевали адаптиро­ваться к ним (привыкнуть, создать компенсаторные механизмы и другие условия). ВXX в. темп изменений резко возрос, цепи измене­ний почти мгновенно (с исторической точки зрения) распространя­лись на все стороны жизни. В результате отрицательные последствия научно-технического прогресса отчетливо проявились и стали про­блемой.

Кризис традиционной научно-инженерной картины мира снова, но, естественно, уже на другом уровне, возвращает нас к негомоген­ному пониманию природы. Приходится различать "природу вообще" и "планетарную природу". В рамках планетарной природы уже не дей­ствует принцип независимости природы и человека от познания, ин­женерной деятельности и техники. Нужно сказать, что рождающийся в наше время новый образ планетарной природы непривычен. Это уже не простой объект деятельности человека, а, скорее, живой орга­низм. Законы подобной природы не вечны, а обусловлены историче­ски и в культурном отношении. Само человеческое действие здесь (включая научное познание, инженерию и проектирование) есть ор­ган эволюции природы. У эволюции есть цель и не одна. Природа не только условие человеческой деятельности и прогресса, но и их цель, а также своеобразное духовное существо. Она может чувствовать, отвечать человеку, ассимилировать его усилия и активность. Но как в этом случае быть с первой природой, со второй природой?

Дело в том, что в сознании философов и ученых фигурирует, прав­да в несколько ослабленной форме, установка на целостное непроти­воречивое представление всей природы. Попытки включить разные "природы" (первую, вторую, материальную, духовную, космическую, природу микромира и т.д.) в рамки единой картины природного мира вдохновляются до сих пор именно этой установкой. У всех подобных синтезов — общая проблема: соединить, связать несоединимые онто­логические признаки, дедуцировать их в некоторой правдоподобной и убедительной логике. При этом, поскольку естественная точка зре­ния на природу является доминирующей, синтез идет именно в онто­логической плоскости и при четко выраженных границах разных природ становится практически невыполнимым. Например, связать в онтологической плоскости природу микро- и макромира пока не удается. Аналогично не удается вывести культуру из природы и, наоборот, природу из сознания и духа, если, конечно, не прибегать к поэтическому воображению.

Установке на синтез природ, на построение единой непротиворечи­вой картины природного мира в современной культуре противостоит другая установка— на дифференциацию, разведение отдельных природ. Каждая отдельная природа характеризуется при этом самостоятельны­ми законами, действующими только на "территории" данной природы. Например, законы культуры историчны и, отчасти, искусственны, а пер­вой природы — вечны и естественны. Явления гуманитарной природы подчиняются рефлексивным отношениям и отношениям "понимаю­щей" и "диалогической" коммуникации, а явления технической приро­ды — принципам технического действия и эффективности. Установка на обособление и спецификацию отдельных природ находит мощное подкрепление в предметной работе специалистов, в конкретных груп­пах и типах наук (естественных, математических, технических, гумани­тарных, общественных и т.д.).

Синтез разных природ все же необходим, нужно стремиться к построению целостной картины природного мира. Дру­гое дело, должен ли этот синтез разных природ идти только в онто­логической плоскости, под 'естественным углом зрения? Природа - онтологическое и смысловое основа­ние познавательной деятельности определенного типа, группы опре­деленных наук, научных предметов и дисциплин. С этой точки зре­ния синтез природ должен вестись в двух перпендикулярных плоско­стях — онтологической и методологической. Методологическая ре­флексия разных видов познавательной деятельности, разных групп наук должна выявить их онтологические и смысловые основания; затем необходимо обсудить пути и способы интегрирования этих ос­нований. При этом не исключено, что сквозной онтологический син­тез просто не потребуется, его заменят переходы из одних типов на­учных предметов в другие, а также перепредставления друг в друга онтологических картин и смыслов, лежащих на границах сходящихся разных природ.

Следующая настоятельная культурная проблема нашего време­ни — учет влияния на первую природу самой человеческой культур­ной активности. Действительно, традиционное понимание природы исходит из убеждения, что человеческая деятельность (познаватель­ная, инженерная, производственная) не изменяет параметры и ха­рактеристики природы, поскольку исходит как раз из ее законов. ВXX столетии выяснилось, что человеческая культур­ная деятельность достигла таких масштабов, что стала влиять на саму окружающую человека природу, менять ее характеристики и законы. Следовательно, понятие природы должно быть изменено, природой должны считаться не только первая природа, но и симбиоз первой природы и человеческой деятельности (культуры), то есть естествен­но-искусственное целое.