Итак, ссылаясь на вывод Комитета, можно согласиться с тем, что постприватизационная перепродажа акций увеличивает темпы инфляции (здесь важно заметить связь между приватизацией и безработицей. Дело в том, что наиболее разрушительный эффект инфляции состоит как в том, что в перспективе она неизбежно порождает широкомасштабную безработицу. Поэтому тут наблюдается косвенное влияние приватизации на уровень повышения или понижения безработицы посредством изменения уровня инфляции).

Далее, если наблюдать связь между инфляцией и приватизацией, то по мнению Комитета приватизация ничтожно мало средств поставила бюджету. Однако, тут же можно сделать оговорку, что ведь она и предполагалась быть - полубесплатной, полудешевой.

Впрочем, одно высказывание Думского Комитета по этому поводу, звучит серьезно: "неоправданное формирование темпов приватизации привело к тому, что предложение предприятий и объектов недвижимости существенно превысило платежеспособный спрос. Уровень цен на объекты приватизации на конкурсах и аукционах оказался значительно ниже того уровня, который мог бы быть обеспечен в случае выдерживания рациональных темпов приватизации".

В довершении ко всему, Комитет негативно высказался о том, что приватизация в первую очередь охватила высокорентабельные госпредприятия, тогда как предприятия убыточные остались на бюджете. И, далее, Комитет говорит о том, что, таким образом, бюджеты всех уровней лишились такой важной статьи дохода, как прибыль от хозяйственной деятельности предприятий, находящихся в гос- и муниципальной собственности. Однако, тут же следует оговориться о том, что уже с момента принятия еще союзного закона о госпредприятии, вышеназванной статьи дохода не существует: прибыль, остающаяся после уплаты налогов, остается в полном распоряжении предприятия.

Подводя итоги рассмотрения этой проблемы, аналитики Комитета по собственности и приватизации возложили изрядную долю вины на приватизацию и за плачевное состояние бюджетов всех уровней, и за инфляцию. Однако, это обвинение в сторону приватизации, не совсем правильно, повторяя утверждение о варианте бесплатной приватизации в России, как было сказано выше. Поэтому, как кажется, следует говорить не о самой бесплатной приватизации, а о путях реформирования российской экономики в целом.

Далее, если взглянуть на такую проблему, как приватизация и уровень управляемости экономики, то Комитет считает, что в ходе приватизации: органы госуправления потеряли право вмешиваться в хозяйственную деятельность предприятий. Более того: формально существующая возможность влиять на эту деятельность через закрепленные в госсобственности пакеты акций ключевых предприятий не используются, поскольку "до сих пор не создана реально действующая система управления" такими пакетами.

Что касается взаимосвязи приватизации и социально-политической ситуации в обществе, то Комитет считает, что "процесс приватизации не только способствовал росту социальной напряженности в обществе, но и создал предпосылки для его роста в будущем. К таким предпосылкам могут быть отнесены: возможность перехода предприятий под контроль иностранного капитала или/и криминальных структур и начало массового банкротства бесперспективных предприятий, акции которых были проданы населению от имени государства".

Тяжелейшее обвинение, предъявленное здесь приватизаторам, звучит так: "подавляющее большинство населения не получило вообще никаких, либо получило крайне незначительные доходы от операций с собственными приватизационными чеками. Такое положение, в принципе, вполне можно было бы считать нормальным, если бы не обещание бывшего руководства Госкомимущества сделать всех собственниками. Неисполнение таких обещаний (хотя они и не могли быть выполнены) привело к росту недоверия населения к любым государственным ценным бумагам".

Анализ не обошел и такой проблемы, как "Приватизация и уровень спада промышленного производства". В этом смысле Комитет комментирует так эту проблему: "В ходе приватизации не обеспечено повышение эффективности работы приватизированных предприятий". Далее авторы говорят о том, что в конечном итоге она и не должна была ее повысить: она должна была создать условия (необходимые, но отнюдь не достаточные) для ее повышения, которые, по их утверждению, и создала.

Аналитики также утверждают, что: "Можно много говорить об успешной работе или провале отдельных приватизированных предприятий. Однако практически полностью отсутствуют официальные обобщающие данные, показывающие эффективность или неэффективность работы всей совокупности приватизированных предприятий". Авторы ссылаются на два независимых исследования, показавшие, что "процесс приватизации никак не повлиял на эффективность работы предприятий".

Однако, как утверждает автор статьи "Компания года" в журнале "Коммерсант", известны исследования, приходившие к более радужным выводам. Нет сомнений, что подобные исследования еще будут множиться и давать более или менее интересные и порой вовсе не совпадающие результаты. Но есть убежденность, что никакие независимые эксперты просто не в состоянии собрать материал, достаточный для глобальных выводов. Это могут сделать только государственные структуры. А пока эта проблема может неоднократно оспариваться: выросла ли эффективность промышленных предприятий или, напротив, понизилась?

Хотя, в этой связи, в журнале "Коммерсант" высказывают предположение о воздействии приватизации на эффективность промышленного производства говоря о том, что очевидно одно: добывать кредиты - особенно инвестиционные - приватизированному предприятию сегодня заметно легче, чем государственному (для которого это почти невозможно).

Однако Комитет по собственности и приватизации утверждает, что "в ходе приватизации был допущен ряд действий, которые существенно осложнили работу промышленных предприятий и, соответственно, привели к углублению спада промышленного производства". И здесь же, во-первых, "к серьезным негативным последствиям привело необдуманное принятие решений о выделении при приватизации структурных подразделений в самостоятельные предприятия". Оспаривать это утверждение сложно: необдуманное принятие решений ни к чему хорошему привести не может, а таких решений в этой области не мало. Нужно полагать, был осуществлен не один десяток неоптимальных дроблений в ходе приватизации: сказалось вообще характерное для российских реформаторов чрезмерное доверие как к рыночной системе, так и к рыночной мотивации субъектов рынка именно российского и нынешнего.

И все же кажется, что само введение такой опции - приватизации подразделения отдельно - было в наших условиях, при изобилии гигантов социалистической экономики, совершенно оправданно. А издержки такой опции едва ли были заметны в масштабах страны. Хотя и это может оспариваться, так как все же при плановой экономики крупные промышленные предприятия, комбинаты имели в лице государства крупного заказчика и инвестора, чего не может быть сегодня, вследствие их дроблений.