При отсутствии продуманной стратегии возобладала политика сугубо ситуативная, нацеленная на достижение исключительно краткосрочных политических соглашений между основными кланами (корпорациями), формирующими социально-политическую структуру общества.

Обнаружилась поразительная повторяемость в Украине многих ранее проявившихся в России социально- экономических тенденций, сходство основных макроэкономических и структурных проблем. Как и Россия, Украина испытала ряд деструктивных для экономики явлений: хронические неплатежи и бартеризацию коммерческого оборота, острый бюджетный кризис, прогрессирующую деиндустриализацию и сворачивание сфер науки и наукоемких производств. И в Украине, и в России в равной мере наблюдается возникновение не столь экономического, сколько политического (и при этом полукриминального) рынка, на котором люди, соединяющие власть и собственность, ведут торг по их распределению и перераспределению, стремясь к фактической приватизации самого государства.

Сделанные наблюдения свидетельствуют о значительном совпадении трансформационных парадигм Украины и России. Эта зависимость, впрочем, имеет отнюдь не односторонний характер, уходя своими корнями в унаследованную от бывшего Союза структурную взаимосвязанность двух стран, которая, несмотря на существенные изменения, произошедшие после распада СССР, продолжает сохраняться. Высокая степень свободы внешней торговли в обоих государствах и одновременно возникновение вполне ощутимых административных и экономических барьеров для торговых контактов между ними (процедуры таможенного контроля и оформления, требования предоплаты либо гарантий оплаты поставок, новых налогов по отношению к товарам другой страны и др.) привели к стремительному падению конкурентоспособности украинских товаров на российском рынке, равно как и российский на украинском. Для Украины это падение, ускоренное ростом энерго- и материалоемкости производства, отозвалось более тяжелыми последствиями.

Реальное экономическое положение как в России, так и в Украине характеризуется высокой степенью государственного вмешательства, корпоративным слиянием политических и экономических управленческих элит.

Внешнеэкономический аспект современной политической ситуации на Украине обусловливается существованием и воздействием трех мощных факторов: финансовой зависимости страны от западных международных организаций, энергетической зависимости от России и стран СНГ, а также заинтересованности в продвижении украинских вооружений на рынки зарубежных стран, в том числе и стран «третьего мира», а также стран СНГ.

Следует специально отметить, что в связи с неблагоприятно складывающейся для Украины конъюнктурой мирового рынка, а также с в связи с разрушением производственного потенциала украинской топливно-добывающей и металло-перерабатывающей промышленности, традиционно формировавшаяся заинтересованность этой страны в продвижении на внешние рынки товаров продовольственной группы, а также продуктов производства черной и цветной металлургии и угольной и химической промышленности имеет явную тенденцию к снижению.

Так, скажем, финансовая зависимость официального Киева от западных международных организаций, толкает руководство этой страны на поиск путей внедрения в про- западные бюрократические структуры, включая военные организации и ЕС. Однако, как отмечают известные российский аналитики, «объективные пределы ориентации Киева на ЕС и НАТО существуют и проявляют себя все более жестко. По признанию первого вице-премьера украинского Правительства А. Кинаха: «из 200 деловых проектов, предложенных украинскими партнерами, только 10-15% были поддержаны западными инвесторами. Конечно, НАТО проявляет большой интерес к использованию Яворовского полигона и других военных объектов на территории Украины, однако столь явный перекос в военную сторону в украинско-западных связях не создает стабильной основы для встраивания страны в евро-атлантическое сообщество».

При этом, западные кредиторы пытаются активно влиять не только на внешнюю, так и на внутреннюю политику Украины, требуя от последней выполнения, в некоторых случаях, заведомо невыполнимых решений. Так, скажем, по материалам осеннего номера «Известий», МВФ осенью 1999 года угрожал Киеву задержкой в предоставлении очередного транша кредита в размере 90 млн. долл. из-за намерения украинских властей ввести налог на экспорт семян. Кроме того, Фонд продолжает настаивать на том, чтобы Украина увеличила тарифы на коммунальные услуги и жилье на 100% реальной стоимости, что вряд ли возможно из-за несогласия Верховной Рады принять соответствующий закон (Кстати, резкое сокращение состава, прав и возможностей украинского Верховного Совета, которое обусловило решение только что состоявшегося на Украине референдума, на самом деле, продиктовано именно указанными мотивами).

Иными словами, заокеанские займы Украины стимулировали развитие в экономике этой страны скорее негативных, нежели позитивных процессов. Между тем, финансовая зависимость Украины от стран Западного мира имеет долгосрочный характер, и будет обусловливать позицию политического руководства этой страны при решении, как внутриполитических, так и внешнеполитических проблем еще долгие годы.

Энергетическая зависимость Украины от России проявляется в двух объективных экономических составляющих: хронической задолженности Украины перед российскими компаниями-экспортерами нефте- и газопродуктов и электроэнергии, и несанкционированного забора нефти и газа из российских экспортных трубопроводов, включая реэкспорт Киевом части отобранного газа. Актуальными показателями энергетической зависимости явились, в частности, «газовый конфликт» 10 декабря 1999 года, когда Россия полностью прекратила поставки на Украину нефти и электроэнергии в связи с систематическим подворовыванием последней российского газа, «бензиновый кризис» лета 1999 года, перманентный энергетический голод на промышленных предприятиях Восточной Украины.

Украинские власти всячески стимулируют приобретение иностранными (включая российские) фирмами и промышленными группами украинских предприятий различного профиля, в частности, в счет уплаты долгов за энергоносители. И есть все основания предполагать, что проблема долгов, еще недавно наиболее болезненная, будет постепенно утрачивать остроту. Украина, пытаясь – в том числе и за счет западных кредитов – оплачивать хотя бы текущие поставки, доказывает свое желание избежать возврата конфронтационной модели в этой сфере. Россия, со своей стороны, осознала бесперспективность использования «долгового» козыря в попытках получения каких-то политических дивидендов. Российской ориентированной на рынок экономике будет очень сложно вновь приспосабливаться к украинским условиям, где отсутствует рыночная инфраструктура, которая может быть создана в лучшем случае через несколько лет.

Попытки компенсировать отсутствие или недостаточный уровень принципиально новых экономических связей за счет восстановления старых технологических цепочек, на что, собственно и ориентирована концепция промышленно-финансовых групп – единственно признаваемая в Украине форма широкомасштабного экономического сотрудничества. Эти попытки вряд ли способны серьезно повысить заинтересованность крепнущего российского капитала в ведении дел на Украине. Уже к 1995 году осталось не так много сфер, где Россия была бы заинтересована в сотрудничестве. Когда-то мощный военно-промышленный комплекс Украины стал не слишком привлекателен для России, которая начала переориентировать свои экономические связи, а самое главное, наша страна не обладает достаточным капиталом для финансирования даже собственного военного производства и конверсии.