С учетом понятия идеального брака можно формулировать стратегию психологического консультирования семьи. Как указывает М. Бовен, такое консультирование должно строиться на основе наблюдений эмоциональных процессов, проявляющихся в семье. Следовало бы особо выделить и проанализировать такой вывод М.Бовена: «Опыт нейтрального наблюдения показал, что семьи, которые только лишь наблюдались, имеют большую пользу, чем семьи, которым была оказана целенаправленная помощь».

Наблюдение здесь понимается как сообщение информации психологу, искренний рассказ о себе, а целенаправленная помощь как рекомендации психолога. Категоричность заключения можно было бы оспаривать, но сам факт, что постоянный дружеский кон-га кг с участливым и объективным специалистом побуждает супругов осмыслить проблемы взаимоотношений и создает условия для их решения, сомнений не вызывает. Низкую эффективность советов М. Бовен лаконично объясняет так: «Непримененная полезность вызывает бессилие». Это значит, что супруги, получившие даже очень хорошие советы, которые они не умеют реализовать, разочаровываются в консультации и самоутверждаются в установке: отношения в их семье не могут изменяться к лучшему поэтому вновь возвращаются к стереотипам непродуктивного по ведения.

Осуществить на первый взгляд простую задачу наблюдения семьи в силах только достаточно профессионально подготовленный психолог. Не менее важно, чтобы он был дифференцированной личностью. Лишь такой психолог (участливый, дружелюбный, непринужденный, спокойный, социализированный, объективный, не отягощенный нерешенными эмоциональными проблемами своей генетической семьи) в состоянии оказывать влияние на эмоциональную систему консультируемой семьи и оградить себя от ее влияния. Никакие специальные методы или психологическая техник в данном случае не имеют определяющего значения.

Наблюдение, изучение семьи неотделимо от воздействия на нее, так как познавать семью и не оказывать на нее влияния невозможно. Поэтому психолог при наблюдении, изучении семьи дол жен вести себя как независимая, дифференцированная личность» т.е. остерегаться, чтобы не быть втянутым в триангуляционные процессы, сохранять доброжелательную объективность: это поможет консультируемым дифференцироваться. В стремлении к этому следует не забывать, что каждому супругу в одинаковой мере принадлежит право на освещение проблем семьи и нельзя ни поддерживать одного из них, ни становиться на позицию которого-либо. В противном случае вместо психологической помощи, способствующей дифференциации, будет создана всего на всего новая триангуляция. Кроме того, психолог не может мотивировать процесса дифференциации. Он зарождается только благодаря внутренней мотивации консультируемых, психолог здесь действует как инструктор. Поэтому психолог должен больше ориентировать консультируемых на интеллектуальные процессы, объяснять им механизм в передачи эмоциональных проблем из поколения в поколение.

Вместе с тем ему не следовало бы поддаваться их эмоциональному тону, а придавать смелости самостоятельно размышлять уменьшать интенсивность эмоций. Ввиду этого нужно сохранить дистанцию с консультируемыми супругами, чему способствуют знание психологии (триангуляционных процессов и т.д.), его личность (дифференцированная, дружелюбная) и активность. Активность в этом случае является не навязыванием собственных ценностей, не поощрением чужих эмоций, не участием в их выражении, а постоянным ориентированием на факты, их обсуждение и новое, более объективное толкование.

Наличие психолога как наблюдателя, не участвующего в эмоциональной системе семьи, стабилизирует отношения супругов и побуждает дифференциацию. Признаком того, что она успешно протекает, может быть «возвращение домой», т.е. в родительскую семью, проявление устремленности на неконфликтные отношения с родителями, более интенсивное общение с ними.

По мнению М. Бовена, предлагаемые им теоретические принципы консультирования семьи подкреплены практикой и достаточно разработаны; позволяют предвидеть перспективы семьи, ее будущее; выявляют причины семейных проблем; объясняют прошлое и помогают контролировать происходящее.

