Действие и подвиг – опорные мотивы поэзии Михаила Юрьевича.

Проблему действия, а вернее, бездействия Лермонтов затрагивает и в стихотворении “Дума”. Поэт осуждает своих современников за то, что они не способны понять “своего предназначенья” и не могут найти свое место в жизни.

Печально я гляжу на наше поколенье!

Его грядущее - иль пусто, иль темно,

Меж тем под бременем познанья и сомненья,

В бездействии состарится оно.

Поэт говорит, что его современники не способны не только действовать, но и глубоко чувствовать:

И ненавидим мы, и любим мы случайно,

Ничем не жертвуя ни злобе, ни любви,

И царствует в душе какой-то холод тайный,

Когда огонь кипит в крови.

В этом стихотворении Лермонтов поднимает еще одну важную проблему - познания. Она затрагивается и в романе “Герой нашего времени”. "Герой нашего времени" – это грустная дума о нашем времени," – писал Белинский. Поэт говорит, что его современники “осушили ум наукою бесплодной”, то есть наукой, которая не может дать практических результатов. Лермонтов отрицает “бесплодную” науку, считая такие знания бесполезными. Печорина, как представителя поколения тридцатых годов, тоже тяготит бремя “познанья и сомненья”. Он говорит: “Я стал читать, учиться - науки также надоели. Я видел, что ни слава, ни счастье от них не зависят нисколько". Но герой не может уйти от таких размышлений и начинает рефлектировать. В нем живут как бы два человека: один действует, а другой судит его поступки. Антитеза действию – уход в себя, в трагичное бездействие, совершив поступок, Печорин углубляется в себя, пытаясь оправдаться. Самоанализ переходит у него в крайность, он делает из себя постоянный объект для наблюдений, и это мешает ему ощущать полноту жизни. Герой глубоко разочарован в своей судьбе, ведь ни его знания, ни его “силы необъятные” не находят применения, и возникает вопрос: есть ли вообще смысл действовать и бороться, не лучше ли смириться и вести спокойный образ жизни, предоставив судьбе решение своей участи. В то время философия фатализма была широко распространена в России, что явилось реакцией на разгром декабристского движения. Отношение Лермонтова к этой проблеме наиболее ярко отразилось в главе, которая так и называется - “Фаталист”.

В этой главе автор приводит пример, который, казалось бы, полностью подтверждает эту теорию. Но лишь одной фразой, выражающей сомнение, Лермонтов убеждает нас в обратном: “И если точно есть предопределение, то зачем же нам дана воля, рассудок?” Главный герой романа разрешает проблему свободы воли двояко. С одной стороны, он признает существование судьбы и ее неизбежность, но, с другой, оставляет за собой право выбора своей судьбы. Это подтверждает его запись в дневнике: “Я часто, пробегая мысленно прошедшее, спрашиваю себя: отчего я не хотел ступить на этот путь, открытый мне судьбою, где меня ожидали тихие радости и спокойствие душевное”. Нет, я бы не ужился с этой долею! Я, как матрос, рожденный и выросший на палубе разбойничьего брига. Он скучает и томится, как ни мани его тенистая роща, как ни свети ему мирное солнце . И всматривается в туманную даль: не мелькнет ли и там “желанный парус .”.

Парус является для Лермонтова символом мятежности, вызова судьбе, которая обрекает героя на одиночество. Печорин одинок в любом обществе, куда бы он ни попал. Одинок и сам Лермонтов, бросивший вызов судьбе своим творчеством. Уже в раннем стихотворении “Парус” поэт говорит о своем одиночестве, сравнивая свою жизнь в светском обществе с одиноким парусом в бушующем море. Но мятежный дух его “ищет” этой бури, ему не нужен покой, он вечный странник в поисках действия:

Под ним струя светлей лазури,

Над ним луч солнца золотой,

А он, мятежный, просит бури,

Как будто в бурях есть покой!

