Позиция кадетов обуславливалась двумя главными мотивами:

1. Пониманием, что с каждым годом действия указа 9 ноября и собственная программа “принудительного отчуждения” становится анархизмом.

2. Весьма обоснованным опасением, что в случае краха столыпинского аграрного курса в стране разразится новая революция. Поэтому в их выступлениях основным мотивом был призыв к осторожности, к разъяснению, что принудительное отчуждение лучше, чем указ 9 ноября, насильственная полицейская сущность которого вы лазит из каждого параграфа.

Крестьяне – трудовики высказались за национализацию всей земли.

Реализация и итоги.

Суть закона раскрывалась в его первой статье, устанавливавшей, что каждый домохозяин, владевший надельной землей на общинном праве, мог требовать укрепления причитавшейся ему земли. Более того, закон разрешал ему оставить за собой и излишки, превышавшие норму, если он за них заплатит аванс, но не по существовавшей на данный день цене, а по выкупной цене 1961 г., когда эти цены были значительно ниже.

Существенным дополнением к закону 14 июля 1910 г. был принят отдельными палатами закон о землеустройстве, называвшийся законом 29 мая 1911 г. В соответствии с ним для введения землеустройства им не потребовалось предварительного укрепления земли за дворохозяйствами.

Землеустроительные комиссии были наделены широкими правами, которые они пускали в ход, чтобы насадить как можно больше хуторов и отрубов.

В задачу переселенческого управления входило разрядить земельную тесноту, прежде всего в центральных губерниях в России, где малоземелье и безземелье крестьян было особенно остро.

Столыпинское землеустройство, перетасовав надельные земли, не изменило земельного строя, он остался прежним – приноровленным к кабале и отработкам, о чем разглагольствовали сторонники указа 9 ноября.

Переселенческая политика особенно наглядно демонстрировала методы и итоги столыпинской аграрной реформы. В 1908 – 1909 гг. за Урал двинулась огромная масса крестьян – 1,3 млн. Большинство их там ожидали полное разорение, смерти, болезни, неслыханные мучения и издевательства чиновников. Главным итогом стало массовое возвращение на родину, но уже без денег и надежд, ибо прежнее хозяйство было продано.

Одним словом, реформа не удалась. Она не достигла ни экономических, ни политических целей, которые перед ней ставились. Деревня вместе с хуторами и отрубами осталась такой же низко производительной и нищей, как и до Столыпина.

Но прежде всего, и это было главное, столыпинский аграрный курс, проводился политически.

Вывод помещика гласил: “Что делалось в революцию, то делается и теперь, только с умом.”

Признание невозможности реформ.

Для того чтобы решить хотя бы в самой малой степени объективные задачи революции – осуществить какой-то минимум реформ в области управления, культуры, свободы совести и др. требовалось, чтобы работало не только и даже не столько право октябристское охранительное общество Думы, сколько большинство октябристско- кадетское, которое и было худо-бедно, носителем либерально-буржуазного начала третье июньской системы. В противном случае вся затея теряла смысл.

Между тем к осени 1909 г. с полной очевидностью обнаружилось, что реформ не будет… Кризис явно нарастал, и столь же очевидно становилось, что русский Бисмарк – председатель совета министров Столыпин – терпит крах. В свою очередь, внутри думский кризис с падением престижа и веры в премьера.

Недовольство октябристов, не говоря уже о кадетах и о прогрессистах, было продемонстрировано при обсуждении 22 февраля 1910 г. бюджета министерства внутренних дел, поскольку именно это министерство заправляло всей внутренней политикой царизма.

Главным вопросом для тех, кто принимал мнения, а это были “верхи” и правые, стал вопрос: что делать с Думой? Здесь могло быть только два выхода: либо полная ликвидация, либо превращение ее (частичное или полное) в законосовещательную, осуществление нового третьего июня. Первый вариант отбрасывался сразу: мысль о невозможности жить без Думы после революции 1905 – 1907 гг. прочно укоренилась в сознании правящего лагеря. Оставался, следовательно, только второй путь. Но идея превращения Думы в законосовещательную также практически не имела сторонников, за исключением жалкой кучки черносотенцев. Получался заколдованный круг.

Такая ситуация означала, что репутация самого Столыпина как мастера бонапартистской политики человека, способного вывести режим из революционного кризиса в глазах “верхов” и правых скатилась резко вниз.

В итоге, ни буржуазия, ни тем более царизм уже не мог двигать страну вперед. Именно здесь коренилась объективная причина краха столыпинского бонапартизма и самого Столыпина.

И как заключение…

…Антракт еще продолжался. Столыпин стоял лицом к партеру, облокотившись на барьер оркестровой ямы. Богров, прикрывая оттопыривавшийся от браунинга карман театральной программой подошел к Столыпину на два-три шага и дважды в него выстрелил. Одна пуля попала Столыпину в руку, а другая в живот.

5 сентября 1911 г. Столыпин скончался в частной клинике Марковского, куда его сразу доставили после покушения. Пуля задела печень, и это решило дело – тогдашняя медицина, оказалась бессильной его спасти. Но политический его конец, как он сам хорошо понимал, зацепил раньше.

Список литературы.

1. Аврех А.Я. “Столыпин и судьба реформ в России”.

2. Зырянов “Петр Столыпин”.

3. Дикин “Последний шанс”.

4. Сидельников “Аграрная реформа Столоыпина”.

5. Сироткин “Великие реформы Столыпина”.

6. Столыпин П.А. “Полное собрание речей”.