Иван Сергеевич Шмелев родился в Кадашевской слободе Замоскворечья 21 сентября 1873 года. Дед Ивана Сергеевича - государственный крестьянин из Гуслиц Богородского уезда, Московской губернии - поселился в Москве после пожара 1812 года. Отец писателя принадлежит купеческому сословию, но торговлей не занимался, а был подрядчиком, хозяином большой плотничьей артели, держал он и банные заведения. "Мы из торговых крестьян, - говорил о себе Шмелев, - коренные москвичи старой веры". И особенности веры, быта, восприятия окружающего мира оставили неизгладимый след в творчестве Ивана Шмелева. Быт семьи отличается своеобразным старообрядческим демократизмом. Хозяева и работники вместе постились, вместе блюли обряды и нравственные заветы старины, ходили на богомолье, жили не просто рядом, но и вместе. И это отсутствие раздвоенности, единство духовных принципов и реального образа жизни оказали благодарное влияние на формирование нравственного мира мальчика.

Грамоте, как было не только в купеческих, но и в дворянских семьях, Иван Шмелев обучался дома. Его первым учителем была мать. Вместе с ней он "проходил" Крылова, Толстого, Пушкина, Гоголя, Тургенева. В шестой Московской гимназии, куда он поступил в 1884 году, круг его чтения расширился - Толстой, Успенский, Лесков, Короленко, Мельников-Печерский становятся любимыми писателями. Однако "символом веры" для Шмелева всегда оставался Пушкин. Для того, чтобы убедится в этом достаточно прочитать его статьи: "Верный идеал", "Тайна Пушкина", "Заветная встреча".

Но главным учителем Шмелева была жизнь. Вспоминая о первых опытах творчества, он пишет много позднее: " . и вдруг среди подготовки на аттестат зрелости, среди упражнений с Гомером, Софоклом, Цезарем . я увидел мой омут, мельницу, разрытую плотину, деда. Живые - они пришли и взяли . " Это о рассказе "У мельницы", опубликованном в 1895 году в журнале "Русское обозрение", ставшим литературным дебютом Шмелева.

Осенью 1895 года происходит и другое важное событие в жизни писателя: он женится на Ольге Александровне Охтерлони. По просьбе молодой жены они едут в несколько необычное свадебное путешествие - на остров Валаам, где находится знаменитый монастырь и много скитов. Оттуда будущий писатель приводит свою первую книжку - "На скалах Валаама. За гранью мира. Путевые очерки". Судьба ее сложилась неудачно: оберпрокурор святейшего синода Победоносцев усмотрел в ней крамолу, книга вышла в сильно урезанном виде и успеха не имела. Это, в сущности, на 10 лет отваживает Шмелева от литературы. Неудача заставляет его серьезно задуматься о средствах существования и об устройстве будущей жизни. Тогда Иван Сергеевич и поступает в Московский университет на юридический факультет. Это радикально меняет его окружение. Университет той поры был горнилом, в котором действительно "ковались кадры" русской интеллигенции, причем "материалом" служило и мещанство, и дети церковнослужителей, и купеческие сыновья, и дворянство. М. Берберова в книге "Железная женщина" точно охарактеризовала место, которая занимала интеллигенция в России на переломе веков: "Эти люди были русскими интеллигентами и принадлежали к той же "касте", к которой принадлежали интеллигенты дворяне, интеллигенты мещане, дети купцов, "кухаркины дети", "мужики" и дети интеллигентов . Это "каста" охотно общалась с народом, но сторонилась ортодоксальной аристократии, высшего чиновничества - "с вицегубернатором нашего столетия интеллигенту говорить было не о чем".

И. С. Шмелев, окончив Московский университет, вливается именно в эту когорту людей, некогда столь уважаемых людей России. По своим социальным корням русская интеллигенция той поры была весьма разнородной. Объединяло же всех почти единодушное неприятие деспотизма, тупого отрицания власти свободы. Насаждаемое ею в обществе "охранительство" стимулировало среди интеллигенции социальные увечья. "Во вторую половину 19-ого века, - пишет Н. Бердяев в статье "Истоки и смысл русского коммунизма", - слой, который именуется просто культурный, переходит в новый тип, получающий наименование интеллигенции . Интеллигенция всегда была увлечена какими либо идеями, преимущественно социальными, и отдавались им беззаветно. Она обладает способностью жить исключительно идеями . Невозможность политической деятельности привела к тому, что политика была перенесена в мысль и литературу. Литературные критики были властителями дум социальных и политических".

В этой же статье Бердяев, размышляя о судьбах русской интеллигенции, подчеркивает: "У нас было народничество левое и правое, славянофильское и западническое, религиозное и атеистическое. Славянофилы и Герцен, Достоевский и Бакунин, Л. Толстой и революционеры 70-ых годов - одинаково народники, хотя и по-разному. Народничество есть прежде всего вера в русский народ, под народом же нужно прежде всего понимать трудящийся простой народ, главным образом крестьянство . Русские народники всех оттенков верили, что в народе хранится тайна истинной жизни, скрытая от господствующих культурных классов . Чувство вины перед народом играло огромную роль в психологии народничества".

Шмелеву все эти качества были присущи органически, что мощно и проявилось в его писательстве. А пока, окончив в 1898 году Московский университет и недолго проработав помощником присяжного поверенного в Москве, он отправился во Владимир-на-Клязьме служить налоговым инспекторам.

Служба Шмелева состояла в бесконечных разъездах по глухим губернским углам, по ухабам русских дорог, ночлегах на постоялых дворах, заросших сиренью и лопухами провинциальных городках.

В 1905 году Шмелев возвращается к мысли, что настоящее дело в жизни для него может быть только одно - писательство. Он начинает печататься в "Детском чтении", сотрудничать в журнале "Русская мысль", а в 1907 году, уверовав в себя, уходит в отставку, обосновывается в Москве и целиком посвящает себя литературному труду.

Хождение по владимирским дорогам многое открыло чуткому писателю. Нравственным слухом улавливает он в российской глубинке начинающиеся раскаты грома, предвещавшие революционную грозу. Один из ценителей и исследователей творчества Шмелева, И. А. Ильин говорил: "Когда он пишет - он слушает, как растет трава русского бытия, как стонет и ноет русская душа .".

В своих рассказах, навеянных многочисленными встречами с разными по сословию и судьбам людьми во время служебных разъездов, Шмелев передает ощущение того, что что-то сдвинулось в народном укладе, что старая жизнь уже не выдерживает напора новой. Нарастание революционных настроений в русском обществе молодой писатель ощущает в едва заметных еще трещинах и сдвигах в семейном быту, в старом укладе жизни. В "Распаде" (1906) разлад происходит между отцом и сыном. Захар Хмуров, владелец кирпичного завода, ярый защитник старого хода вещей. Его сын - Леня - нигилист. В результате неумения и нежелания понять друг друга гибнут отец и сын. Заканчивается "Распад", однако, на ноте надежды: "Все сметено. Но я не волнуюсь и не печалюсь. Все это так надо . В громадной лаборатории жизни вечно творится, вечно кипит, распадается и созидается, там совершается мировая революция".