Особенности гражданского правонарушения (деликта) дают возможность рассматривать его в ряду не противоречащих праву юридических фактов, порождающих имущественные обязательства, по юридическому содержанию близких или тождественных имущественной ответственности. Такова, как известно, «ответственность без вины», возникающая не из правонарушений[27]. Гражданские правонарушения отличаются от деяний, влекущих штрафную ответственность, еще и тем, что не создают рецидива. Штраф, наложенный в административном порядке или назначенный приговором суда, может быть уплачен добровольно, но у правонарушителя, подвергнутого административной или уголовной ответственности, остается в течение определенного законом срока состояние наказанности (судимость — в уголовном праве, неснятое взыскание — в административном и др.), влекущее более строгую ответственность при повторном правонарушении. Имущественная ответственность таких последствий не влечет. Наконец, на правовосстановительную ответственность не распространяется принцип штрафной ответственности non bis in idem, означающий, что применение и реализация одной санкции исчерпывающе решает вопрос о правонарушении. В процессе осуществления имущественной ответственности может применяться несколько санкций до полного восстановления нарушенных прав (взыскание убытков + проценты за неуплату соответствующих сумм + принудительное исполнение невыполненных обязанностей).

Все это, вместе взятое, породило неясности и сомнения в теоретическом исследовании гражданских правонарушений и имущественной ответственности.

Между тем эти проблемы в нашей стране приобретают особенное значение в связи с развитием частного права, товарно-денежных отношений, перспективой становления гражданского общества и правового государства. В прежнем обществе, где все было огосударствлено, главное значение придавалось штрафной, карательной ответственности. Часть теоретиков вообще утверждала, что ответственность состоит только лишь в применении штрафных, карательных санкций[28]. В чем-то здесь сказалось и обыденное правосознание, сводящее право в целом к уголовному праву, и недооценка роли санкций, направленных на реальное восстановление нарушенных прав. Поскольку все, даже сфера обслуживания, было огосударствлено, нередкими являлись ситуации, когда гражданин, чьи права были нарушены противоправными действиями работников государственных организаций и предприятий, получал не возмещение вреда и убытков, а сообщение о том, что на виновных наложены дисциплинарные взыскания. Еще хуже дело обстояло с ответственностью хозорганов, когда взыскание санкций за нарушение поставок и договоров хотя и считалось юридически обязательным, но производилось в пределах 10-15%, а на полученные суммы штрафов и неустоек вообще невозможно было приобрести продукцию взамен недопоставленной или некачественной.

В условиях рыночной экономики причинитель имущественного вреда или нарушитель договорного обязательства имеет юридическую возможность немедленно возместить причиненный вред, уплатить предусмотренные договором неустойки, пеню, штрафы, суммы ущерба, упущенной выгоды. Спрашивается: сохраняет ли гражданское правонарушение свой противоправный характер в случае, если потерпевший получил полное возмещение или «отступное»? Если в начале века этот вопрос решался без колебаний[29], то распространение в последние десятилетия так называемого страхования ответственности практически свело к нулю превентивные, репрессивные, воспитательные функции имущественной ответственности[30].

В современных условиях резко возрастает теоретическое и практическое значение концепции С. Н. Братуся, который определял ответственность как состояние принуждения к исполнению обязанности[31]. Эта концепция оспаривалась с разных позиций. Утверждалось, в частности, что если принуждение осуществимо там, где содержанием обязательства является передача товаров, вещей, предметов, то принудить к выполнению, скажем, договора строительства или договора подряда практически невозможно. Утверждалось и то, что возмещение правонарушителем вреда или уплата неустойки под угрозой принуждения (но еще не под принуждением) — такая же по существу имущественная (т.е. правовосстановительная) ответственность, как и принудительное взыскание соответствующих сумм. Наиболее спорным остался вопрос: является ли правонарушением причинение имущественного вреда, если причинитель тут же, добровольно, в полном объеме возместил причиненный вред? Хотя С. Н. Братусь и писал, что государственное принуждение в случае деликтной ответственности опирается, так сказать, на «двойное правонарушение» (причинение вреда и отказ от его возмещения), само причинение вреда лишь названо правонарушением, но по существу вряд ли может считаться таковым, поскольку государственное принуждение направлено лишь на выполнение обязанности возмещать уже причиненный вред, а не воздерживаться от его причинения. Получается так, что имущественная ответственность устанавливается не нормами ГК, определяющими основания обязанностей возместить вред, ущерб, уплатить пеню, неустойку, а нормами ГПК, регулирующими принудительное исполнение названных (деликтных) и обычных гражданско-правовых обязанностей.

Концепция С. Н. Братуся существенно важна и для теоретической разработки проблем ответственности, и для совершенствования практики ее осуществления (см. далее). Однако здесь нужно отметить следующее. Причинение имущественного вреда и другие деликты относятся к правонарушениям, а применение санкций за их совершение (возложение обязанностей возместить вред, восстановить нарушенный правопорядок и др.) является видом правовосстановительной ответственности.

Во-первых, гражданско-правовые деликты нарушают права и свободы других лиц и потому в общем виде запрещены законом (ч. 3 ст. 17 Конституции РФ). С нарушением прав всегда сопряжено нарушение социальных ожиданий потерпевшего, его нормальной деятельности; при самом щедром и скором возмещении потерпевшему имущественного вреда, понесенных убытков, уплаты ему неустоек, пеней, отступного, в деятельности лица, чьи права нарушены (а потом восстановлены), происходит срыв, непредвиденный перебой, нарушающий стабильность нормальной работы. То обстоятельство, что отдельные лица, потерпевшие от деликтов, могут даже и обогатиться за счет полученных неустоек и возмещений, не противоречит тому, что основная масса потерпевших от гражданско-правовых деликтов не получает полного возмещения (правонарушитель может скрыться, оказаться несостоятельным и т.п.), что нередко причиняет урон и третьим лицам, связанным с ними договорными и иными обязательствами. Полное и своевременное возмещение правонарушителем причиненного вреда, восстановление нарушенных прав — это не правило, а редчайшее исключение. Гражданско-правовые деликты нарушают не только частные права, но и правопорядок как основу стабильной общественной жизни.

Во-вторых, деликты, формально запрещенные действующим законодательством, обозначены как особенные юридические факты, порождающие правовые последствия в виде гражданско-правовых санкций, режим реализации которых значительно строже порядка осуществления обычных гражданско-правовых обязательств.