Культурологические теории, противопоставляющие друг другу массовую и элитарную культуры, являются реакцией на сло­жившиеся в искусстве процессы. Типичным проявлением элитарной культуры является теория и практика «чистого искусства» или «искусства для искусства», которая нашла свое воплощение в ряде течений отечественной и западноевропейской художественной культуры. Так, например, в России на рубеже XIX—XX веков идеи элитарной культуры активно развивало и внедряло художествен­ное объединение «Мир искусства». Лидерами «мирискусников» бы­ли редактор одноименного журнала С. Дягилев и ху­дожник А. Н. Бенуа. Дягилев прямо и открыто заявлял о «самоцельности» и «самополезности» искусства, считая одновременно «правду в искусстве», декларируемую Л.Толстым, проявлением односторон­ности. Акцентируя внимание на человеческой личности, лидеры «мирискусничества» в духе элитарных культурологических концепций К. Леонтьева и Ф.Ницше приходили к абсолютизации личности твор­ца. Считалось строго обязательным наличие в любом живописном и музыкальном произведении особого авторского видения действительности. Причем это воззрение понималось как совестливое понимание художественного в человеке. Под совестью искусства, однако, подразумевалась лишь субъективная искренность индивидуального творца в выражении им красоты. Именно отсюда берет свое начало «мирискусническая» декадентская претензия на внеклассовость и надклассовость своей идеологической позиции.

5.ВЗАИМОСВЯЗИ МЕЖДУ МАССОВОЙ И ЭЛИТАРНОЙ КУЛЬТУРАМИ

Я полагаю, что традиционное противопоставление народной и элитарной субкультур с точки зрения осмысления их социальных функций является совершенно неубедительным. Оппозицией народной (крестьянской) субкультуре представляется городская (буржуазная), а контркультурой по отношению к элитарной (культуре эталонов социального порядка) видится криминальная (культура социального беспорядка). Разумеется, невозможно население какой-либо страны полностью "расписать" по тем или иным социальным субкультурам. Определенный процент людей по разным причинам всегда находится в промежуточном состоянии либо социального роста (перехода из сельской субкультуры в городскую или из буржуазной в элитарную), либо социальной деградации ("опускаясь" из буржуазной или элитарной "на дно" в криминальную).

5.1 Влияние времени

Первый из них связан с течением времени. Джером Джером в своей книге “Трое в лодке, не считая собаки” писал: “Ведь все теперешние сокровища искусства три-четыре века тому назад были банальными предметами повседневного обихода. Я часто спрашиваю себя, действительно ли красивы старинные суповые тарелки, пивные кружки и щипцы для снимания нагара со свечей, которые мы так высоко ценим, или только ореол древности придает им прелесть в наших глазах. Старинные синие тарелки, украшающие теперь стены наших комнат, несколько столетий тому назад были самой обычной домашней утварью, а розовые пастушки и желтенькие пастушки, которыми с понимающим видом восторгаются все наши знакомые, в восемнадцатом веке скромно стояли на камине, никем не замечаемые, и матери давали их пососать своим плачущим младенцам”.

Заурядные произведения массовой литературы восемнадцатого века, вырванные из контекста, превращаются в произведения высокой культуры, будучи правильно введенными в контекст современного сознания. То же происходит и с вполне утилитарными произведениями советского авангарда двадцатых годов.

И второе: во многих школах “Преступление и наказание” подается как детектив — элитарная культура, вернее, ее образы легко превращаются в образы масс-культа, так происходит с героями классической литературы, становящимися героями самого народного жанра — анекдотов. Так происходит и с литературными сюжетами — например, с историей про то, “как один студент двух бабок замочил”.

Рубрика предполагает публикацию ряда статей, которым можно было бы дать общий заголовок — “Лексикон массовой культуры”, и начнем мы с понятия “лексикон”.

5.2 Лексикон или словарь

"Слов модных полный лексикон"

А. С. Пушкин

Лексикон, словарь — вот то, что объединяет людей и мнения. Более того, именно Лексикон определяет суть высказывания. Иногда даже понятие “дискурс”, то есть, по Ж.-К. Коке, “сцепление структур значения, обладающих собственными правилами комбинации и трансформации”*, используется не в качестве понятия “стиль”, а в качестве понятия “словарь”.

Один из самых успешных романов последнего времени называется “Хазарский словарь”. Он успешен не только потому, что Милорад Павич предложил новый метод чтения, не только потому, что роман набит под завязку парадоксальными метафорами и оснащен детективной интригой и мистикой. Он популярен еще и потому, что автор угадал тягу современного читателя к словарю.

Словарь есть пересказ окружающего мира, сведение беспорядка и разнообразия к алфавитному порядку. Словарь есть структурирование мира, формализация восприятия.

Именно массовая, но не элитарная культура стремится к формализации отражаемого, упрощению технологии высказывания.

Словарь, устаревшее название которого — Лексикон, создает идеальный способ чтения — постоянное (и бесконечное) перечитывание. Тот баланс между ожидаемым и новым, который приносит успех произведениям массовой культуры, в словаре присутствует по определению.

А сама актуальная культура создает собственный Лексикон. Обычные слова становятся архетипическими понятиями в разговоре о массовой культуре. Примеры: Шпион — совсем не то, что разведчик. Магическое сочетание “виртуальная реальность” объясняет все и в то же время ничего. Деньги в массовой литературе значат совсем не то, что в обыденной жизни. Они превращаются в символ, в двигатель сюжета и вместе с тем становятся все более и более абстрактными.

Круг замыкается. Надо создавать новый словарь

5.3 Авторство

Понятие Автора — одно из ключевых понятий культуры. Здесь оно означает нечто иное, чем, скажем, “писатель” в традиционном понимании. В силу того, что к массовому искусству причисляют литературу и кинематограф, драматург попадает в эту интуитивно создаваемую обойму, если по его пьесе ставится фильм, причем роль Автора от драматурга, превратившегося в сценариста, переходит к режиссеру. Мало кто знает сценаристов знаменитых “Титаника” и “Терминатора”. Зритель массового или — еще интереснее — массово-культового фильма запоминает актеров и режиссеров. Сценарист буквально остается за кадром.

В литературе ситуация упрощена. Существует Автор книги. Автор массовой книги — это тот, кем эта книга подписана, а вовсе не тот, кем эта книга написана. Еще во времена Дюма обсуждался институт литературных негров. Имена их безвестны. Имена их нанимателей сохранила история литературы.

Автор в массовой литературе — прежде всего торговая марка. Иногда это коллективный псевдоним, что случается сплошь и рядом, а иногда — организатор производства валовой печатной продукции.

Количество названий книг, выпущенных Барбарой Картленд,— несколько сотен, почти тысяча. Именно названий — то есть это разные книги. Другое дело, что это всегда любовные романы, часто с уклоном в историю, однотипные, предсказуемые, дающие читателю вполне предсказуемые ощущения. Но этот коммерческий процесс не может обслуживаться одним человеком, тут требуется аппарат: группа продвижения литературного товара на рынок — система литературных агентов, юристов и тому подобное.