20 июня в Москву под колокольный звон въезжает «царь и великий князь всея Руси Дмитрий Иванович» - вскоре его опознала мать, инокиня Марфа. Через месяц он венчается на царствование в Успенском соборе. Начинается правление «великого государя». Оно продолжалось неполный год. Его оказалось достаточно, чтобы народные низы поняли, что от нового правителя добра не дождешься. Он приближал к себе бояр и дворян, осыпал их милостями - землями и деньгами. Беглых крестьян сыскивали и возвращали господам. Лжедмитрию удалось легко сесть на престол, но удержаться на нем оказалось труднее. Самозванец не только не смог оправдать возложенных на него народом надежд, но и выполнить обещаний данные им польским покровителям. Так, например, православие по-прежнему оставалось государственной религией, и Лжедмитрий отказался разрешить строить на Руси католические Церкви. А между тем стало известно, новый царь изменил православной вере. Русскую церковь очень беспокоило это положение. Начались брожения, заговоры. Самозванец также не выполнил обещания отдать Смоленск и Северскую землю, предложив уплатить за них лишь денежный выкуп. С Речью Посполитой даже назревал конфликт: Лжедмитрий открыто выражал возмущение тем, что Сигизмунд называл его лишь великим князем, а не царем.

Внутреннее положение страны также ухудшилось. Раздавая щедро земли и деньги дворянству «Дмитрий» не рассчитал, что запасы их не бесконечны и поэтому вскоре деньги пришлось брать в долг у монастырей. Карамзин отмечает: «Угодив всей России милостями к невинным жертвам Борисова тиранства. Лжедмитрий старался угодить и благодеяниями общими: удвоил жалование сановникам и войску; велел заплатить все долги Иоаннова царствования, отменил многие торговые и судные пошлины. Издал закон о крестьянах и холопах: указал всех беглых возвратить их вотчинникам и помещикам, кроме тех, которые ушли во время голода, бывшего в Борисово царствование».[3] Крестьянство обманулось в своих надеждах. Церковь, зная о католичестве царя, видела в займах начало конфискаций. Лжедмитрий подтвердил крепостническое законодательство. Придя к власти благодаря крестьянской войне, новый царь не стал её вождём. Лжедмитрием оказались недовольны все: крестьяне, феодалы, польский король и православное духовенство. Чашу терпения переполнила свадьба «Дмитрия» и Марины Мнишек, прибывшей в Москву с огромной свитой. Шумные пиры и пьяное веселье, бесчинства шляхтичей по церквам и улицам возмутили москвичей. Возник заговор бояр во главе с Василием Шуйским. 17 мая 1606 года при попытке скрыться от заговорщиков Лжедмитрий был убит.

Первым врагом Лжедмитрия был он сам, легкомысленный и вспыльчивый от природы, грубый от плохого воспитания, надменный, безрассудный и неосторожный от счастья. Удивляя бояр остротой и живостью ума в делах государственных, он часто забывался, и оскорблял их своими насмешками, упрекал невежеством; дразнил хвалою иноземцев и твердил, что россияне должны быть их учениками. Польша не сходила у него с языка .

Лжедмитрий был смелым человеком, но в основе его действий лежал авантюризм. Он не выполнил своих обещаний, им были недовольны практически все: польский король, русские дворяне, церковь, крестьяне, поэтому он так легко был свергнут.[4]

Глава 3. Воцарение и правление Шуйского

На собранном Земском соборе, собранном на следующий же день, новым царем был выбран князь Василий Иванович Шуйский. При воцарении ему пришлось дать «крестоцеловальную запись», в которой он обещал строго соблюдать феодальную законность: не налагать ни на кого опалы и не казнить без суда и не отнимать имущества у родственников осужденных, а также не слушать ложных доносов, а проводить тщательное расследование. Господствующий класс видел в этой записи гарантию от повторения не только ужасов опричнины, но и произвольных, хотя и немногочисленных репрессий Бориса Годунова.

Трудно найти лицо, в котором до такой бы степени олицетворялись свойства старого русского быта, пропитанные азиатским застоем. В нём видим мы отсутствие предприимчивости, боязнь всякого нового шага, но в то же время терпение и стойкость.

Свержение Лжедмитрия I и приход к власти Василия Шуйского не привели к нормализации обстановки в стране. Еще при первом самозванце на юге, под Астраханью, началось движение во главе с Ильей Горчаковым из Мурома (отсюда и его прозвище - Илейка Муромец), выдававшим себя за Петра - якобы сына царя Федора Ивановича. Во главе отряда казаков «царевич Петр Федорович» двинулся по Волге к Москве, чтобы, поступив на службу к «царю Дмитрию», получить от него жалование. Но объединить силы двух самозванцев не удалось - восстание в Москве сорвало их планы, (Лжедмитрий ждал в Москве Петра-царевича, чтобы с его помощью укрепить пошатнувшееся положение). Терские казаки, узнав о событиях в Москве, повернули обратно. Добрались до Царицына и, переждав некоторое время, направились к Путивлю.

Здесь, на Северной Украине, как и во времена Хлопка и первого самозванца, снова начинают борьбу крестьяне, холопы и их союзники. Опять их поднимает в бой с классовым врагом лозунг «царя Дмитрия». По стране ходят слухи, что в мае восставшие убили не царя, а кого-то другого. Сам же «Дмитрий Иванович» спасся и теперь скрывается в Польше.

3.1. Кульминация крестьянской войны: восстание Болотникова

Уже летом 1606 года у народных масс появляется предводитель-Иван Исаевич Болотников. Он был холопом князя А.А. Телятевского, вероятнее всего военным холопом. Военные холопы крупных бояр были сами мелкими феодалами: они получали от своих господ небольшие поместья с крестьянами, в мирное время выполняли административные обязанности в боярских вотчинах, а в военное - участвовали вместе со своими владельцами в походах. Сам же Иван Болотников, бывший холоп, потом попавший в турецкий плен, после многих приключений, побывав в Италии, Германии, Польше, возвращается в Россию. Человек, богато одаренный, смелый и энергичный, он становится «полководцем царя Дмитрия». Включаясь в борьбу, обнаруживает недюжинные способности военачальника, организатора. Войска под его началом громят в открытых сражениях армии Шуйского, берут десятки городов. То же делает армия во главе с Истомой Пашковым, мелким веневским дворянином; в её рядах находятся отряды рязанских и других дворян.

Собравшиеся под знаменами «большого воеводы царя Дмитрия» представляли собой сложный конгломерат разных сил. Здесь были и казаки, и крестьяне, и холопы, и посадские люди, и, наконец, немало служилых людей, мелких и средних феодалов, не говоря уже о политических авантюристах Шаховском и Телятевском, которые преследовали честолюбивые цели.

В июле 1606 года болотниковские войска вышли из Путивля в поход на Москву. Опорой движения стала известная повстанческими традициями Комарицкая волость. После битвы под Кромами (август 1606года) и взятия Ельца болотниковцы двинулись к Туле. В конце октября они соединились с армией Истомы Пашкова под стенами Москвы. Главнокомандующий становится Болотников. Он ведет осад столицы до декабря. За это время произошли изменения в социальном составе движения. В середине ноября рязанские дворяне во главе с Сумбуловым и Ляпуновым перешли на сторону Василия Шуйского, видимо напуганные народным характером движения. Во время генерального сражения 2 декабря Пашков и несколько сот дворян изменили восставшим. Однако уход дворянских отрядов не сделал движение социально однородным.