3. Трансцендентальный - относящийся к сфере априорного, доопытного. Относящийся к априорным условиям опыта.

4. Трансцендентный - находящийся вне сферы трансцендентального, то, что находится за границей возможного опыта.

Обосновывая свою концепцию, И.Кант прежде всего ставит естественный вопрос: в какой форме возможно человеческое теоретическое знание? И отвечает на этот вопрос так: конечно же в форме понятий, образующих в связи между собой суждение. Суждение есть такая связь понятий, по отношению к которой может быть определена истинность или ложность. Например, знание о том, что снег бел фиксируется в суждении: «снег бел» и это суждение является истинным.

И.Кант вслед за Г.Лейбницем, выделяет два типа суждений, в которых и существует знание:

1. аналитические суждения - только поясняющие и не прибавляющие ничего к содержанию познания, то есть суждения содержащие в предикате то, что уже содержится в субъекте. Кантовский пример: «все тела протяженные», то есть понятие «протяженность» включается как неотъемлемое в понятие «тело».

2. синтетические суждения, то есть суждения, расширяющие наши познания, когда предикат не может быть выведен непосредственно из субъекта, а расширяет, дополняет наше знание о субъекте: например, «некоторые тела имеют тяжесть».

Суждения могут быть охарактеризованы и по источнику их происхождения:

- априорные суждения имеют своим источником сам разум человека и не связаны с опытом, например: «все имеет свою причину». Знание о том, что все и каждое явление имеет свою причину по И.Канту не может возникать из опыта, так как в опыте нам даны не все явления, а лишь некоторая их часть и, следовательно, данное обобщение имеет лишь вероятностую характеристику, если оно делается в результате опоры на опытные данные, либо оно опирается на всеобщие структуры, находящиеся вне чувственного опыта, то есть в самом разуме, и тем самым однозначно имеет характеристики истинности и всеобщности.

- апостериорные суждения, возникающие в результате чувственного опыта. Знание о том, что снег бел не содержится ни в условиях нашего опыта, ни в самом понятии «снег». Следовательно оно может быть получено только в результате опыта и суждение «снег бел» является апостериорным синтетическим суждением.

Подводя некоторые итоги, можно сказать, что целью «Критики чистого разума» является попытка доказать, что 1) наше познание является единством эмпирического и априорного, 2) хотя никакое наше знание не может войти за пределы опыта, тем не менее оно частично априорно, не выводится индуктивно из опыта и именно априорная «часть» познания является гарантом всеобщности и достоверности нашего знания.

В результате, по И.Канту, любое теоретическое знание, претендующее на статус научности должно состоять из априорных синтетических суждений, и метафизика (философия), если хочет быть наукой, должна строиться именно так, по аналогии с «образцами научности» - математикой и чистым естествознанием.

Как же И.Кант доказывает синтетический характер суждений в арифметике? «Сначала можно подумать, что положение 7 + 5 = 12 есть простое аналитическое положение, следующее из понятия суммы семи и пяти по закону противоречия. Но при ближайшем рассмотрении оказывается, что понятие суммы 7 и 5 не содержится ничего, кроме соединения этих двух чисел в одно единственное, причем вовсе не мыслится, какое именно это единственное число, обнимающее собою оба два . Нужно выйти за предел этих понятий и взять в помощь созерцание, соответствующее одному из обоих чисел, хотя бы свои пять пальцев или пять точек ., и затем прибавлять последовательно единицы данных в созерцании пяти к понятию семи. Таким образом наше понятие действительно расширяется этим положением 7 + 5 = 12, и к первому понятию прибавляется другое новое, которое в нем вовсе не мыслилось, другими словами, арифметическое положение всегда синтетично .»[2]

И математическое и любое другое научное познание из чистого разума предполагает наличие синтетических априорных суждений. И Кант прямо формулирует эту основную проблему своей философии: «Итак, настоящая задача, от которой все зависит с школьной точностью, такова: Как возможны синтетические положения apriori?»

Первой частью «Критики чистого разума», посвященной доказательству возможности чистой математики, является: «Трансцендентальная эстетика».

И.Кант считает, что математическое знание основывается на чистом созерцании априори. Но как можно, созерцать, например треугольник или число 5 в виде пяти точек до опыта с реальными треугольниками или пятью предметами? И.Кант отвечает на этот вопрос так: «если из эмпирических созерцаний тел и их изменений (движения) исключить все эмпирическое, именно, принадлежащее к ощущению, то останутся только пространство и время, которые суть таким образом чистые созерцания, лежащие apriori в основании эмпирических, и поэтому сами они не могут никогда быть исключены; но именно то, что они суть чистые созерцания apriori, доказывает, что они суть голые формы нашей чувственности, которые должны предшествовать всякому эмпирическому созерцанию».

То есть пространство и время по И.Канту - это не характеристики самих предметов, а присущие нам, нашему сознанию, внутренние, доопытные формы их чувственного восприятия, через которое мы только и можем чувственно воспринимать мир, которые присутствуют в любом конкретном акте чувственного познания и на которые «опирается» разум, а не на эмпирически данные предметы, при создании арифметики и геометрии как науки.

Таким образом геометрия как наука опирается на такую априорную форму чувственности как пространство, а арифметика - на время.

В «Трансцендентальной эстетике» И.Кант вводит одну из основных категорий своей философской системы - «вещь в себе». Исходя из всего вышесказанного можно сделать вывод, что любая вещь воспринимается нами в чувственном опыте через призму априорных форм чувственности, то есть через призму наших собственных особенностей, а не так, как она есть сама по себе.

Это положение кантовского учения в дальнейшем подвергалось острой критике как со стороны материализма, упрекавшего И.Канта в агностицизме, непознаваемости, «вещи в себе» как таковой, так и со стороны субъективного идеализма, видевшего в кантовской «вещи в себе» уступку материализму. Тем не менее следует сказать, что позиция И.Канта по этому вопросу является весьма последовательной и аргументированной, вытекающей из самой логики размышлений И.Канта, а не результатом простой «уверенности» в существовании предметов внешнего мира, опирающейся во многом на так называемый «здравый смысл» или результатом безоглядного скептицизма, являющегося по мнению самого И.Канта следствием необоснованности метафизических предложений.

Сам И.Кант прекрасно понимал создавшуюся ситуацию и даже предвидел направления критики в свой адрес: «Я бы очень хотел знать, каковы же должны быть мои утверждения, чтобы не содержать в себе идеализма. Без сомнения, я должен был бы сказать, что представления пространства не только соответствуют отношению нашей чувственности к объектам (ибо это-то я сказал), но что это представление даже вполне подобно самому объекту; такое утверждение, однако, для меня также несомненно, как и то, что ощущение красного, например, имеет подобие со свойствами киновари, возбуждающей во мне это ощущение»[3]. И далее: «Отсюда легко отразить ничтожное возражение, которое я предвижу, именно, «что через идеальность пространства и времени весь чувственный мир превратился бы в чистый призрак»[4].