Баланс обязанностей (долгов) и прав (прав вернуть себе долги) формируется через принятие и лучшее или худшее выполнение ролей, предлагаемых родительской семьей.

В этом балансе обязанностей и прав фундаментом развития семьи, как и любых других социальных отношений, является, доверие. Так как задолженность нельзя погасить сразу, необходимо доверие, чтобы заимодавец согласился ждать, пока должник вернет долг. Здесь появляется еще одна опасность дисбаланса обязанностей и прав. Какой-либо член семьи начинает коллекционировать свои заслуги, их накапливать с тем, чтобы предъявить более солидный счет. Однако он не всегда предъявляется должнику. Если оценивать баланс отношений в семье с таких позиций, становится ясно, что долг можно получить только от должника, а не от других лиц. Поэтому перенос неразрешенных проблем данного баланса из родительской семьи в новую семью не даст положительного результата. Кроме того, баланс представляет собой систему обязанностей и прав всех членов семьи, призванную удовлетворить все потребности и мотивировать активность. «Ни один член семьи не может сам без согласия других определить, имеется ли баланс или я о нет. Следовательно, баланс является объективным признаком семейныхотношений.

Согласно обсуждаемой теории, истоки многих семейных проблем находятся в опыте детства, приобретенном в родительской семье. Этот опыт уже сам по себе является несбалансированным, а для того, чтобы это сделать, нужны усилия и самокритичные решения. Отношения родителей и детей отличаются асимметричностью, так как маленький ребенок прав имеет больше, чем обязанностей. Подобный дисбаланс необходим, он отражает обязанность родителей без вознаграждения заботиться о детях. Однако родители надеются на вознаграждение и стремятся к нему. На первых прах в качестве вознаграждения выступают определенные эмоции ребенка, которые и побуждаются. Позднее, по мере взросления ребенка, выдвигаются новые требования, которые должны вроде бы восстановить баланс. Родители требуют от ребенка стать взрослее, чем он есть. Проблемы возникают, когда на ребенка проектируются долги других людей. Тогда возникает опасность растратить внутренние ресурсы ребенка, а когда это случается, он вынужден покинуть систему семьи (бежать из дому, прервать отношения с родителями и т.п.) или из ряда вон выходящими способами (так как простые не действенны) восстановить баланс (пораниться, заболеть психосоматической болезнью и т. п.).

Роль психолога - побудить такие изменения в семье. Он предлагает членам семьи те же самые факты и явления оценивать с различных точек зрения, помогает понять мысли другого, в особенности тогда, когда тот, другой, не участвует в консультационной встрече. Кроме того, стремится обратить внимание консультируемых на контексты, которые приобретены в генетической семье, и содействует в их сопоставлении. Психолог поддерживает усилия каждого члена семьи выразить свои интересы, а вместе с тем выявляет и их истоки. Таким образом, он подталкивает семью к пониманию, что все интересы значимы и в будущем могут быть удовлетворены. Все это помогает избавиться от иллюзии, что который-либо один ее член является «монстром», виновником всех семейных трудностей. Эффект контекстовой психологической помощи семье: члены семьи научаются открывать друг другу свои потребности и взгляды, стремятся к большей искренности. Наиболее успешно это протекает, по мнению упомянутых авторов, в случае, если происходит «возвращение домой», т.е. тогда, когда выясняются истоки сегодняшних проблем в генетических семьях. Однако такой анализ унаследованного от родителей контекста обычно вызывает столкновение двух позиций. Именно здесь необходимо участие психолога - он помогает как бы возвыситься над данными позициями, найти резервы, чтобы пережить неуспех и наметить альтернативы для новых действий. При решении этих задач психолог может быть недирективно активным - рассматривать перспективы согласования интересов в семье. А в том случае, когда члены семьи начинают опекать друг друга, - вступать в конфронтацию с ними, чтобы вызвать общий ответ на нее и ускорить разрешение проблем Контекстовое консультирование семьи не имеет установленных временных границ, оно может длиться несколько недель или несколько лет.