История науки со всей очевидностью свидетельствует, что часто отношения внутри научной школы складываются так, что попросту не остается места для серьезных разногласий.

Сохранить честные, корректные, дружеские отношения всегда бывает непросто, ведь взаимное понимание разрушают обстоятельства самые подчас разные. Конечно, здесь многое зависит от деонтологической компетентности руководителя, но и в немалой степени от самих членов коллектива, от «научного микроклимата» института, клиники, больницы.

Проблема научного творчества в медицине, особенно его этикодеонтологические аспекты, пока еще освещены в литературе относительно мало и не имеют достаточно строгой регламентации, что связано с реальными сложностями. В условиях научно-технического прогресса научная деятельность приобрела массовый и коллективный характер, существенно изменилась как сама ее суть, так и, особенно, ее этика и деонтология научного творчества.

Современная наука все более воздействует на стороны общественных отношений, превращаясь в мощную социальную силу. В ее орбиту включены культурные отношения и сам человек с его природно-биологическими и социально-культурными характеристиками. Наука не только взаимодействует со всеми сферами человеческого бытия. Она и сама существенно зависит от социального и человеческого факторов.

Медицинскую науку «делают» ученые. Кто эти люди? Что ими движет? Каковы их характерные черты? Соответствует ли представление об облике ученого его объективной деятельности?

В художественной литературе ученый иногда изображается гротескно – человек не от мира сего, занятый только своими исследованиями, не замечающий людей и окружающего мира, в котором он живет и работает. Стоит ли говорить, насколько поверхностны подобные представления?

Одним из важнейших принципов ученого прежде всего должна быть объективность. В этом принципе фокусируется общая этическая ориентация познания.

Характерные для медицинской науки дифференциация знаний, накопление большого экспериментального и теоретического материала, совершенствование методов исследований резко повысили значение этической нормы доказательности. Наука должна основываться только на доказательствах, ясных и логически строгих аргументах, на проверке фактов и их анализе.

Надо помнить, что объективность научной позиции, отстраняя субъективное, обеспечивает общечеловеческую значимость выводов науки.

Недостаточно последовательное соблюдение требования научной деятельности или тем более прямые отступления от него абсолютно недопустимы, тем более если эти отступления допускают крупные ученые.

Заметим, что готовность к критическому пересмотру добытого знания, той или иной теории, готовность воспринимать самые неожиданные явления, которые могут открыться в происходящем, является ценной чертой настоящей науки и придает ей качество революционности.

Требование критичности принадлежит науке как внутреннее условие ее развития. Этическая норма доказательности побуждает ученого быть требовательным к себе, самокритичным.

Из этого требования доказательности вытекает другое – уважение к оппоненту (или оппонентам). Если мнение оппонента доказано, ученый обязан прислушаться к высказанному мнению во всех случаях без исключения (даже если он не уважает оппонента как личность). Если же точка зрения оппонента представляется ошибочной, то эту ошибочность тоже надо доказать со строго научных позиций, не прибегая к чуждым природе науки средствам, скажем просто, к ссылке на научные авторитеты.

Ученый, особенно начинающий, должен много и вдумчиво читать, глубоко изучать, особенно труды классиков медицины и фундаментальные работы наших современников. Лишь так можно постигнуть всю глубину их содержания, обогатиться плодотворными, открывающими широкие перспективы мыслями и идеями и не открывать давно известные истины.

Особенность работы медика - в том, что он постоянно сталкиваются с необходимостью решать (и порой в считанные минуты) сложнейшие проблемы, за которыми стоят прежде всего жизнь и здоровье пациента. Это не только диагностика, но и определение степени риска операции, целесообразности тех или иных дополнительных диагностических и лечебных манипуляций, получение согласия больного и его родственников на срочное хирургическое вмешательство, и т.д.

Принятие таких решений требует от врача большого напряжения моральных сил, мобилизации опыта и знаний, глубокого понимания степени ответственности перед больным, коллективом учреждения, где он работает, наконец, перед обществом. Сложность положения усугубляется и тем, что он не может гарантировать абсолютного успеха и в тоже время должен найти возможности снижения степени операционного риска, а в случае, когда такой риск превышает риск самой болезни, иметь мужество сказать об этом.

Разумеется, чем выше возможности медицины, тем больше требований предъявляется и к самим медикам.

В век технического прогресса медицина обогащается новыми методами исследования, но мы должны помнить, что техника не должна быть барьером между врачом и больным.

Ряд больших и трудных операций в настоящее время требует соблюдения особых условий, можно сказать, специфических для данного вмешательства, например при операциях на открытом сердце с применением искусственного кровообращения.

Медицина как и всякая другая наука тесно связана с другими областями знаний, в частности, все более широко применяются математические методы. И речь идет не только о статистике: уровень развития современной математики позволяет строить математические модели заболеваний с тем, чтобы иметь представление о дальнейшем протекании болезни и возможных последствиях при выборе того или иного метода лечения. Конечно, об абсолютной точности таких моделей говорить нельзя, т.к. всякая модель верна при определенных ограничениях, связанных не только с погрешностями, которые не принимаются во внимание, а также с индивидуальностью каждого организма и невозможностью исключить полностью внешние воздействия. В связи с вышеизложенным возникает новый аспект деонтологии, рассматривающий меру ответственности ученых, занимающихся разработками математических моделей заболеваний и определяющих совместно с врачом методы лечения.

С одной стороны, всю ответственность за лечение больного несет врач: врач в конечном итоге назначает лекарства, выносит решение о необходимости операции, о применимости того или иного метода лечения. Но, с другой стороны, врач может судить о правильности построенной математической модели заболевания только как практик, имея накопленный опыт по лечению заболеваний и наблюдая протекание той или иной болезни множество раз, в математической же теории он не может разбираться профессионально.

Кроме знания своего предмета, ученый должен разбираться и в медицине, т.к. не имея ни малейшего представления о течении того или иного заболевания нельзя делать выводы о его протекании.

Нельзя забывать о том, что за формулами и цифрами стоят жизни людей и ошибки допускать в данном случае непростительно, хотя никто не упрекнет математика в построении некорректной модели, все будут обвинять врача в том, что он не достаточно хорошо лечит больных. Это не должно снижать груза ответственности, который ложится на плечи ученого, занимающегося таким серьезным делом, как применение математических методов в медицине, скорее напротив, помня о тех, кому он может помочь, ученый с большим упорством стараться достигнуть поставленной цели.