Второй этап рассмотрения проблемы морали, посвященный понятию нечистой совести, которому Ницше уделил столько внимания в своих работах в принципе, не отличается особой революционностью и намного легче подчиняется логике цивилизованного человека, что, однако, не лишает вопрос привлекательности для изучения.

И вновь проявляется здесь филологический талант Ницше. В основу своих рассуждений о происхождении нечистой совести он ставит сходство слов schuld (вина) и schilden (долги), утверждая при этом, что именно первое, моральное понятие, произошло от второго - материального. Не наоборот, как могли бы предположить другие языковеды. Впрочем, предпочтем считать, что Ницше привел здесь серьезное исследование, дабы исключить подобные “шероховатости” в теории. Итак, вина произошла из отношений заимодавца с должником. Каким образом? Часто указанные взаимоотношения предполагают собой невозможность их прекращения по причине устойчивой неплатежеспособности должника. Таким образом, погашение долга в том виде, в котором он первоначально имел место, представляется невыполнимым. Однако, так же исчезновение подобных отношений невозможно в принципе, потенциальный просрочившийся должник вынужден был закладывать то, чем владел: жена, дети и даже свое собственное тело (в русском языке аналогом является, например, известное всем “голову даю на отсечение”). И если первые в большинстве случаев просто отдавались в рабство кредитору, то сам должник зачастую, уже не владея правом распоряжаться собственным телом, подвергался разного рода глумлениям и пыткам. К примеру, заимодавец мог срезать с тела несчастного столько, сколько по его мнению, соответствовало размеру долга. До сих пор в библиотеках разных стран можно найти рукописи, закрепляющие “стоимость” той или иной части тела. Однако постепенно оценка эта ушла в небытие, оставив истинное предназначение подобных ужасов. Невозвращение, - или иначе, потеря - материальных ценностей неизменно влекло за собой ущерб моральный, на возмещение которого требовалось нечто, что принесло бы душевное удовлетворение, радость пострадавшему заимодавцу. Этим “нечто” и являлось истязание должников. Не секрет, что и в современном обществе власть над “ближним”, удовольствие от своей жестокости и страдания другого - простейшие животные инстинкты - играют, мягко говоря, не последнюю роль. Что же тогда говорить об обществе древнем, еще более далеком от совершенства ? Тем не менее, с развитием государства древние дикости были пресечены законом. Более того, нарушителей долговых обязательств государство взяло под свою защиту. Однако вопреки исчезновению материальных долгов как причины сознания вины сама вина не исчезла. Развитие общества и государства повлекла за собой появление у населения осознания своего долга . перед предками-основателями этнической группы и соответствующей страны, перед богом, которого правители скромно называли покровителем государства, в итоге перед самим государством. Вместо искупления долга люди были обязаны соблюдать законы, невыполнению которых опять-таки влекло вину, и наказания. Но наказание современное, вопреки своему предшественнику, уже не являлось возмещением ущерба - оно преследует гораздо более широкий спектр целей: устрашение, изоляция или даже уничтожение потенциально опасного индивида, исправление и многое другое.

Казалось бы, следующим логическим звеном в цепи этой метаморфозы должна стоять сама нечистая совесть - последний этап в преобразовании, но и на сей раз мнение Ницше отличается от ожидаемого. “По большому счету наказание закаляет и охлаждает; - говорит он, - оно концентрирует; оно обостряет чувство отчуждения; оно усиливает сопротивляемость”. Таким образом, наказание не представляет собой непосредственную основу возникновения нечистой совести. Но это отнюдь не доказывает ложность цепочки. Нечистая совесть возникает при усилении государственной власти. Заковав человека цепями долгов, государство ограничивает его древние животные инстинкты своими законами. Таким образом, постепенно человек сам начинает верить в грешность проявлений своих естественных потребностей и уже собственноручно пресекает свои инстинкты, что, однако же приходит для кого даром: психическая энергия, заключенная в них, изливается против самого человека, заставляя его страдать, ощущая свою выдуманную неполноценность и грешность. Инстинкты, изначально направленные на благо человека, оборачиваются вспять, разрастаются вглубь и внутрь, не имея более возможности быть реализованными, разъедают человека изнутри.

Но нельзя рассматривать нечистую совесть только как понятие отрицательное. Налицо и положительная сторона: искусственное создавать вокруг себя ореол зла, уродливость, человек, несомненно, создает в своем сознании и противоположность - добро и простоту.

Тем не менее, при всех возможных положительных качествах, кто бы ни оценивал их как таковые, нечистая совесть представляет особое заболевание, которое следует лечить и которое должно когда бы то ни было быть выложенным, открыв самим фактом излечения новые возможности и пути развития человечества в более совершенную форму.

ТЕОРИЯ СВЕРХЧЕЛОВЕКА

Однако на что же направлен был труд Ницше, какова, все же, цель переоценки всех ценностей? Все ницшевские идеи в результате сводятся к одной цели, ставшей основополагающей для его работ - идеи сверхчеловека.

Предыстория этой теории такова. Некогда Дюринг высказал мысль о том, что вся Вселенная в принципе, может иметь вид комбинации всего нескольких элементарных частиц. Следовательно, мировой процесс в данном случае был бы калейдоскопом их разумных комбинаций, число которых имеет предел. А это может означать лишь то, что после многочисленных перестроек системы, мы в результате получим Вселенную идентичную, уже имевшей место ранее. Следовательно, мировой процесс - не что иное, как циклическое повторение однажды уже бывшего. Дюринг в дальнейшем опроверг свою гипотезу, считая, что при имеющимся размере Вселенной количество ее комбинаций уходит в бесконечность. Однако Ницше был крайне поражен этой идеей и, уже вслед за Дюрингом, стал исходить из того, что в основе бытия лежит некое определенное количество квантов силы, понимаемых не физически, а биологически. Кванты эти, подобно объективациями воли в философии Шопенгауэра, находятся в постоянной борьбе друг с другом, образуя при этом отдельные сочетания. А так как число квантов постоянно, то периодически должны складываться комбинации, уже бывшие когда-то прежде: “Все становление имеет место только в рамках вечного круговращения и постоянного количества силы”. Таким образом, бытие в том виде, в котором оно существует, не имеет цели и смысла, оно неумолимо вновь и вновь повторяется (вот он - иррационализм Ницше), никогда не переходя в небытие неизбежный вечный круговорот и вечное возвращение. Но, следовательно, повторяется и человек, и значит, никакой потусторонней небесной жизни в природе не существует и каждое мгновение, вечно, поскольку неизбежно возвращается. Посредством долгого изучения от морали времен незапамятных до культуры современной ему Германии и всего мира, Ницше стал “свидетель” того, как греко-римская культура буквально излучавшая здоровье и силу, была в кратчайшие сроки свержена культурой христианской, в основе которой лежали . непротивление злу и самобичеванию. Идея Ницше такова: не стоит ли вернуть победное настроение досократовской Греции, воспитать в людях дух воина, того, кто стоит по ту сторону христианского добра и зла, обладателя новой морали. Именно такие люди и станут мостиком к еще юношеской мечте Ницше. Как говорит он в “Шопенгауэр как воспитатель”: “Человечество должно неустанно работать, чтобы рождать отдельных великих людей – в этом, и ни в чем другом, состоит его задача”.