Ленин упрямо настаивал на сепаратном соглашении на германских условиях, но на заседании ЦК 11(24) января, где он выступил с тезисами о заключении мира, Ленин снова потерпел поражение. Формула Троцкого была принята 9 голосами против 7. Вместе с тем 12 голосами против 1 было принято внесенное Лениным (для спасения своего лица) предложение “всячески затягивать подписание мира”:Ленин предлагал проголосовать за очевидную для всех истину, чтобы формально именно его,Ленина, резолюция получило большинство голосов. Вопрос о подписании мира в тот день Ленин не осмелился поставить на голосование. С другой стороны,11 голосами против 2 при 1 воздержавшемся была отклонена резолюция левых коммунистов, призывавшая к революционной войне.

Общепринято мнение,что, возвращаясь в Брест для возобновления переговоров в конце января по н. ст.,Троцкий имел директиву советского правительства подписать мир. Поскольку никаких официальных партийных документов о договоренности Ленина с Троцким не существовало, оставалось предполагать, что они договорились о чем-то за спиною ЦК в личном порядке, и Троцкий,не подписав германский ультиматум, нарушил данное Ленину слово.

.

Заседание политической комиссии в Брест-Литовске закончилось 28 января (10 февраля) в 6,50 вечера. Вскоре после этого, еще до формального ответа Четверного союза на заявление советской делегации, т.е. не зная, принята ли формула “ни мира,ни войны”, Троцкий телеграфировал Ленину о том, что переговоры завершены. 11 февраля в 17 часов во все штабы фронтов русской армии была переслана пространная телеграмма за подписью Крыленко о прекращении войны, демобилизации и “уводе войск с передовой линии”.

По возвращении в Петроград Троцкий выступил на заседании Петроградского совета. Он указал, что Германия скорее всего не сумеет “выслать войска против советской республики”. Петросовет поддержал решение советской делегации в Бресте большинством голосов. Днем раньше Исполком петроградского комитета партии также высказался за разрыв переговоров с немцами, против политики “похабного мира”. 30 января по ст.ст. за это выступил Моссовет. 23 февраля состоялось очередное заседание ЦК РСДРП(б), на котором обсуждался переданный советскому правительству в 10,30 утра немецкий ультиматум. Срок ультиматума истекал через 48 часов. Ультиматум огласил Свердлов. Советское правительство должно было согласиться на независимость Курляндии,Лифляндии,Эстляндии,Финляндии и Украины (с которой обязано было заключить мир); способствовать передаче Турции анатолийских провинций;признать невыгодный для России русско-германский договор 1904г.,дать Германии право наибольшего благоприятствования в торговле до 1925г., предоставить право свободного и беспошлинного вызова в Германию руды и другого сырья; отказаться от всякой агитации и пропаганды против держав Четверного союза и на оккупированных ими территориях. Договор должен был быть ратифицирован в течении двух недель. Как писал Гофман, ультиматум содержал все требования, какие только можно было выставить.

Ленин потребовал немедленного согласия на германские условия и заявил, что в противном случае уйдет в отставку. Слово затем взял Троцкий, сказав, что, имея Ленина в оппозиции, не возьмется голосовать против подписания мира. Его поддержали левые коммунисты Дзержинский и Иоффе. Но Бухарин и Ломов —против. Сталин —сторонник Ленина —первоначально был против:”Можно не подписывать, но начать переговоры.” Но Ленин победил: 7 голосами против 4 при 4 воздержавшихся германский ультиматум был принят. Вместе с тем ЦК единогласно принял решение “готовить немедленную реввойну”. Это была очередная уступка Ленина. Однако, победа ленинского меньшинства при голосовании по столь важному вопросу повергла ЦК в еще большее смятение, началась паника. Некоторые решили подать в отставку. Троцкий сказал, что он голосовал бы иначе, если бы знал, что его воздержание поведет к уходу товарищей. Ленин соглашался теперь на “немую или открытую агитацию против подписания”только чтоб не уходили с постов и пока что подписали мир. Но уговоры были бесполезны. Левые коммунисты ушли.

Совместное заседание ЦК РСДРП(б) и ЦК ПЛСР было назначено на вечер 23 февраля. Протокол числится в ненайденных,и о том, как проходило заседание, ничего не известно. В 5,25 утра 24‑го числа заседание закрылось. Через полтора часа в Берлин,Вену,Софию и Константинополь передали сообщение Совнаркома о принятии германских условий и отправке в Брест-Литовск полномочной делегации. 28 февраля делегация прибыла в Брест. К этому времени начали сбываться опасения противников мира о том,что брестский ультиматум —только начало диктата. Немцы теперь требовали передачи Турции,Карса и Батума (хотя в течении войны эти территории ни разу не занимались турецкими войсками). Сокольников, возглавлявший советскую делегацию, пробовал было возражать, но Гофман дал понять, что какие-либо обсуждения ультиматума исключаются. 3 марта, в 5,50 вечера договор был подписан. В эту минуту навсегда была обречена на поражение мировая революция!

.

Оппозиция сепаратному миру в партии и советском аппарате заставила Ленина изменить тактику. Он постепенно переместил акцент с “мира”на “передышку”. Вместо мирного соглашения с Четверным союзом Ленин ратовал теперь за подписание ни к чему не обязывающего бумажного договора ради короткой, пусть хоть в два дня,паузы,необходимой для подготовки к революционной войне. При такой постановке вопроса Ленин почти стирал грань между собою и левыми коммунистами. Расхождение было теперь в сроках. Бухарин выступал за немедленную войну. Ленин-за войну после короткой передышки. Сепаратный мир исчез из лексикона Ленина. Но,голосуя за передышку,сторонники Ленина голосовали именно за сепаратный мир,не всегда это понимая.

Как и формула Троцкого “ни война, ни мир”ленинская “передышка”была средней линией. Она позволяла,не отказываясь от лозунга революционной войны, оттягивать ее начало сколь угодно долгое время. Оставляя левым коммунистам надежду на скорое объявление войны, передышка в целом удовлетворяла сторонников подписания мира, прежде всего Ленина,т.к. давала возможность ратифицировать подписанный с Германией мир и, связывая мирным соглашением страны Четверного союза,оставляла советской стороне свободными руки для расторжения при первой возможности договора.

Что касается Антанты,то с ее точки зрения, намерение большевиков заключить сепаратный мир и разорвать т.о. союз с ней казалось в 1918г. актом беспрецедентного коварства. Не желая иметь дело с правительством “максималистов”в России, не веря в его способность удержаться у власти, Антанта пыталась поддержать контакты с Советской властью хотя бы на неофициальном уровне с целью убедить Советское правительство сначала не подписывать, а после подписания —не ратифицировать мирного договора.

В глазах Антанты Ленин, проехавший через Германию в пломбированном вагоне, получавший от немцев деньги,был ставленником германского правительства, если не прямым его агентом. Именно так англичане с французами объясняли его прогерманскую политику сепаратного мира. Очевидно формула Троцкого не отделяла Россию от Антанты столь категорично,как ленинское мирное соглашение с Германией, поскольку Троцкий не подписывал с Четверным союзом мира. Ленин, подписывая мир, толкал Антанту на войну с Россией. Троцкий пытался сохранить балланс между двумя враждебными лагерями. После 3 марта, однако, удержаться на этой линии было крайне трудно. Ленинская передышка, не избавив Россию от германской оккупации, провоцировала на интервенцию Англию,Францию,США и Японию.