В середине XVII века (1635—1658 гг.) русскими людьми на путях набегов крымских татар была соору­жена 800-километровая укрепленная линия – Белго­родская черта (она получила такое название потому, что управление ею на первых порах осуществлялось из города Белгорода). «Черту» составили города-крепости, земляные валы, сплошные линии деревянных заборов. Были использованы и естественные препятствия для та­тарской конницы: реки, леса, болота. Белгородская чер­та прошла и через Воронежский край. Как крепости «на черте» были построены в пределах современной Воронежской области города Острогожск, Коротояк, Ольшанск, Урыв, Костенек, Орлов. Городом «на черте» стал и Воронеж. Белгородская черта защитила от та­тарских вторжений северо-западный угол территории современной Воронежской области. «За чертой» в Во­ронежском крае постоянных поселений до 90-х годов XVII века не существовало, там находились промысло­вые угодья (ухожьи, или юрты), временные арендато­ры которых из числа служилых людей ловили рыбу, собирали мед диких пчел, добывали пушных зве­рей.

ГОРОД-КРЕПОСТЬ ВОРОНЕЖ

Присоединение к Москве Рязанского княжества в 1521 г. завершило объедине­ние русских земель в единое централизованное государство. Удачные походы Ивана IV на Волгу в 1552 и 1556 гг. привели к ликвидации Казанского и Астраханского ханств. Но южные границы России по-прежнему нуждались в защите. Для наблюдения за продвижением крымских татар, постоянно нападавших на южнорусские рубежи, в XVI в. была организована сторожевая служба. Она состояла из сторож и станиц. Сторожа – это наблюдательный пункт, на котором находилось несколько всадников-сторожей. Они контролировали определенный участок на пути возможного прихода татар. Станица – это конная разведка. Станичники должны были доехать до указанного места, выяснить обстановку, вернуться и доложить об увиденном. Кроме того, далеко в степи с ранней весны и до поздней осени устанавливались крупные сторожевые посты, на каждом из которых насчитывалось от нескольких десятков до ста сторожей. Два таких сторожевых поста располагались в пределах современной Воронежской области.

Один находился недалеко от г. Лиски, другой – недалеко от места впадения р. Вороны в р. Хопер. Для затруднения подхода татар к крайним русским городам правительство практиковало также поджог травы в степи на огромной территории. Известно, например, что в 1571 г. такой поджог травы был организован в пределах нынешней Воронежской области.

И все же этих мер было недостаточно. Южные и юго-восточные границы России XVI в., по существу, оставались открытыми.

В XVI в. татары совершили множество крупных и мелких набегов на Русское государство. Во время крупных набегов в походах участвовали десятки тысяч татар-конников. Каждый всадник был вооружен саблей, луком и колчаном с 18-20 стрелами, ножом, шилом, огнивом для добывания огня и длинными ременными веревками для вязания пленных.

В поход татары отправлялись обычно летом, но иногда совершали и зимние набеги. Придя в район, заселенный русскими или украинцами, татарское войско применяло метод облавы. Отряды по несколько сот человек рассыпались по деревням, окружали их, а затем начинали грабить, жечь, резать тех, кто сопротивлялся. Заканчивался набег уводом оставшихся в живых здоровых мужчин, женщин, детей, а также быков, коров, лошадей, овец, коз. Домашний скот использовался в хозяйстве кочевников. Пленников продавали на рабских рынках Северного Причерноморья и Средиземноморья.

Кроме крымских татар во второй половине XVI в. на юге России появляется еще один сильный и опасный противник ногайские татары. После разгрома Астраханского ханства часть ногайских татар, живших здесь, откочевала на крымскую сторону и заняла территорию на правом берегу Волги и Прикубанье (от Кубани до Дона). Во главе этих татар стоял мурза Казы Ураков. Он основал улус Казы Уракова, или Малую Ногайскую орду. Казы Ураков стал союзником крымского хана и турецкого султана. При нем обозначилось четкое направление Ногайской татарской дороги. Она пролегла восточнее Дона, через верховья р. Битюга в пределах современной Воронежской области, между реками Польным Воронежем и Цной и далее к юго-восточным рубежам России. Наряду с татарскими дорогами, шедшими со стороны Крыма (Муравской, Изюмской и Кальмиусской), Ногайская дорога (сакма) в XVI в. и позже находилась под пристальным вниманием русского правительства. По ней ногайские татары вторгались в пределы, рязанских, рижских, шацких и других юго-восточных русских земель и так же, как и крымские татары, грабили и сжигали населенные пункты, вытаптывали поля, угоняли скот, убивали и уводили в рабство тысячи русских людей.

Исторический опыт подсказывал, что предупреждать жителей пограничных районов о приходах татар мало, нужно было давать отпор татарам впереди окраинных южнорусских районов до того, как они вступят в пределы постоянных населенных пунктов. С этой целью в конце XVI в. правительством было решено строить города-крепости далеко в степи, на пересечении или вблизи татарских дорог. По предположению доктора исторических наук, профессора В.П. Загоровского, в ноябре 1585 г. было решено построить две такие крепости: на крымской стороне Дона – Ливны, на ногайской стороне – Воронеж. Немалую роль в основании названных городов сыграли появление в 1585 г. польско-литовских военных отрядов в пределах современной Воронежской области, а также близость вольницы донских казаков. Несколько позже на крымской стороне было поставлено еще 6 городов-крепостей: Елец (1592 г.), Белгород (1596 г.), Курск (1596 г.), Оскол (1596 г.), Царев-Борисов (1599 г.), Валуйки (1599 г.).

К сожалению, царский указ об основании города-крепости Воронежа не сохранился или пока не найден учеными. Сохранилась лишь выдержка из этого указа, в которой не называется дата основания Воронежа и которая помещена в распоряжении боярина Н.Р. Юрьева о реорганизации сторожевой службы на южной окраине России от 1 марта 1586 г.

Из распоряжения боярина Юрьева, если читать его внимательно и вдумчиво, ясно, что 1 марта 1586 г. в Москве заседала правительственная комиссия. Она обсуждала вопрос об организации сторожевой службы на юге России на 1586 г. К началу работы комиссии воронежский воевода, подобно тому, как это делал воевода г. Ливен, прислал свои предложения о расстановке сторож в зоне Воронежа. Для подтверждения существования на 1 марта 1586 г. "нового" города Воронежа в распоря­жение об организации сторожевой службы на юге России и был включен отрывок из царского указа об основании Воронежа. Существуют и другие версии о дате основания Воронежа, но пока они не получили научного подтверждения.

Город-крепость Воронеж был поставлен на правом крутом берегу p. Воронежа, примерно на том месте, где сейчас находится главный корпус Воронежского государственного университета (Университетская площадь, 1). Его окружали крепостные стены высотой 6 м. Среди стен возвышались башни высокой до 20 м. С трех сторон воронежскую крепость защищал крутой обрыв к реке, с четвертой был прорыт глубокий ров. На случай осады крепость имела тайник – подземный ход к реке. И башни, и стены имели бойницы для пушек и были хорошо приспособлены для обороны крепости.