Подобный взгляд на принципат вскоре получил широкое распространение в исторической литературе и нашёл отражение, в частности, в таком авторитетном издании, как «Кембриджская древняя история». Авторы посвящённого принципату Августа раздела, С. Кук, Д. Литт, Ф. Эдкок, М. Чарльсуорт, признавая тот факт, что политический строй Рима в век Августа претерпел кардинальные изменения по сравнению с прежним режимом senatus populusque Romanus, вместе с тем, отказываются дать ему какое-либо однозначное определение. Термины, использовавшиеся предшествующей историографией (республика, монархия, диархия), не отражают, по их мнению, сути перемен, свершившихся в римском государстве на рубеже старой и новой эры.

В исследованиях 20-40ых гг. XX в. происходит постепенное смещение акцентов с формально-правовых аспектов принципата на проблему социальных и идеологических основ власти Августа. Исследователи, работающие в этот период, пытаются вывести дискуссию о принципате на новый уровень, выйдя таким образом за рамки, очерченные терминами «республика» – «монархия» – «диархия».

Как пример такого рода попыток может рассматриваться монография А. Фон Премерштейна «О сущности принципата». Важнейшей социальной основой принципата фон Премерштейн считал систему патроната-клиентеллы, существовавшую в Риме с древнейших времён. На её базе в ходе Гражданских войн I в. до н. э. формируются клиентские свиты и личные армии полководцев . Предводитель такой личной партии и его сторонники связаны системой взаимных обязательств, выраженной в клятве верности (Gefolgshattseide), которую фон Премерштейн отождествляет с присягой, принесённой Октавиану в 32 г. до н. э. населением Италии и западных провинций , После победы над Антонием эта присяга была распространена на жителей Востока: тем самым Цезарь Октавиан превратился в вождя-патрона всей Римской державы, а populus Romanus и римские подданные – в его клиентелу. В прямой связи с этой системой отношений стоят такие элементы принципата, как вручённая Октавиану в 27 г. до н. э. cura et tutella rei publicae universae и титул pater patriae, предоставивший ему отеческую власть над римлянами .

Рассматривая власть Августа как в принципе неограниченную, фон Премерштейн, тем не менее, видит в ней скорее поготовку монархического правления последующего времени, чем настоящую монархию. Чтобы определить специфику положения принцепса в государстве немецкий учёный прибегает к историческим аналогиям, не ограничиваясь при этом рамками истории Древнего мира .

Исследователи, занимавшиеся проблемой принципата в первой половине XX в., пытаются представить переход от республики к империи в Риме не как простую смену политических форм, но как часть более широкого социально-политического переворота. Мы имеем в виду, в первую очередь, теорию «римской революции», с наибольшей полнотой выраженную в одноимённом труде Р. Сайма. Сущность перемен, свершившихся в римском государстве на рубеже старой и новой эры, по мнению английского исследователя, состояла в том, что олигархия римского нобилитета сменилась другой, в состав которой вошли различные группы италийского населения . Принципат возник в результате компромисса между революционным лидером, Октавианом, и республиканской аристократией, в ходе Гражданских войн I в. до н. э. утратившей монополию на власть. Компромисс, оформленный конституционным соглашением 23 г. до н. э. , стал основой политического положения Августа, которое выражалась, помимо вручённых ему сенатом и народом полномочий, в особом влиянии его личности (auctoritas Augusti), обладавшем огромной силой .

Называть созданную Августом систему монархией или нет, по мнению Р. Сайма, дело вкуса. Важно, что фактически его власть была абсолютной, и никаких сомнений на этот счёт быть не может. Республиканизм основателя империи – выдумка историков XIX-XX вв.: Тацит и Гиббон поняли реальное положение вещей лучше многих современных исследователей .

Проблема социальных основ принципата занимает видное место в труде советского историка античности Н. А. Машкина «Принципат Августа». Н. А. Машкин рассматривал принципат как стадию в развитии римского цезаризма. Важную роль в подготовке принципата сыграли военные диктатуры I в. до н. э. . Власть принцепса в правовом плане представляла собой комбинацию традиционных республиканских магистратур, но сама эта комбинация создавала новое качество. Рядом с магистратскими полномочиями Августа стояла его auctoritas, из которой вырастала монархическая власть, ставшая результатом узурпации . В социальном плане принципат проводил политику лавирования с учётом интересов различных фракций господствующего класса, чем объясняется правовая неопределённость системы .

Выдвинутый в своё время М. И. Ростовцевым тезис о сложном, синтетическом характере власти Августа, и невозможности по этой причине её однозначного определения завоёвывал в последующие десятилетия всё более широкую популярность. Данное обстоятельство не мог не отметить Л. Викерт, автор обзора литературы об Августе и его принципате в «Aufstieg und Niedergang der romischen Welt» . Сам Л. Викерт полностью присоединяется к этому итоговому выводу западной историографии. Созданную Августом систему невозможно определить в рамках какой-либо одной из существующих государственно-правовых категорий; современная наука в состоянии лишь дать её всестороннее описание.

В современной российской исторической науке присутствует тенденция рассматривать проблему принципата Августа в контексте широкого социально-политического процесса. В частности, А. Б. Егоров в монографии «Рим на грани эпох» указывает, что политические изменения были частью перехода от Рима-полиса с провинциями-колониями к средиземноморской державе. Власть Августа представляется автору сложной системой: правовая власть, выраженная в potestas и imperium, дополнялась важными экстралегальными факторами, превращавшими чрезвычайного магистрата во всемогущего владыку .

Глава II. Общие положения системы принципата Августа.

Таким образом, диапазон мнений достаточно велик. Поэтому, первое, что необходимо сделать, приступая к рассмотрению системы принципата при Августе, – это обозначить те положения, которые, на современном этапе изучения проблемы, можно считать более-менее твёрдо установленными, чтобы использовать их в качестве отправных точек для дальнейших рассуждений.

Во-первых, власть Августа складывалась постепенно, в течении ряда лет. Её возникновение не было результатом какого-то единовременного политического акта .

Во-вторых, правовой основой власти Августа были проконсульский империй и трибунская власть, дополненная и расширенная при помощи ряда специальных полномочий .

В-третьих, помимо правовой, выраженной в potestas и imperium, власть Августа имела ещё и внеправовую сторону, и вопрос об их сосотношении представляется столь же важным, сколь и трудно разрешимым.

В-четвёртых, материальной основой фактического единодержавия Августа был огромный перевес сил на его стороне: за ним стояла армия и мощная личная партия.