Возникает вопрос: содержит ли измененная в результате обу­чения РНК информацию о характере возникшего навыка. Один из способов проверки: обучить животных выполнению опреде­ленной задачи, извлечь РНК из соответствующих частей нерв­ной системы и попытаться использовать эту РНК для передачи полученных знаний другим животным. Это очень трудный путь. Учеными были получены очень противоречивые результаты. Опыты проводились на планариях (плоский червь). Если пере­резать его пополам, то каждая половина регенерирует в целого червя. Сначала червя обучали выполнять какую-то задачу. За­тем разрезали пополам, получая 2 идентичных животных. Ког­да половинки полностью регенерировали, приступали к проверке.

Гипотеза заключалась в следующем: если память кодиру­ется химически, то обе половины сохраняют задачу в памя­ти, если запоминание хранится в нервных связях – головных ганглиях, то животное, регенерировавшее из хвостовой час­ти, не будет обладать соответствующими навыками. Под действием электрического тока планария рефлекторно сокра­щается. Если сочетать удар электрического тока с яркой вспышкой света, то животное начинает сокращаться, даже если вспышка не сопровождается электрическим раздражителем. Результат проверки показал, что после перерезания и генерирования обе половины «помнят» задачу. Этот результат поразителен. Ведь даже, если информация хранится в молекулах РНК, то каким образом она доходит до хвоста? То есть РНК, содержащая накопленную информацию, распространена у планарии по всему телу.

Проводилось также множество химических исследований. Вводились различные фармакологические вещества в ситуации обучения, либо стимулирующие, либо подавляющие синтез белка. Эти исследования выявили некоторые интересные аспекты фун­кционирования памяти. Например, память легче всего наруша­ется под воздействием некоторых веществ, вводимых вскоре после обучения. Чем больше интервал между обучением и вве­дением вещества, тем большая доза требуется для стирания сле­дов. Нормальное функционирование нервной системы зависит от тщательно регулируемой химической среды, но какие-либо надежные выводы делать пока еще рано.

Наиболее волнующими экспериментами в последнее вре­мя были попытки перенести память одного животного к дру­гому. Планарии охотно поедают друг друга. Если одну планарию обучить сокращаться на свет, размельчить и скормить другой, то опыт первого частично передается другому червю (опыт Д. Мак-Коннела). Это вызвало необычный интерес пуб­лики и скепсис науки. Ведь планария – относительно примитивный организм. Однако в 1966 г. Дж.Унгар провел опыты по переносу памяти у крыс и мышей. У крыс громкий звук вызывает вздрагивание. В течение 9 дней их приучали не вздрагивать. Затем необученным мышам вводили диализованный гомогенат мозга, взятый у обученных доноров, по­сле чего проверяли их реакцию на звук. Мышам, получив­шим такую инъекцию, потребовалось 1–2 дня для подавле­ния реакции испуга – поразительный результат, если учесть, что на подавление реакции испуга у мышей, не получивших инъекций, затрачивается больше времени, чем у крыс.

В другом эксперименте одну группу животных приучали к громкому звуку, а другую – к обдуванию воздухом (тоже реак­ция вздрагивания). После инъекций у необученных животных появлялся перенос памяти в отношении лишь того воздейст­вия, к которому был приучен донор. Однако окончательного ответа пока дать нельзя. Многие ученые довольно скептически относятся к подобным экспериментам. Если возможен перенос информации, хранящийся в памяти мозга, то возникает много новых загадок относительно природы памяти. Это означало бы, что специфические следы памяти кодируются в химических ве­ществах, которые могут свободно перемещаться в организме и передаваться от одного животного к другому, даже от крыс к мышам.