Один из участников дает целый список изменений: «Я более открыт, непосредственен, более свободно выражаю свои мысли. Во мне больше сочувствия, симпатии, терпимости. Я более уверен в себе, по-своему более религиозен. Более искренними стали мои отношения с семьей, друзьями и сотрудниками, я более открыто выражаю свои настоящие чувства, симпатии и антипатии. Теперь я охотнее предлагаю другим свою помощь».

Вот отрывок из записей одной женщины: «Приобретенный в группе опыт сразу же сказался на отношениях с детьми, что было важно и для меня и для мужа. Я поняла насколько мне помогли приятие и любовь группы незнакомцев, и вернувшись домой, более искренне и непосредственно выражала свою любовь к близким. А опыт понимания и приятия других очень помог мне в отношениях с близкими и друзьями.(2, с.22-50).

Изменения во взаимоотношениях в результате

групповой психотерапии.

«Какие изменения во взаимоотношениях людей во время встреч или после замечены мною? Я лично знаком с некоторыми участниками, у которых вследствие групповой психотерапии произошли невероятные перемены во взаимоотношениях с супругом (супругой) и детьми. Мужчины, отцы семейств, впервые за много лет находят общий язык с сыновьями, матери со своими детьми. Преподаватели иначе смотрят на студентов, стремясь строить новые отношения на основе заботы, участия, доверия друг к другу и предоставляя студентам возможность принимать открытое и полноправное участие в составлении программы занятий и решении других вопросов обучения. Слушатели духовной семинарии, где любовь и братство существовали лишь на словах (а на деле - полная противоположность: равнодушие и почти полное одиночество, отчуждение), создали атмосферу подлинного единства и заботы друг о друге» (2, с. 94-95).

Заключение.

«Групповая психотерапия, на мой взгляд, одно из самых успешных современных изобретений, созданных для решения проблем обезличивания, потери индивидуальности и чувства реальности, отчужденности и разъединенности – этих печальных спутников многих и многих людей, живущих в современном мире (2, с. 156)

«Групповая психотерапия оказывает влияние на многие стороны жизни: отдельных людей, целые учреждения, межличностные отношения, социальную среду, расовую нетерпимость, международную напряженность, философию, ценности, наше представление о самом человеке».

Где может быть использована концепция развития личности и помогающих отношений К. Роджерса

«Теоретические идеи Роджерса, его концепция развития личности и помогающих отношений могут использоваться всюду, где общаются люди и группы людей: в менеджменте, медицинской практике, в отношениях между государствами. Начиная с 60-х годов и до настоящего времени его идеи оказывают очень большое влияние на методы и практику образования. Из всех представителей гуманистической психологии К. Роджерс был единственным, кто создал свою собственную концепцию обучения. В системе взглядов на обучение К. Роджерса работа учителя сравнивается с работой тераписта , который не формирует человека, стараясь отлить его в форму, задуманную ранее, а помогает ученику найти в себе то положительное, что в нем уже есть, но искажено, забито, спрятано». (1, предисловие, Е.И. Исенина, с. 31)

«Значимое для клиента и ученика учение появляется тогда, когда соблюдаются перечисленные условия.А именно:

1. Когда терапист (учитель) в отношениях с клиентом (учеником) – конгруэнтная личность, могущая быть именно тем человеком, каков он есть.

2. Когда терапист (учитель) чувствует безусловное положительное отношение к клиенту (ученику).

3. Когда у тераписта (учителя) наблюдается тонкое эмпатическое проникновение во внутренний мир клиента (ученика), которое он может ему выразить.

4. Когда клиент (ученик) до некоторой степени ощущает конгруэнтность, принятие и эмпатию тераписта (учителя)».

Личные мысли по поводу обучения и учения Карла

Роджерса.

1. Мой опыт показал, что я не могу научать другого человека, как

обучать. Все мои попытки сделать это в конце концов оказываются тщетными.

2. Мне кажется, что все, чему можно научить другого, относительно неважно и мало или совсем не влияет на поведение.

3. Я почувствовал, что значительно влияет на поведение только то знание, которое присвоено учащимся и связано с открытием, сделанным им самим.

4. Знание, которое добыто лично тобой, истина, которая тобой добывается и усваивается в опыте, не может быть прямо передана другому

5. Вследствие того, о чем было сказано выше, я понял, что у меня пропал интерес быть учителем.

6. Когда я пытаюсь учить, как иногда я это делаю, я ужасаюсь, что достигнутые результаты настолько незначительны, хотя иногда кажется, что обучение проходит успешно. Когда это случается, обнаруживается, что в результате приносится вред. Кажется, что обучение приводит человека к недоверию к своему собственному опыту и разрушению значимого для него знания. Поэтому я почувствовал, что результаты обучения либо не являются важными, либо вообще вредны.

7. Когда я оглядываюсь назад, вспоминаю мое обучение в прошлом, кажется, что истинные результаты аналогичны – либо нанесен вред, либо ничего важного не случилось

8. Вследствие этого я понимаю, что мне интересно обучаться самому, предпочитая изучать то, что для меня имеет смысл, что оказывает значимое влияние на мое поведение.

9. Я нахожу, что очень полезно обучаться – в составе группы, в отношениях с одним человеком, как в психотерапии, или самостоятельно, одному.

10. Я нахожу, что один из лучших, но наиболее трудный для меня путь обучения – это отбросить свое собственное защитное поведение (хотя бы временно) и попытаться понять, как переживается другим человеком его опыт и какое он имеет для него значение.

«Если бы опыт других людей был бы аналогичен моему и если бы они обнаружили в нем аналогичный смысл, из этого вытекало бы следующее:

1. Такой опыт подразумевал бы, что мы отказались от обучения. Люди собирались бы вместе, если бы очень хотели учиться.

2. Мы отказались бы от экзаменов. Они измеряют не тот вид знания, который важен для человека, добывающего знания.

3. Последствия состояли бы в том, что мы отказались бы от отметок и зачетов по той же причине.

4. Мы отказались бы от степеней как мерила компетентности, частично по той же причине. Другая причина в том, что степень отмечает конец или завершение чего-либо, а тот, кто учится, заинтересован только во все продолжающемся процессе учения.

5. Мы отказались бы от представления результатов, так как мы осознали бы, что никто не может хорошо изучать что-то, исходя из результатов». (1, с. 107).

«Если бы опыт других людей был бы аналогичен моему и если бы они обнаружили в нем аналогичный смысл, из этого вытекало бы следующее:

1. Такой опыт подразумевал бы, что мы отказались от обучения. Люди собирались бы вместе, если бы очень хотели учиться.

2. Мы отказались бы от экзаменов. Они измеряют не тот вид знания, который важен для человека, добывающего знания.