Мотив странничества характерен для многих произведений Лермонтова. В романе одиноким странником выступает и сам автор, и его герой. Печорин, как и парус Лермонтова, путешествует без цели, сам не сознавая того, “он счастия не ищет и не от счастия бежит”. Печорин не может обрести счастья, так как его деятельная натура не найдет себе применения. Его жизнь - “ровный путь без цели, за которым последует закономерная смерть. Неудовлетворенность жизнью заставляет его искать этой смерти. Это чувство неудовлетворенности своей судьбой было присуще всему поколению”. Печорин говорит о своей судьбе: “Я был готов любить весь мир, - меня никто не любил, я выучился ненавидеть”. Сама жизнь убила в нем любовь, стерев грань между добром и злом, Печорин не признает ни христианских добродетелей, ни нравственных устоев общества. Он говорит: “Я люблю врагов, только не по-христиански”. Однако он не предлагает ничего взамен существующей морали. Эту важную философскую проблему добра и зла Лермонтов поднимает и в стихотворениях, посвященных теме поэта и поэзии. Поэт, по мнению Лермонтова, обладает как добрым, так и злым началом. Об этом он прямо говорит в стихотворении “Мое грядущее в тумане .”:

К чему творец меня готовил,

Добра и зла он дал мне чашу,

Сказав: я жизнь твою украшу,

Ты будешь славен меж людей!

Лермонтов считал, что в его время поэзия должна была быть прежде всего оружием и доброе начало должно уступить место злому, восславившему пороки общества, во имя конечной цели - добра:

С святыней зло во мне боролось,

Я удушил святыни голос,

Из сердца слезы выжал я.

К этой же мысли он возвращается в стихотворении “Поэт”, сравнивая поэзию с грозным оружием - кинжалом, не знающим пощады, карающим во имя высокой цели. И во вступлении к роману Лермонтов вновь проповедует идею зла ради добра: “Довольно людей кормили сластями; нужны горькие лекарства, едкие истины”. Бывало, мерный звук твоих могучих слов Воспламенял бойца для битвы,Он нужен был толпе, как чаша для пиров, Как фимиам в часы молитвы.Твой стих, как божий дух, носился над толпой И, отзыв мыслей благородных,Звучал, как колокол на башне вечевой Во дни торжеств и бед народных.Таково назначение поэзии. Там, где слово перестает служить битве за правое дело, там, по Лермонтову, кончается поэзия, и начинаются "блестки и обманы".Поэзия Лермонтова – поэзия героического.Через все стихотворение "Бородино", в котором поэт воспел подвиг русского народа, как лейтмотив, проходит грусть-тоска по минувшим временам, по людям героической эпохи. Впервые здесь появляется выражение "наше время". Это время героическое, которое, кажется, прошло безвозвратно, с его битвами и его героями. Поэт будто бы задумывается над превратностью времен, над сменой эпох. Герой и время – такова важнейшая тема лермонтовского "Бородина", тема, над которой поэт работает до конца дней своих и которой он посвятил центральное произведение всего своего творчества – роман "Герой нашего времени". В романе исследуется другое, не бородинское "наше время", не время великих битв, а время упадка, этот роман является непосредственным продолжением "Бородина" как развитие главной мысли, с которой начинается и которой заканчивается эта поэма:Да, были люди в наше время,Могучее, лихое племя: Богатыри - не вы.Максим Максимыча можно сравнить с "дядей", который рассказывает о Бородине: когда героя Бородина попросили рассказать о "боевых схватках", он повел рассказ о богатырях, о Москве, о русских людях, о силе русского штыка о неотвратимости удалой атаки, о готовности отдать жизнь за Родину; когда героя кавказской войны, Максим Максимыча, попросили рассказать, собственно, о том же, он повел рассказ о Бэле, как самом значимом и интересном из всего, что с ним произошло за много лет на Кавказе.