В донской станице Кочетовской Семикаракорского района Ростовской области многие десятилетия жил и работал известный советский писатель, лауреат Государственных премий СССР и РСФСР Виталий Александрович Закруткин. Люди редко знакомы с жизнью современных писателей. Между тем, как справедливо заметил Михаил Алексеев, факты биографии могут подсказать глубинную суть произведения, особенно в тех случаях, когда все описанное пережито, выстрадано автором. Жизнь В.А. Закруткина – как раз тот пример, когда она гармонично сливается в творчеством.

В первый же месяц Великой Отечественной войны Закруткин написал публицистическую работу о фашизме – «Коричневая чума». Ростовское издание выпустило работу в печать, и газета Северо-Кавказского военного округа «Красный кавалерист» уже в сентябре 1941 года опубликовала на нее рецензию, в которой отмечалось: «Яркую по своим фактам, книгу В.Закруткина следует настоятельно рекомендовать красноармейскому читателю. Она рассказывает правду о фашизме» (Выдержка из рецензии).

Длинными оказались дороги военного корреспондента Закруткина. Они начались на Дону и в предгорьях Кавказа. Ему пришлось участвовать в Корсунь-Шевченковской операции, форсировать Вислу и, наконец, штурмовать Берлин в составе Пятой ударной армии. В один из моментов штурма, когда был убит комбат, поднялся во весь рост майор Закруткин и с автоматом в руках повел батальон в атаку. Не знали тогда бойцы, что майор, который поднял их для решительного броска, не был строевым офицером, а педагогом, ученым. Теперь он стал воином, и сам маршал Жуков вручал ему боевой орден Красного Знамени.

Война во многом определила дальнейшую литературную судьбу Виталия Закруткина. В его памяти словно застыли картины пожарищ и взорванных полей, оскверненные трупами воды рек, плач обездоленных детей, женщин, стариков – картины, составившие скорбную панораму жизни и смерти. В.Закруткин ощущал потребность рассказать обо всем увиденном и пережитом. В 1944 году он прислал с фронта в Ростовское издательство сборник рассказов «О живом и мертвом». Это были невыдуманные рассказы о мужестве и стойкости советского солдата, о долге и чести человека на войне. Одним из произведений этого сборника является поветь «Матерь человеческая», напечатанная в 1969 году. Этой повести была присуждена Государственная премия РСФСР имени Горького. В произведении передана судьба русской женщины, оказавшейся в разоренном и сожженном гитлеровцами хуторе.

Рассказ из того, военного сборника давно уже жил литературной жизнью, но судьба его героини Марии не переставал волновать писателя. Многие годы он не раз проверял свои ощущения, прежде чем из первоначальной основы основы решился создать новове этическое полотно. «Эту женщину я не мог, не имел право забыть…» - так начинается повествование.

Писатель создает исключительную ситуацию: каратели дотла сжигают хутор, а жителей – одних убивают, других угоняют в неволю. И вот на пепелище остается одна женщина, мужа и сына которой повесили немцы. «Я не могу жить… - давясь слезами, шептала Мария, - я не хочу жить… Разве можно так жить?» И все же героиня находит внутренние силы, которые помогают не только выжить, но и выстоять, не потерять ни милосердие, ни душевное тепло, ни достоинство, ни, наконец, надежду и веру. Поселившись в погребе на родном пепелище, Мария с большим трудом организовала свой скудный быт. Она ходила по пустым окопам, находила то шинель, то гимнастерку или окровавленное белье, отстирывала его в реке. Из заношенного тряпья сшила себе подобие одежды. А дальше дни ее наполнились содержанием и смыслом. Приплелись к ней собаки Дружок и Дамка, четыре коровы и три подседланные лошади. Для каждого животного Мария находила ласку, и они по-своему выражали свою благодарность. Эти бессловесные существа «окружали ее, чтобы прикоснуться к своей спасительнице: бархатистыми губами целовали ее захолодавшие на морозе щеки рыжие кони; на плечи и на голову, воркуя, слетались голуби; у ног хлопотали куры; коровы со сдержанным муканьем терлись шеей об ее бока; овцы, сгрудившись, смотрели на нее преданными глазами…».

Человечность Марии, как это показывает писатель, простирается далеко. Это правдиво и жизненно оправданно передано в ситуации с немецким солдатом-мальчишкой Вернером Брахтом. Мария попыталась сделать все, чтобы облегчить его страдания, умирающего бесцельно и глупо в угоду правителям своей страны.

Цельность натуры Марии надо видеть и в ее решении взяться за работу, потому что сердце разрывалось от жалости при виде гибнущего неубранного добра! Она глядела на кукурузное поле. Но как ни сокрушалась, не под силу ей было справиться с урожаем. Одного картофеля двадцать пять гектаров. А той же кукурузы – шестьдесят. Стояла Мария и «не знала, что ей делать одной, совсем одной на необозримых, покинутых полях». Впрочем, решение у нее уже созрело. Она стала работать «ежедневно: то резала подсолнухи, то копала картофель, морковь и свеклу или утепляла ульи на пасеке». И весь свой изнурительный труд она проделывала с надеждой, что все это, может быть, понадобится людям. Мы узнаем о ней, что это «чистая душа, характер глубокий и добрый… Мария не была смелой и сильной духом. Маленькая женщина, потерявшая все и всех, по-матерински любила людей». Это качество оказалось мерилом, способным вобрать в себя мужество и стойкость, красоту и мудрость в такой неисчислимой мере, что позволяет назвать ее именем Матери человеческой.

От древней церковной живописи через всю историю и мировое искусство проходит образ скорбящей матери. В.Закруткин обратился к этой «вечной» теме и сумел воссоздать обобщенный характер Матери человеческой. Прообразом его явилась обыкновенная, простая женщина с маленького донского хутора. Но во всем ее, казалось бы, горестном облике писатель прославил героическое начало, всепобеждающую силу любви и жизни.

Любая из книг Виталия Закруткина, которые мы читаем и перечитываем сегодня, оставляет именно такое впечатление, будто она написана «с полной выкладкой». Кровью и мужеством писались «Кавказские записки», беспокойством рачительного хозяина земли дышат страницы «Плавучей станицы», беспредельной верностью революционным идеалам пронизана эпопея «Сотворение мира», памятью сердца скреплены чувства, выраженные в «Подсолнухе», жизнестойкость в полный голос воспета в «Матери человеческой».

И в каждом из этих произведений ни убавить, ни прибавить ничего нельзя. «Все эти книги, - отмечал Юрий Бондарев, - продуты сквозняками времени, прожжены солнцем, охолонуты снежными вьюгами революции, простреляны пулеметными очередями Великой Отечественной войны, овеяны и скорбью, и добротой, и человечностью».

Виталий Александрович Закруткин был сугубо мирным человеком. И, как у всех мирных людей, мысли и чувства его были устремлены к созиданию, добру, радости труда. Не его вина в том, что было время, когда пришлось отложить перо и сменить гражданский костюм на гимнастерку. Но и потом, вернувшись к своей мирной профессии, он всю жизнь считал себя в состоянии мобилизационной готовности. «Уходят годы, - писал он с грустью, - поседела моя голова, и я уже снят с воинского учета. Но я остаюсь в строю. И когда придет мой смертный час, я прошу похоронить меня в гимнастерке, с застегнутым воротом, подпоясанной ремнем, в полной форме. И при первом сигнале тревоги я буду разить врагов чтобы словом своим, трудом, всем, что мною было совершено при жизни, защитить и отстоять любимую мою Отчизну и мир на земле».