В последнее время дискуссия вокруг понятия культуры заострилась на проблеме различия между терминами «культура» и «человеческое поведение». Долгие годы антропологи совершенно спокойно определяли культуру как научаемое поведение, свойственное человеческому виду и передающееся от одного индивида, группы индивидов или поколения другим при помощи механизма социальной наследственности. Однако теперь на этот счет возникли сомнения, которые привели к утверждению, что культура есть не само поведение, а лишь его абстракция.

Когда культура превращается в абстракцию, она не только становится невидимой и неуловимой, но вообще перестает существовать как таковая. Почему же тогда столь многие выдающиеся антропологи поддерживают «абстрактную» концепцию? Ключ к пониманию этого- а может, и просто объяснение данного явления – дают Кребер и Клакхон: «Поведение для психологии – материал первостепенной важности, интересная лишь постольку, поскольку влияет на поведение; и совершенно естественно, что психологи и социопсихологи считают своим предметом исследования в первую очередь поведения, а уже потом распространяют свои интересы на культуру».

Кребер и Клакхон предложили простое и тактичное решение: пусть психологи имеют дело с поведением, а антропологи занимаются абстакциями поведения. Эти абстракции, мол, и являются культурой. С тех пор вопрос о том, следует ли рассматривать культуру как поведение или как его абстракцию, стал основополагающим во всех попытках выработать адекватную, конструктивную, плодотворную и надежную концепцию культуры.

Проведя небольшие исследования американский культурантрополог Л. А. Уайт сделал вывод, что существуют два различных научных подхода к изучению предметов и явлений, зависящих от символической способности человека к символизации. Если мы их рассматриваем во взаимосвязи с организмом человека, т. е. В соматическом контексте, то эти предметы и явления есть для нас человеческое поведение, а сами мы занимаемся психологией. Если же мы будем рассматривать их во взаимосвязи друг с другом, независимо от организма человека, т. е. в экстра соматическом контексте, то эти предметы и явления станут для нас культурой – культурными элементами или культурными чертами. Психология человека и культурология имеют в качестве объекта исследования одни и те же феномены: предметы и явления, зависящие от способности человека символизирования (символаты). А отличаются эти две науки друг от друга различными контекстами, в которых изучаются эти феномены. Таким образом, пишет Л. А. Уайт, культура представляет собой класс предметов явлений, зависящих от способности человека к символизации, который рассматривается в экстрасоматическом контексте. Это определение спасает культурную антропологию от неосязаемых, неуловимых и онтологически не существующих абстракций и снабжает ее реальным, материальным, познаваемым предметом исследования. Ибо оно проводит четкую грань между поведением и культурой; между наукой о психологии и наукой о культуре.

4. Исторические этапы культурологии

Среди множества классов предметов и явлений, рассматриваемых современной наукой, есть одни, для которого нет названия. Это класс феноменов, связанных с присущей исключительно человеку способностью придавать символическое значение мыслям, действиям и предметам и воспринимать символы. К этому классу относятся идеи, верования, отношения, чувства, действия, модели поведения, обычаи, законы, институты, произведения и формы искусства, язык, инструменты, орудия труда, механизмы утварь, орнаменты, фетиши, заговоры и т. д.

Так повелось, что эти предметы и явления, связанные со способностью человека к символизированию, ученые рассматривали в двух различных контекстах, которые можно обозначить как соматический и экстрасоматический. В первом случае для исследования важна взаимосвязь между этими предметами и явлениями и организмом человека. Рассмотренные в соматическом контексте предметы и явления, связанные с символической способностью человека, называются поведением человека; точнее, поведением являются идеи, отношения, действия: топоры и керамика непосредственно не могут быть названы поведением, но они созданы трудом человека, т. е. они являются овеществлены поведением человека. В экстрасоматическом контексте взаимосвязь этих предметов и явлений друг с другом важнее, чем их взаимосвязь с организмом человека. И в данном случае названием им будет культура.

Слово «культура» является одним из наиболее употребляемых в современном языке. Но это говорит скорее о многозначности и осмысленности явления. Разнообразие обыденного словоупотребления перекликается со множественностью научных определений. Такая неоднозначность говорит прежде всего о многообразии самого феномена культуры. Мы привыкли говорить о материальной и духовной культуре и прекрасно понимаем, что речь идет о музыке, театре, религии в одном и о земледелии и садоводчестве, компьютерном обеспечении производства, в другом. Но классифицируя, в соответствии со сложившимся словоупотреблением, различные области культуры, мы редко задумываемся над тем обстоятельством, что культура- это не только различные области действительности, но и сама действительность человека в этих областях. Все, чем мы пользуемся в области культуры (в том числе и само понимание культуры), было когда- то открыто, осмысленно и введено в человеческую повседневность. Другое дело, что существуют разные национальные и исторические традиции, которые причудливо переплелись в современном облике культуры, определяя содержание наших представлений о культуре, а также, будучи переосмысленными в научных исследованиях, и содержание научных теорий.

Очевидно, что культурология как наука 20 века не просто сводит воедино существующее многообразие представлений о культуре и классифицирует бесчисленные дефинции своего главного понятия, она опирается на определенную традицию. Для европейской культурологии основные исторические этапы этой традиции (исторического развития представлений о культуре и ее понимания) составляют античность, средние века, новое время.

В понятии «культура», восходящем к римской античности, обычно подчеркивается фиксируемое им отличие «человеческой жизнедеятельности от биологических форм жизни». И действительно, первое значение этого термина это возделывание, обработка, уход. Наиболее же привычное для нас значение «культуры» как воспитания и образования в этом контексте воспринимается как нечто дополняющее, а иногда и исправляющее человеческую природу и даже противостоящее ей. Культурный человек всем обязан образованию и воспитанию, и это и составляет содержание культуры всех народов, сохраняющих культурную преемственность и традиции как форму коллективного опыта во взаимоотношениях с природой.

Однако в этом случае контекст понятия «культура» невольно искажается. Не принимается в расчет еще одно важное обстоятельство: «культура» - это поклонение, почет, культ. И прежде всего религиозный культ. В древности человек постоянно находился в окружении богов: он встречался с ними в поле, роще, но боги жили и в доме человека, они жили в городе, оберегали городские законы и безопасность граждан. В таком городе культура была одновременно «воспитанием», «возделыванием» и «культом». И этим сочетанием характеризуется процесс подготовки граждан в античном полисе, формирование зрелого мужа из несмышленого ребенка, что и обозначили греки при помощи понятия «пайдейя» (pais- ребенок).