В университет 16 вступительных экзаменов В.О. Ключевский сдал успешно; вскоре начались занятия, и письма в Пензу изменили свою тональность. Провинциал быстро терял свою восторженность и думал больше о сущности бытия, истории, философии и литера­туре, христианстве и либеральности, идеализме и Фейербахе, о госу­дарстве и т. п. Судя по обширности этих писем, можно подумать, что В. О. Ключевский свои мысли больше доверял старым друзьям-семи­наристам и с осторожностью входил в среду университетского' сту­денчества. Он постепенно становился москвичом; не теряя в дальней­шем связи с Пензой, он так туда никогда затем и не приезжал. Правда, в семинарии помнили его, а много позднее, в апогей всерос­сийской известности, даже им гордились.

Научные интересы В. О. Ключевского в университете определи­лись довольно быстро. Среди лекторов — «знаменитых личностей» — он выделял профессора С. В. Ешевского, читавшего курс всеобщей истории, но с первого же курса сблизился с другой «знаменитой личностыо» — Ф. И. Буслаевым, преподававшим историю древнерусской словесности, посещал его дом, под его руководством изучал рукописи в Синодальной библиотеке и, по имеющимся данным, до конца 1863 г. считал себя не историком, а филологом. Именно Ф. И. Буслаев подводил В. О. Ключевского к мысли о первостепенной роли народа в истории. Обстановка 1860-х гг., когда особенно ярко вы­ступала передовая демократическая общественность, тем более спо­собствовала утверждению В. О. Ключевского в этой мысли. В бурных событиях студенческой жизни в эти годы он старался занимать по­зицию «неучастия», но этот нейтралитет не был абсолютно безучаст­ным. Известно, что несколько позднее он поддерживал знакомство с Н. А. Ишутиным и членами его кружка. В. О. Ключевский стре­мился сам определить свои общественные позиции, и в этом отноше­нии показательно его отношение к еще одной «знаменитой лично­сти»— С. М. Соловьеву, чьи лекции по русской истории он слушал уже на первом курсе. Судьбе было угодно так сложить обстоятель­ства, что спустя почти 20 лет В. О. Ключевский по праву стал преемником С.М. Соловьева на кафедре русской истории.

На протяжении 1870-х гг. В.О. Ключевский стал лектором трех высших учебных заведений Москвы и военного учи­лища и имел возможность широко проявить свой преподаватель­ский дар. Сохранившиеся воспоминания о В. О. Ключевском и его произведения позволяют понять, в чем была суть этого дара, снис­кавшего ему необычайную популярность среди студенческой молоде­жи. Также определенно можно считать, что лекционное дарование было лишь первоначальным условием успеха на пути к всероссийской известности.

Издание «Курса русской истории» имело определяющее значе­ние в судьбе имени ученого. Не будь «Курса», его лекторское даро­вание осталось бы уделом мемуарных воспоминаний, а его опубли­кованные исследования ставили автора лишь в один ряд с наиболее крупными историками конца XIX — начала XX в., но не более того. «Курс русской истории», как бы его ни оценивали в прошлом, остается памятником русской исторической мысли, содержащим в себе концепцию исторического развития России'. В этом основное зна­чение «Курса русской истории».

Почти десять последних лет жизни В. О. Ключевский посвятил подготовке и изданию «Курса». В 1901 г. после своего 60-летия он, по правилам того времени, подал в отставку, но преподавание в университете и Духовной академии было за ним оставлено. Либе­ральная позиция историка, четко определившаяся в начавшейся ре­волюции 1905 г., усложнила положение В. О. Ключевского в Духов­ной академии. Привлеченный к работе комиссии по делам печати и учреждения Государственной думы, В. О. Ключевский выступал за буржуазные принципы свободы печати (в частности и от духовной цензуры), настаивал на законодательном статуте Думы и бессослов­ном порядке выборов в нее. В марте 1906 г. от партии кадетов он попытался баллотироваться в Сергиевом Посаде в I Государствен­ную думу, но избиратели его не поддержали. В результате с конца 1905 г. у В. О. Ключевского начались открытые столкновения с ру­ководством Духовной академии и реакционно настроенной профес­сурой. Через год, в сентябре 1906 г., В. О. Ключевский подал в от­ставку и, несмотря на многолюдные сходки студентов, требовавших продолжения его преподавания, был оставлен только в звании почетного члена академии. Но в это же десятилетие В. О. Ключевский оказался лектором еще одного учебного заведения — Училища живописи, ваяния и зодчества. Общение с молодыми художниками помогло ученому проникаться в художественные облики исторических, деятелей и создавать жанровые сцены. Среди его слушателей там было немало будущих выдающихся художников, и сохранилось даже мнение, что В. А. Серов создал свой знаменитый эскиз «Петр I» под впечатлением лекций В. О. Ключевского о Петре I и его эпохе.

Концепция исторического процесса в России, отраженная В. О. Ключевским в «Курсе русской истории», противостояла взглядам го­сударственной школы русских историков второй половины Х|Х в., концентрировавших первостепенное внимание на роли государства в истории общества и проблеме его управления часто в чисто пра­вовом аспекте. Но не только в этом заключалось значение «Курса». Все предшествовавшие В. О. Ключевскому русские историки, издававшие труды с систематическим изложением истории России, при­держивались фактологического или проблемно-фактологического из­ложения. Весь огромный опыт лекционной деятельности помог В. О. Ключевскому порвать с этой традицией. Его «Курс» был первой и, к сожалению, до настоящего времени единственной попыткой проб­лемного подхода к изложению российской истории. Кроме того, опыт чтения курсов и по всеобщей истории привел его к отрицательному отношению к устоявшемуся взгляду об исключительно самобытном характере исторического пути России. В. О. Ключевский ставил во­прос об общеисторическом процессе, в котором каждая «местная» история имеет своеобразие, но она «дает готовый и наиболее обиль­ный материал для исторической социологии»[13], так как «успехи люд­ского общежития, приобретения культуры или цивилизации . созда­ны совместными или преемственными усилиями всех культурных народов, и ход их накопления не может быть изображен в тесных рамках какой-либо местной истории .»[14]. Скептик по натуре и взыска­тельно осторожный ученый, В. О. Ключевский не видел возможности в ближайшем будущем определить закономерности исторического процесса, но сама постановка проблемы об общих законах истории человечества весьма показательна для уровня его научного видения.

В «Курсе русской истории» и в отдельных статьях В. О. Клю­чевский создал целую галерею многоликих образов царствовавших в России монархов. Делалось это им отнюдь не из-за верноподдан­нических побуждений. Внимательный читатель обратит внимание на сугубо личностные их оценки. В отечественной историографии без малого два столетия идет спор о личности Ивана Грозного. Его страшная деятельность объяснялась по-разному — патологией, дур­ным воспитанием, внутренней борьбой за трон, политической борь­бой царя вместе с дворянством против боярства, т. е. феодальной аристократией; в последнее время упрочилось мнение о том, что все ужасы второй половины XVI в. были порождены террором дикта­туры феодального класса (как дворянства, так и боярства) во главе с царем во имя утверждения самодержавия как политической систе­мы, что отвечало взглядам и наклонностям самого Ивана IV. В, О. I Ключевский в этом споре отказывался видеть в Иване IV политического деятеля, коль скоро он подчинил потребности государственной жизни капризу личного самовластья. Так В. О. Ключевский сводил разыгравшуюся трагедию страны к личным качествам правителя.