Это привело к тому, что учебные учреждения были сильно переполнены школьниками. Положение осложнялось тем, что с первых месяцев войны значительная часть учебных заведений была передана в военные и другие ведомства страны. В них размещались общежития эвакуированных рабочих и военные госпитали. Всего за первые три месяца войны на территории Сибири закрылось 738 школ, из них 259-семилетних и средних.[149] Из-за недостатка учебных учреждений занятия проводились в две-три смены.

В этих условиях местные органы власти активизировали работу педагогических коллективов, общественности на преодоление сложившихся трудностей. В городах и районах создавались штабы всеобуча, проводились воскресники и месячники помощи школе. В сельской местности работали комиссии содействия нуждающимся школьникам. Они выясняли причины неявки учеников на занятия и принимали меры к возвращению их в школу. Помощь в первую очередь получали дети фронтовиков. Необходимые вещи приобретались на средства фонда всеобуча.[150]

Наперекор смерти звучала в окопах и блиндажах, на коротких привалах и на фронтовых дорогах песня, помогая выстоять наперекор голоду и тяжести потерь, помогая создать всё необходимое для фронта.

Омск жил на пределе человеческих возможностей. Насчитывая к началу войны около 280 тысяч жителей, он в первые несколько месяцев принял почти столько же эвакуированных вместе с предприятиями рабочих и членов их семей, ленинградцев, детей из детских домов центральной части России, раненых в открывшихся госпиталях. Несмотря на неимоверные трудности, почти на пустырях строились заводы, бараки для рабочих.

Город отправлял своих сыновей на фронт, в военкоматах выстраивались очереди добровольцев.

В эту тяжелейшую годину омичей объединяла одна беда, одна забота, одна надежда. Живая душа каждого искала отклика в другой, в общении, в искусстве.[151]

В первые же дни войны в городе, в районах были созданы военно-шефские комиссии, партийно-комсомольские инициативные группы на местах – в клубах, театрах, в библиотеках. Накануне войны в Омске насчитывалось около 40 рабочих клубов и 50-ти библиотек. Самыми крупными центрами культурно-массовой работы были клубы им. Лобкова, «Металлист», Дом Красной Армии (ныне Дом офицеров).

Все участники самодеятельности, а к ней тогда тянулись многие, переключились на работу в госпитали, на призывные пункты военкоматов.[152] Многие политпросветработники уходили в армию. Некоторые из них позднее оказывались во фронтовых ансамблях песни и пляски. Знаменательно, что из таких ансамблей вышли профессиональные артисты, такие, как заслуженный деятель искусств России, почётный гражданин города Омска В.Я.Тулупова, заслуженные артисты Н.А.Блохина, А.Ф.Липатов, артистка балета Е.Г.Мартен и другие.

Концерты для раненых или уходивших на фронт были особенно ответственными. Обычно они начинались с чтения сводок. Информбюро и краткого выступления политработника, а затем звучала «Священная война» Александрова А., пели «Катюшу», «Огонёк», «Синий платочек», любимые песни Соловьёва – Седого «Соловьи», «На солнечной поляночке», песню Листова К., «В землянке» и другие. Зал не только внимательно слушал, но часто пел вместе с самодеятельными артистами.[153]

Разучивались песни по текстам, которые печатались в газетах, мелодию ловили по радио, воспроизводили на слух, а иногда и слова записывали по трансляции.

В многочисленных концертах исполнялись полюбившиеся стихотворения Симонова К., А.Твардовского, читались отрывки из статей И.Эренбурга, фронтовые зарисовки военных корреспондентов.

Омские политпросветчики выходили с концертами на заводские стройки, в цеха военных заводов. Песни звучали на стройплощадках, в красных уголках, в цехах в обеденные перерывы.

А так как молодые парни и девчата уходили на фронт или становились к станкам, самодеятельность заметно «молодела», основными её активистами стали комсомольцы школьного возраста.

Особой заботой омские политпросветчики стремились окружить раненых. Формировались библиотечки – передвижки, за право выступить в госпитальных палатах соревновались классы, отдельные школы. Там ставились такие же концерты «малых форм». Стремясь поднять настроение, самодеятельные артисты прибегали к песням, посвящённым фронтовому быту, в которых преломлялись традиции частушечного, шуточного жанра. Любовно исполнялись «Давай закурим», «Самовары – самопалы», «Вася – Василёк» и другие. Слушателей на таких концертах было немало, исполнителей не меньше. Пели вместе. А затем расходились в палаты к тяжелораненым, и для каждого, если разрешали врачи, вполголоса исполнялись песни по его заявкам. Особо увлекающихся самодеятельных артистов иногда приходилось вежливо выпроваживать из госпиталей, о чём интересно рассказала заведующая музеем госпиталя инвалидов Великой Отечественной войны Т.И.Щепкина.

Приведу один эпизод, о котором трогательно вспоминает академик Валентина Павловна Бисярина:[154]

«Однажды во время посещения омского эвакогоспиталя я была свидетельницей следующего. К начальнику госпиталя обратилась группа мальчиков и девочек за разрешением выступать перед ранеными с маленьким концертом. Это были школьники – дети артистов театра им. Е.Вахтангова. Им разрешили, сообразуясь с характером ранений. Трудно описать то впечатление, которое произвело появление детей. Сияющие глаза, улыбки на всех лицах. Дети вдохновенно читали стихи, отрывки, эпизоды. Особенно среди них выделялись Женя Симонов и Миша Державин. Вероятно, сказалось влияние отца Жени, талантливого и прекрасного артиста Р.Н.Симонова.

Среди шумных аплодисментов запомнился мне стук костылей – это был особый звук.

Навсегда в моей памяти сохранились минуты, когда раненые получали подарки от детей. Они принесли их с собой. Это были рисунки, самоделки, носовые вышитые платочки и даже куски пирогов, ватрушки и другое. При этом нередко можно было видеть скупые мужские слёзы. Потом один из раненых подозвал детей к своей кровати, вынул из завязанного платочка осколок и обратился к ним со словами: «Пусть это будет наш подарок вам. Этот осколок вынули у меня из груди. Хотел до своих ребят довезти, да их теперь нет у меня, не пришлось…».[155] Позже я узнала, что этот осколок они сохранили для школьного музея театра.

Надо отметить, дети в те годы были оптимистами. Достаточно было посмотреть на их рисунки. В самое тяжкое время, когда становилось невмоготу дышать, мальчишки и девчонки неизменно рисовали нашу победу.

Потом раненые попросили ребят написать письма родным. Быстро нашлись бумага, карандаши. Эти письма нельзя было читать без слёз. Если вдуматься в эти письма, то становится ясно, что дети тоже участвовали в войне.

Надолго мне запомнилось, как измученные и страдающие лица находили для детей улыбку и ласковое слово. Доброжелательность, сердечная теплота и любовь царили в такие торжественные минуты в палатах госпиталей. А ведь это было для них несравнимое, лучшее духовное лекарство!»[156]

Кроме самодеятельных, в городе активно выступали с концертами профессиональные артисты. Омская филармония создавала временные коллективы из артистов театров, преподавателей музыкальной школы и училища, отдельных исполнителей. Они выступали в рабочих клубах, в кинотеатрах перед началом очередного киносеанса.[157]