Улыбнулась ему в лицо.

В 1908 году была написана, а в 1909 году опубликована большая драма Блока «Песня судьбы» (постановка ее на сцене не осуществилась).

В годы политической и общественной реакции, после поражения первой русской революции, когда буржуазная литература переживала время застоя и упадка, когда подавляющее большинство буржуазных писателей, вчерашних союзников революции, отшатнулось от борьбы за свободу и изменило благородным традициям передовой общественной мысли и литературы, – в это тяжелое время Александр Блок занял особую и в высшей степени достойную позицию.

Разочаровавшись в своих прежних исканиях (и даже подвергая из осмеянию), он настойчиво ищет новые пути. Из мира бесплотной мечты и фантазии он окончательно переходит в мир действительности, который одновременно и влечет, и страшит его.

Блок очень тяжело переживал поражение революции, но не утратил чувства будущего: временное торжество реакции он правильно оценил как «случайную победу» палачей народа и предрекал наступление еще более грозных и величественных событий. Главной темой Блока – и в художественном творчестве, и в публицистике – становится Россия. Внимание его сосредоточено на судьбе народа, на волновавшем его вопросе о взаимоотношениях интеллигенции и народа. Он утверждал, что с народом «все пути», что народ является единственным источником всякой «жизненной силы», в том числе и творческой силы художника, поэта. В снежную вьюжную зиму 1907 года создался цикл «Снежная маска», обращенный к Н. Волоховой: «Посвящаю эти стихи Тебе, высокой женщине в черном, с глазами крылатыми и влюбленными в огни и мглу моего снежного города», и другие стихи, обращенные к актрисе:

И под знойным снежным стоном

Расцвели черты твои,

Только тройка мчит со звоном

В снежно-белом забытьи.

Ты взмахнула бубенцами,

Увлекла меня в поля…

Душишь черными шелками,

Распахнула соболя…

И от той ли вольной воли

Ветер плачет вдоль реки,

И звенят и гаснут в поле

Бубенцы да огоньки?

Страстные призывы Блока не были услышаны его собратьями по перу. В 1907 - 1908 годах определился глубокий разлад его почти со свей символистской литературой. Чем дальше, тем более настойчиво идет Блок своим путем. Из своих раздумий, сомнений и тревог он сделал решительные и окончательные выводы. Отныне он воодушевляется идеями правды, справедливости, общественного долга, патриотизма и народности.

Обращение Блока к темам действительности, к большим и серьезным вопросам, выдвинутым самой жизнью, сопровождалось стремительным ростом его поэтического мастерства. Преодолевая влияние декадентского, антинародного, эстетского искусства, сказавшиеся в его раннем творчестве, он обращается к животворным традициям русской и мировой классической поэзии, внося в них свой, самобытное, новое. Он стремится сделать стихотворную речь прямой, ясной и точной и достигает на этом пути замечательных успехов, ничего не теряя из свойственной ему тончайшей музыкальности. Характерно в этом смысле и настойчивое стремление Блока выйти за пределы только лирической поэзии – создать большие, монументальные повествовательные и драматические произведения (поэма «Возмездие», начатая в 1910 году и незаконченная; драма «Роза и Крест», написанная в 1912 году).

Все это время Блок продолжал жить в Петербурге, на летние месяцы уезжая в свое любимое Шахматово. В 1909 году он совершил интересное путешествие по Италии и Германии, результатом которого явился цикл «Итальянские стихи» - лучшее, что есть в русской поэзии об Италии. В 1911 году он снова путешествовал по Европе (Париж, Бретань, Бельгия, Голландия, Берлин), в 1913 году - в третий раз (Париж и Бискайское побережье Атлантического океана). Заграничные впечатления отразились в творчестве Блока - и непосредственно (в стихах и в поэме «Соловьиный сад»), и в форме исторических воспоминаний (картины средневековой Бретани в драме «Роза и Крест»). Продолжали появляться новые книги Блока: четвертый сборник стихов «Ночные часы» (1911), трехтомное «Собрание стихотворений» (1911-1912), «Стихи о России» (1915), четырехтомник «Стихотворений» и «Театра» (1916). Весной 1914 года была осуществлена театральная постановка лирических драм Блока «Незнакомка» и «Балаганчик». Готовилась постановка и драмы «Роза и Крест».

Глава III. Искусство и революция (1914-1921гг.)

Русь моя, жизнь моя, вместе ль нам маяться?

Царь, да Сибирь, да Ермак, да тюрьма!

Эх, не пора ль разлучиться, раскаяться…

Вольному сердцу на что твоя тьма?

В годы империалистической войны, накануне революции, Блок бесспорно занял положение первого поэта страны. В литературной среде его имя было окружено почетом и уважением. Число его читателей неуклонно росло. Для людей, понимавших поэзию, явным стало что силой дарования и глубиной своих раздумий он превосходил всех современных поэтов и встал вровень с великими лириками прошлого. В стихах его подкупали громадная сила непосредственного лирического чувства, искренность, серьезность содержания, обвораживающая музыкальность поэтического языка. Особенной любовью пользовался он среди тогдашней передовой молодежи. Вот как говорил об этом советский поэт Николай Асеев – говорил от лица своего поколения, которое в стихах Блока «услышало давно не слышанный человеческий голос, полный бурных страстей, великой любви, огневого гнева ко всему мертвому, внешнему, условному, пустому .».

С портретов и почтовых открыток, подписанных именем «Александр Блок», смотрел красивый молодой человек в щегольском сюртуке или артистической блузе. А на самом деле к тому времени это был строгий, углубленный в невеселые думы зрелый человек, много на своем веку переживший и во многом разуверившийся, с чуткой душой и обнаженной совестью. И был он прост и человечен - прост, как все по-настоящему большие люди. Любил природу, долгие пешие прогулки по городским окраинам и деревенским полям, любил верховую езду и физический труд, косоворотку и русские сапоги. Любил копать землю, пилить деревья, что-нибудь мастерить по хозяйству в своем Шахматове. «Работа везде одна, – говаривал он, – что печку топить, что стихи написать».

Таким встретил Блок первую мировую войну. Не в пример многим писателям он не разделял казенно-патpиотических восторгов по поводу войны. Напротив, он ужаснула его своим антинародным, коpыстно-гpабительских характером. Летом 1916 года он был призван в действующую армию и служил в инженеpно-стpоительной дружине, сооружавшей полевые укрепления в прифронтовой полосе, в районе Пинских болот. Здесь застала его весть о свержении самодержавия. Он выхлопотал отпуск и вернулся в Петроград. «Произошло чудо, и, следовательно, будут еще чудеса», – твердил Блок. Вот это и было для него главным – нетерпеливое ожидание новых, еще более удивительных чудес: крах царизма – это только начало, за которым должен последовать еще более высокий взлет революционной волны. Здесь застала Блока Февральская революция. Крах императорской власти воспринял Блок как пробуждение к жизни, как начало новой эпохи. «Произошло то, – писал Блок матери в день возвращения с фронта, – чего еще никто оценить не может, ибо таких масштабов история еще не знала. Для меня мыслима и приемлема будущая Россия как великая демократия». Революция вывела Блока из творческой уединенности, он вновь стал часто читать стихи перед шумной аудиторией. В Зоргенфрей вспоминает: «Не один я был поражен на вечере в Тенищевском зале подбором стихов, исключительно зловещих, и тоном голоса, сумрачным до гневности. «О России, о России!» – кричали ему из публики… – «Это все о России», – почти гневно отвечал он».