Нельзя сказать, что данный курс не дал обществу каких-либо позитивных импульсов. Может быть, самым существенным сдвигом было преодоление трудного психологического барьера перехода к рынку, возникновение предпринимателей и появление рыночных механизмов. Однако негативные последствия реформ явно перевесили положительные. Одним из главных следствий ценовой либерализации стало быстрое сближение внутренних цен на сырье, материалы и энергоресурсы с мировыми. Это нанесло тяжелейший удар по основной массе традиционно низкоэффективных производств в обрабатывающей промышленности и сельском хозяйстве, которые оказались нежизнеспособными.

5.Егор Гайдар.

Историческая правда — на нашей стороне.

Ответы на самые острые и актуальные вопросы

Реформы в стране и мире: мифы и реальность.

“ . Когда мы пришли в правительство в конце 1991 года, самое большое потрясение, которое я испытал, было от внезапного понимания отсутствия какого бы то ни было управления ведущими отраслями, всей экономикой. Было ощущение, что самолет летит, а экипаж тихонько выпрыгнул с парашютами .”

Е.Гайдар, 1994 г.

- Егор Тимурович, у части нашего общества существует убеждение, что у Гайдара в 1991—1992 годах ничего не получилось с проведением реформ, что с того времени начался развал экономики в России. Как бы Вы прокомментировали подобные высказывания?

— Егор Гайдар: Тогда, в конце 91-го, на старте реформ, перед нами стояла абсолютно срочная задача. Разваливалась административная система управления.Работа нерыночного хозяйства невозможна без жесткой тоталитарной власти. Крушение КПСС, обслуживающих ее властных инструментов неизбежно повлекло засобой острейший кризис социалистической экономики, в которой перестают работать приказы и отнюдь не начинает сразу работать рынок. Отсюда — тотальный дефицит,реальная угроза краха систем жизнеобеспечения. Деньги не работали. Пятнадцать государственных банков бывших союзных республик печатали рубли, а покупать на них было нечего. Принципиальным был вопрос: сумеем ли мы запустить рыночные механизмы, не допустив голода, в кратчайшие сроки заставить работать рынок,вернуть хотя бы минимальное доверие к рублю, добиться, чтобы на прилавках появились товары, чтобы экономика стала открытой, образовался частный сектор?Это сделать удалось. Рынок работает, рубль конвертируемый и устойчивый, частный сектор создан, экономика открытая, о дефиците и карточках мало кто вспоминает.Что не получилось? Не удалось совершить переход быстрее, а значит,

безболезненнее, ибо здесь каждый лишний год — это дополнительные тяготы для народа.

- Под давлением прокоммунистического Съезда народных депутатов РСФСР Ваше правительство ушло в декабре 1992 года. Вас сменил В.С. Черномырдин. А утверждения о том, что с декабря 1992 года в России по-прежнему осуществляется не имеющий перспективы гайдаровский курс, имеют место быть. Провалы правительств В.С. Черномырдина и С.В. Кириенко также объясняют тем, что их программы писались гайдаровским институтом.

— Егор Гайдар: Мне очень интересно слышать о гайдаровском курсе, который реализуется после 92-го года. По моему глубочайшему убеждению, никакого общего курса, который реализовался бы за это время, не было. Была серьезнейшая борьба вокруг направлений экономической политики. Были прорывы, к сожалению, короткие, по отдельным направлениям, были длительные метания и колебания. Любой, кто читает газеты, не может этого не знать.

Когда был гайдаровский курс? Когда Черномырдин замораживал цены в конце 1992 года? Когда накачивали денежную массу, “поднимая производство” в 1994 г., и шли к “черному вторнику”? Когда в эти годы пробуксовывали все структурные реформы и весной 1997 г. (когда в правительство вошли Немцов и Чубайс) пришлось браться за них с огромным опозданием? Не было гайдаровского курса. К тому же, зачем обижать, скажем, Вольского, Глазьева, Геращенко, Черномырдина и других российских политиков, чьи идеи воплощались с не меньшим усердием, чем гайдаровские, и во всяком случае, в более обширные временные периоды? Да, были отдельные эпизоды, в которые проводилась достаточно осмысленная экономическая политика: первая половина 1992 года, осень 1993 г., с марта по июль 1997 года, готово было к этому и правительство Кириенко. Но никакого единого курса не было.

— А насколько велика вина вашего и последующих правительств в том, что Россия наделала много внешних долгов, которые придется выплачивать будущим поколениям?

— Егор Гайдар: Давайте разберемся с долгами. По состоянию на конец 1994 года, когда были в полной мере упорядочены наши отношения по долгам Советского Союза и Россия уже произвела некие заимствования у международных финансовых организаций, долг России состоял из двух частей: 109 миллиардов долларов — долги СССР и 11 миллиардов долларов — долги проводившей тяжелейшие реформы России. На сегодняшний день совокупные долги России (включая советский долг) составляют около 150 млрд. долларов. Значительная часть этого прироста обусловлена начислением процентов по долгу СССР. Мы занимаем у Международного валютного фонда, чтобы выплачивать проценты по долгам бывшего Союза и гасить часть его задолженности, которая осталась неурегулированной.

Советский Союз, безусловно, имел периоды значительного экономического роста. Понятно, что для этого требовалось значительное финансирование. Серьезные политологи и экономисты знают природу развития при социализме. Источники хорошо известны: с начала 30-х до конца 50-х — развитие за счет разорения деревни. Затем — за счет нефтяной ренты с уникальных по низкой стоимости добычи богатейших месторождений Западной Сибири. С 80-х годов — за счет быстрого наращивания внешнего долга и продажи валютных и золотых запасов. Сейчас за это приходится расплачиваться.

— Егор Тимурович, что же получается? Реформаторы получили в наследство от последних правительств Советского Союза и правительства РСФСР Силаева одни долги. Очевидно, все ваши надежды были связаны с помощью Запада, с Международным валютным фондом (МВФ), а она практически не последовала.

- Егор Гайдар: Уникальность российских реформ состоит в том, что они начинались как раз без взаимодействия с МВФ. Тогда мы не были членами Международного валютного фонда, других финансовых организаций. МВФ не понимал, что здесь происходит, с кем надо иметь дело. Поэтому сотрудничество с Фондом началось значительно позже, чем стартовали реформы, что, конечно, не помогло нам в решении острейших финансовых задач. Надо сказать, мы все это понимали и отдавали себе отчет, что на крупные займы в начальный период реформ рассчитывать нельзя. Напомню хотя бы положение программы на 1992 год, где мы ставили себе задачу свести бюджетный дефицит к минимуму, чтобы не зависеть от кредитов. Поэтому, несмотря на молодость, наше правительство было не столь наивно, как кажется.

6.Еще раз о "халявной" приватизации

" . О приватизации в постсоветских странах можно спорить долго. Всюду было недовольное большинство населения. Не будет преувеличением сказать, что приватизация в России была проведена относительно успешнее, чем в большинстве