Дело в том, что Кутузов, чтобы отвлечь силы противника, направил в тыл французской армии кавалерийскую часть генерала Уварова и казаков под командованием атамана Платова. На левом фланге французской армии началась паника.

Наполеон поехал на место прорыва выяснить обстановку и направил туда войска. Кутузов выиграл время и укрепил центр своих позиций, а Наполеон так и не решился ввести в бой гвардию, чтобы закрепить свой успех. «За восемьсот лье от Франции я не могу рисковать моим последним резервом»,--сказал он.

Лишь после ликвидации прорыва около двух часов дня Наполеон вновь бросил войска против батареи Раевского. Эта часть русской позиции подвергалась атакам с утра и уже несколько раз перешла из рук в руки. Теперь французы могли сосредоточить здесь свои главные силы—пехоту, конницу, артиллерию. На батарее Раевского, как и всюду в день Бородина, сражались с отчаянной храбростью, с полным самозабвением и презрением к смерти. Раненые не уходили из строя. Почти все защитники батареи были убиты. Французы захватили лишь разрушенные укрепления и разбитые пушки.

К вечеру бой утих. Потери были огромные: русская армия потеряла около 40 тысяч убитыми и ранеными, неприятельская около 60. «Французская армия разбилась о русскую»,--метко сказал один из героев Бородина, генерал Ермолов. Французская армия, удалившаяся от своих баз, не могла быстро восстановить потери. Силы ее были надломлены.

Русская армия могла восстановить сражение. Солдаты и офицеры жаждали боя, каждый был готов умереть, но не пустить захватчиков в Москву. Но умереть было мало. Нужно было выжить, уничтожить врага и освободить Россию. А враг был все еще силен, и можно ли было рисковать армией и ставить судьбу страны в зависимость от исхода одного сражения? На военном совете в Филях, под Москвой, решался вопрос: оставить Москву без боя или сражаться? Великая вера в свой народ и окончательную победу дала Кутузову силы произнести слова: «Приказываю отступать». Кутузов правильно рассчитал, что Наполеон, войдя в Москву, будет ждать мирных предложений русского правительства. Таким образом русская армия выиграет время для пополнения людьми и оружием, а народная война развернется во всю ширь.

Дальнейший план Кутузова заключался в том, чтобы потом, когда силы противника будут подорваны, а русская армия нальется новой силой, повести ее в победоносное контрнаступление.

Второго сентября 1812 года русская армия русская армия покидает Москву. По дороге идут войска, а направо и налево от дороги—пестрая толпа: это жители Москвы, от мала до велика уходят из родного города. Горький час. Солдаты идут молча, на их лицах ни отчаяния, ни страха, только твердая решимость отомстить врагу, отстоять свою землю. В это же время с другой стороны к Москве подходила французская армия. Наполеон с Поклонной горы любовался Москвой и поджидал депутацию «бояр» с ключами от города. Депутация не являлась. Наполеону смущенно сообщили, что жители покинули Москву. Император удивился, потом разгневался и мрачно приказал занимать город.

По безлюдным улицам в строгом порядке потянулись полки. Били барабаны. Их бой глухо отдавался от стен пустых домов. На душе у завоевателей было тревожно. Москва казалась им огромной ловушкой.

ТАРУТИНСКИЙ МАРШ-МАНЕВР.

Оставив столицу, русская армия по Рязанской дороге дошла до Москвы-реки, перешла на правый ее берег и, круто свернув на запад, двинулась вдоль реки Пахры на Подольск и далее на старую Калужскую дорогу. Никто в армии, кроме корпусных командиров не знал направления движения.

На Рязанской дороге был оставлен казачий отряд. Его рьяно преследовал французский кавалерийский корпус. Несколько дней французы думали, что преследуют главные силы русских. Между тем Кутузов перевел свою армию сначала к Красной Пахре, а затем к селу Тарутино за рекой Нарвой и хорошо там укрепился.

Так он исполнил свой гениальный Тарутинский марш-маневр. В результате этого маневра русская армия, оторвавшись от противника и совершив крутой поворот, буквально нависла над его коммуникациями, угрожая ударом во фланг или в тыл. Русская армия прикрыла южные губернии с их запасами хлеба и фуража и с Тульским оружейным заводом.

«ДУБИНА НАРОДНОЙ ВОЙНЫ»; ИЗГНАНИЕ ФРАНЦУЗОВ.

Москва была окружена плотным кольцом партизанских отрядов, выделенных Кутузовым из состава армии. Вместе с ними действовало множество крестьянских партизанских отрядов. Развернулась «малая война».

Первым, кто обратился к Кутузову с просьбой послать его в тыл противника с небольшим отрядом, был подполковник гусарского полка поэт Денис Васильевич Давыдов. Вначале он получил 50 гусар и 80 казаков. Маловат отряд, но люди надежные. Началась партизанская жизнь: целыми днями отряд на конях рыскал по окрестным дорогам, налетая на неприятельских фуражиров, на транспорты с продовольствием и оружием, отбивая пленных. Некоторых из освобожденных Давыдов брал в свой отряд. Многие замыслы Давыдова осуществлялись успешно благодаря помощи крестьян. Они вовремя оповещали отряд о появлении неприятеля и его численности, снабжали отряд продовольствием. Давыдов в свою очередь передавал крестьянам свои военные знания и опыт. Он написал для крестьян наставление, как действовать при приближении французов, как связываться с военными отрядами русской армии. Денис охотно делился с крестьянами трофейным оружием.

Командир партизанского отряда Александр Самойлович Фигнер всегда брался за самые опасные поручения. Отлично зная французский, немецкий и итальянский языки, Фигнер в мундире французского офицера проникал в расположение вражеских войск, заговаривал с солдатами и офицерами и получал важные сведения. Однажды он переоделся в крестьянское платье и проник в Москву. Фигнер хотел убить Наполеона, но ему не удалось пробраться в Кремль. Узнав много ценного, Фигнер возвратился в свой отряд. М.И. Кутузов говорил о Фигнере: «Это человек необыкновенный, я этакой высокой души еще не видал, он фанатик в храбрости и патриотизме, и Бог знает, чего он не предпримет».

Положение завоевателей в Москве становилось все более тяжелым. «В течение шестинедельного отдыха Главной армии при Тарутине партизаны мои наводили страх и ужас на неприятеля, отняв все продовольствие; уже под Москвою должен был неприятель питаться лошадиным мясом,»—писал Кутузов. В тот день, когда французы вошли в Москву, в городе начались пожары. Ночью земля и воздух дрожали от взрывов: взрывались склады с боеприпасами. Почти вся Москва сгорела. Участник похода известный французский писатель Стендаль рассказывал: «Особенную грусть навел на меня… вид этого прелестного города…превращенного в черные и смрадные развалины…» Наполеоновские солдаты начали грабить в первый же день пребывания в Москве. Военный лагерь стал похож на ярмарку: здесь бойко шла торговля награбленным. Дисциплина пала. Армия превратилась в разнузданную толпу мародеров.

Наполеон понимал, в каком он опасном положении. Его власть в завоеванных странах держалась на штыках его солдат и непрерывных победах. Но теперь он был далеко от Центральной Европы, армия разлагалась, а о победе нечего было и думать. Наполеон посылал послов и письма к Александру 1 и Кутузову с предложением мира. Ответа не было. Тогда Наполеон решил уйти из Москвы. Но к этому времени русская армия уже была готова вырвать инициативу у врага и перейти в контрнаступление. Перед уходом Наполеон приказал взорвать Кремль и другие памятники культуры, уцелевшие от пожара. К счастью, это злодеяние захватчики успели осуществить лишь частично.